теперь оставалось только ждать, прыжок состоится не более чем через двое суток. Андрей сложил все свои вещи, карты местности, зарисовки города, план улиц, несколько безделушек, прихваченных им при атаке и пр. Он с сожалением посмотрел на безжизненный остров и отвернулся. В течение всего этого времени у него с Владом состоялся всего лишь один единственный разговор, который врезался в память ученого навсегда.
— Как все глупо получилось. Более тысячи лет считалось, что город был уничтожен конкистадорами. А тут, оказывается два ученых, интереса ради, прыгнули в прошлое на машине времени, немного побегали и лишили разума двести тысяч человек. — Покачал головой Андрей.
— Не вини себя. Кто знал, что будет после уничтожения той штуки?
— Должен был знать, хотя бы догадываться и не лезть в верный порядок событий..
— Ты ведь хотел помочь…
— А получилось как? — Андрей вздохнул. — Как обычно? Помощь почти всегда остается незамеченной. А в большинстве случаев желание помочь оказывается губительным. Нельзя помогать, не спросив желания у того, кому хочешь эту помощь предложить. Может она вообще и не нужна?
— Все зависит от взглядов, — тихо сказал Влад.
— Вот именно! — Воскликнул Андрей. — От взглядов! И какого черта мы, со своими взглядами полезли в гущу событий? Какое мы имели право… Ведь взгляды на жизнь формируются в конкретном обществе, будь то у индейцев, или у нас. И чужой, может оказаться смертью для всех. Что в данном случае и произошло. Что для нас вроде бы правильно, хорошо, то для них плохо.
— Но ведь все они живы… — Начал Влад.
— То, что я вижу, на нормальную жизнь слабо походит.
— …Опять, таки, мы поступили нехорошо только с нашей точки зрения, может сейчас они чувствуют себя прекрасно?
— Они?! — Андрей кивнул в сторону кричащих аборигенов. — Сомневаюсь…
В эту секунду раздался протяжный свист, а после треск, в пещере потухли все осветительные приборы, а воздух заполнил противный запах паленой пластмассы. Андрей обернулся, но ничего разглядеть в темноте не смог. Зато Влад, с фонариком наперевес уже вовсю ковырялся во внутренностях машины времени и после нескольких операций выкрикнул:
— Все! Кина не будет! Сгорел последний кабель.
Андрей подскочил словно ошпаренный.
— Поле!
Он выбежал к выходу, и с ужасом поглядывая через плечо, принялся улепетывать — защитного поля не было и безумцы дружным строем маршировали к ним. Сердце казалось, выпрыгнет из груди, а душа давным-давно сидела в пятках.
— Влад, нужно прыгать, — крикнул он, схватив друга за плечо. — Они уже рядом!
— Погоди, сейчас, сейчас. Собирай вещи пока.
Андрей взял сумку и моментально оказался в кресле. Влад еще некоторое время скручивал проводки, и проверял контакты.
— Быстрее!
— Заткнись! — Рявкнул физик.
Андрей прикусил язык и принялся вслушиваться в темноту. Шаги становились все громче и громче, и только стук крови в висках мог заглушить этот звук. Историк знал, что стоит им только включить поле как они тут же окажутся в безопасности. И этим себя успокаивал. Однако спокойствие блуждало где-то далеко, а вместо него, змеей вползал губительный страх, от которого тряслись руки и стучали зубы.
Наконец Влад закончил и, хлопнув крышкой машинного отделения, взобрался в кресло.
— Ну, детка, не подкачай!
Вновь началась стандартная процедура включения.
Из-за угла появился первый враг. Андрей с изумлением и диким ужасом узнал в нем того самого парня, которого убил Влад. В горле и голове того по-прежнему красовались арбалетные стрелы, а кровь заливала всю его грудь, делая и без того яркий наряд отвратительно алым. Зомби увидел беглецов, захрипел и, подняв над головой топор, первым бросился в атаку. Он с невообразимой быстротой метнулся к машине и нанес сокрушительный удар.
Андрей сжался в комок, вспоминая молитвы. Вся его жизнь пронеслась перед его глазами всего за несколько секунд, и когда ржавое лезвие метнулось вниз зажмурился. Громко ухнуло поле, отразив чудовищной силы удар.
— Очень вовремя…, — прошептал Историк.
Тем временем враги заполнили собой весь подземный зал. Их были сотни, тысячи. Живое море заполняло собой стонущие своды пещеры. Неестественно дергаясь, выкрикивая нечто на неизвестных языках, они беспомощно скребли и били блестящий шар. Но потом произошло то, чего ученые ожидали меньше всего — зомби принялись раскачивать шар, намереваясь выкатить его из пещеры и сбросить в пропасть на острые безжизненные скалы их погибшего мира.
В эту секунду физик перевел в режим 'включено' последний тумблер и исчезло все. Остался только дикий рев, означавший что все позади.
Межвременье
Маленькая холодная иголочка кольнула сердце, или там, где оно когда-то было. Темное облако теперь было его телом.
Оно чувствовало боль, страх страдание, словно тысячи душ тотчас были сожжены гневом ненавистью, проглочены черной пастью забвения. Нечто чуждое всему, пришедшее из глубины других миров, остаток души иного Избранного Чувствовать был уничтожен здесь. Оно знало его, когда-то, слышало, а потом он погиб, сохранив надежду возродиться, вновь дать жизнь, что заложено в нем Великой Идеей. Но был уничтожен и боль за невыполненный долг столь велика, что смерть его сала смертью всех.
Часть вторая. Храм истоков
Ветер. Солнце.
Трава.
Где я? Сложный вопрос. Одно можно сказать точно — не в лаборатории.
Было несказанно хорошо. Тепло, уютно. Как дома, или в деревне у бабушки. На лугу, где миллионы цветов стелятся сплошным ковром. И аромат от них сказочный. Странный, но свежий и до боли знакомый. Они сплетаются воедино создавая причудливую симфонию запахов. Каждый год разную, но по-прежнему знакомую и любимую.
А неподалеку река. Маленькая, тихонькая, с прохладной прозрачной водой, войти в которую одно удовольствие. От соприкосновения с ней бодрость вливается вены, и нудная, почти непреодолимая расслабленность, навеянная жарким полуднем, пропадает.
И снова вопрос 'Где я?'. Не в лаборатории…
Андрей открыл глаза — Луг.
Неподалеку машина времени. Разбита. Вдребезги.
Влад лежит рядом лицом вниз. Он пошевелился и несколько раз кашлянув, перевернулся на спину. На его лице как всегда красовалась маска безразличия. Он окинул взглядом луг и, остановившись на обломках своего детища, со стоном откинулся в мягкую пушистую траву.
— Где мы? — тихо спросил Андрей.
— В прошлом.
— Почему?
Влад поморщился и покачал головой.
