том, какую истинную цель преследовал ее супруг, приглашая Кальдера в горы.
Черил внимательно слушала, уперев подбородок в согнутые колени и не сводя глаз с Викрама.
Закончив, он стал ждать ее реакции. Она долго молчала, а затем спросила:
– Ты хочешь сказать, что Жан-Люк убийца?
Викрам в ответ молча кивнул.
– И ты ждешь, что я тебе поверю?
Викрам кивнул еще раз.
Черил притянула колени к груди и прикусила нижнюю губу. Ее щеки слегка порозовели. Это был цвет гнева. Через секунду она начала раскачиваться взад и вперед.
Викрам протянул руку, чтобы прикоснуться к ее бедру. Но Черил ее довольно резко оттолкнула.
– Все это очень трудно воспринять, – проговорил Викрам.
– Еще бы… – пробормотала Черил. Она смотрела прямо на него, и ее глаза наполнялись слезами. – Ты знаешь, что в этом самое скверное?
– Что?
– То, что ты был с ним заодно.
– Знаю, – вздохнул Викрам. – Здесь нечем гордиться. Мне очень стыдно.
– Ты не должен был так поступать! – По ее щеке скатилась слеза. – О, Викрам!
В ее голосе проскользнули презрительные нотки. Однако в нем прозвучала боль.
– Я хочу кое-что прояснить, Черил. Если я обращусь в полицию и фонд «Тетон» вылетит в трубу, меня ждут серьезные неприятности. Очень серьезные. Я потеряю все сбережения. Я инвестировал в «Тетон» все свои средства и даже больше. Для того чтобы инвестировать как можно больше, я залез в долги. Этот дом заложен. Но дело не только в деньгах. Дело в том, что, работая здесь, я был вынужден нарушать законы, и если фонд «Тетон» пойдет на дно, то он утащит с собой множество людей. Одним из них буду я.
Черил внимательно слушала. Викрам прикоснулся к ее щеке и продолжил:
– Я все это выдержу. Но только в том случае, если буду знать, что ты остаешься со мной. Я понимаю, что это совершенно нелепая просьба. Если найдешь себе хорошего адвоката, то сможешь выйти из передряги в полном порядке, поэтому с какой стати ты должна быть привязана ко мне? Ты права – я оставался рядом с ним слишком долго. И за то, чтобы отойти от него, приходится платить. Я готов платить любую цену, но не смогу потерять тебя. Этого я не выдержу.
– Дорогой, меня ты не потеряешь, – обняв его за шею, сказала Черил. – Делай то, что должен делать, и ты никогда меня не потеряешь. Я виновата не менее, чем ты. Последние восемь лет я ощущала на себе весь гнет его чудовищного эго. Мне не нужны деньги. Правда не нужны. Мне нужен ты.
Викрам улыбнулся. Впервые за долгое время, а возможно, и впервые в жизни, он осознал, кто он такой и чего по-настоящему хочет. И то, чего он больше всего желал, находилось перед ним.
Больничная кровать была великолепной. Когда Кальдера доставили в госпиталь, доктора, осмотрев его голову, руки и ноги, провели небольшой консилиум по поводу обморожения и гипотермии. Кто-то говорил ему о страховке и убеждал заполнить какие-то бланки. Кальдер рассказал им о своей спине, и его немедленно потащили на рентген и лишь после этого они позволили ему уснуть.
Сладостный сон!
Проснувшись, он увидел весьма привлекательную женщину. Женщина улыбалась.
Он не сразу ее узнал, а узнав, воскликнул:
– Сэнди!
Ее улыбка стала шире, в голубых глазах зажегся огонек.
– Что ты здесь делаешь?! – воскликнул он.
– Я же говорила тебе о намерении покататься на лыжах. Говорят, что в Джексоне самые лучшие склоны, и я решила проверить, насколько это соответствует истине.
– Ты сделала прекрасный выбор. Во всей стране нет места, где можно было бы так хорошо отдохнуть и расслабиться. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на меня. Когда ты прибыла?
– Вчера вечером я взяла номер в твоем отеле. Они мне сказали, что ты потерялся в горах, и я, естественно, немного встревожилась. Потом они тебя нашли, и я явилась сюда. Ты уснул как раз перед моим приходом.
– Прошу меня простить за столь вопиющую невежливость, – сказал Кальдер. – Я очень рад, что ты здесь.
– Ты сказал, что не нуждаешься в помощи, но мне почему-то кажется, что это именно то, что тебе сейчас нужно. Как тебя угораздило пропасть в горах?
– Тебе следует обратиться с этим вопросом к месье Мартелю. Однако, проявляя столь свойственный мне здравый смысл, я советую тебе этого не делать.
– Коль скоро ты упомянул о Мартеле, сообщаю: примерно час назад тебе нанесла визит его супруга. Она оставила вот это.
Сэнди взяла в руки вазу, которой восхищался Кальдер, находясь на ранчо. Ваза была тщательно упакована в пористый пластик.
– Мне показалось, что дама очень сердится на мужа за то, что тот бросил тебя одного в горах.
– У нее есть на то основания.
Открылась дверь, и в палату вошла женщина, в которой Кальдер смутно узнал одного из докторов, донимавших его утром.
– О, вы проснулись! Как чувствуете себя?
– Полагаю, что лучше, нежели с утра, – ответил Кальдер. – Но усталость пока не прошла. Спина немного болит, однако ноги значительно лучше.
– А голова?
– Прекрасно. – Кальдер нащупал под волосами весьма солидную шишку. – А как поживает мой позвоночник? – в свою очередь, поинтересовался он.
– Я просмотрела рентгенограмму и ничего плохого там не увидела. Следы старого перелома и место сращения хорошо просматриваются, но каких-то свежих повреждений не видно. Так что все скорее всего будет о'кей. Однако, как только вернетесь домой, сразу проконсультируйтесь со своим доктором. А пока постарайтесь не волноваться.
Кальдер вежливо поблагодарил доктора, подумав, что выполнить ее последнюю рекомендацию ему будет довольно трудно.
– Вообще-то если хотите, то можете выписываться. Пару дней вам придется провести в постели, поскольку ваш организм пережил изрядную передрягу. Ваша подруга Сэнди говорит, что присмотрит за вами.
Кальдер посмотрел на Сэнди. Та в ответ на его вопросительный взгляд пожала плечами.
– Кто-то должен сделать это, – сказала она. – Ты, как мне кажется, обязательно влипнешь в какую- нибудь историю, если тебя не держать за руку.
В Лондоне было час ночи, но Джастин Карр-Джонс все еще оставался на своем рабочем месте. Трудиться ему оставалось по меньшей мере еще три часа. Он явится на службу и в уик-энд, но то же самое сделает и часть его команды, а работу, которую он очень хотел закончить, лучше было делать без свидетелей.
С того времени, когда его избили и смертельно напугали, а Кальдер учинил ему допрос с пристрастием, прошла неделя. С тех пор никаких угроз Карр-Джонс не получал. Он решил, что Кальдер находится в Вайоминге, и очень надеялся, что те, кто ему угрожал – кем бы они ни были, – поймут, что причиной всех зол является не он, Джастин Карр-Джонс, а Алекс Кальдер.
Однако ему еще предстоит разобраться с облигациями «ДЖАСТИС». Вот уже месяц он был уверен в том, что эти проклятые облигации грозят стать серьезной проблемой. Какой бы сложной ни была структура ценных бумаг, Карр-Джонс всем своим существом ощущал, насколько выгодной или убыточной может стать та или иная сделка. Еще в конце прошлого месяца, то есть в январе, он ожидал, что облигации утонут, но это его не особенно тревожило. Он считал, что фонд «Тетон» очень силен и способен покрыть любые
