вполне способен на убийство, подумал я, и эта мысль заставила меня содрогнуться. Кроме того, я знал, что ради успеха своей компании Крэг готов пойти на все.
В какой-то момент я решил позвонить сержанту Маони. Но до конца в виновность Крэга я все же не верил. Мне нравился этот человек, и мы в последнее время помогали друг другу. Надо дать ему возможность объяснить свои поступки.
В Уэллсли я съехал с 128-го шоссе и двинулся к ущелью Хемлока. Выскочив из «моргана», я ворвался в здание «Нет Коп». Джина, секретарша Крэга, отвечающая по совместительству за прием посетителей, увидев меня, радостно улыбнулась и сообщила, что босс в Нью-Йорке и вернется, предположительно, завтра. Изнывая от нетерпения, я помчался в Бостон.
Я сидел дома за компьютером и лениво ползал по сайту своей любимой команды «Челси», как вдруг услышал звук открываемой двери.
Это была Лайза, и выглядела она весьма сердитой.
Я вскочил вне себя от радости, но выражение ее лица тут же вернуло меня к суровой реальности.
— Лайза!
— Ты не мог бы помочь мне с коробками? — сказала она, глядя в сторону.
— О'кей, — ответил я и вышел вслед за ней на улицу, где стоял небольшой грузовик с водителем. Пачка складных картонных коробок лежала у дверей на тротуаре. Я поднял половину коробок, а оставшуюся часть взяла Лайза. Водитель запустил двигатель грузовика и пообещал вернуться через час.
— Насколько понимаю, ты пока не возвращаешься? — неуверенно произнес я.
— Нет, Саймон. Я уезжаю в Калифорнию. Роджер предложил мне там работу.
Роджер Меттлер был профессором, когда-то обучавшим мою супругу. В течение нескольких лет он пытался заманить Лайзу к себе в Калифорнию.
— В Калифорнию! Но это же в тысячах миль отсюда!
— Географический гений, — пробормотала она.
Я почувствовал, что впадаю в панику. Пока Лайза жила у Келли, я по крайней мере знал, что она где-то рядом и нас разделяет не более двух миль. Но Калифорния! Это означает, что она ушла по-настоящему и, когда все выяснится, чтобы попытаться ее вернуть, потребуются не минуты, а дни.
— А как же «Бостонские пептиды»? — спросил я.
— Только не прикидывайся, что ничего не знаешь! — резко бросила она.
— Да ничего я не знаю! Что случилось?
— Меня уволили, вот что! — бросила Лайза, пытаясь сложить первую коробку.
— Не может быть! Неужели Генри пошел на это? Это же полная бессмыслица!
— Это сделал не Генри, хотя я рассчитывала, что он за меня заступится. На дверь мне указал Клизма.
— Но ты же им нужна! Разве не так? Ведь проект «БП-56» ведешь ты. Без тебя «Бостонским пептидам» грош цена.
— Клизма так не думает. Он считает, что компания прекрасно без меня проживет. Этот урод говорит, что я не вписываюсь в систему «Био один». И, честно говоря, он прав. Будь они все прокляты!
Коробка у нее никак не желала получаться, так как Лайза не в том порядке складывала клапаны.
— Позволь мне, — сказал я и попытался ей помочь.
— Оставь меня в покое!
— Что же все-таки произошло? — спросил я, отходя от Лайзы.
— Я задавала слишком много вопросов.
— О «Невроксиле-5»?
— Да.
— А что с ним не так?
— Саймон, — она отшвырнула недостроенную коробку на пол, — это снадобье сильно воняет. Так же как «Био один» и твоя «Ревер». Если ты настолько глуп, что этого не понимаешь, то это не моя проблема. А теперь позволь мне упаковать вещи и свалить отсюда.
— Лайза, — промолвил я, беря ее за руку. Но она оттолкнула меня.
— Присядь, Лайза. Нам надо поговорить. Мы должны сделать это. Затем я оставлю тебя в покое, и ты начнешь складывать вещи.
После секундной нерешительности Лайза уселась на стул. На ее лице застыло выражение отчаяния, которое впервые появилось после смерти Фрэнка. Уголки рта опустились, а глаза потухли. Лайза всхлипнула, и по ее щеке вдруг покатилась слеза. Я взял жену за руку и присел на корточки рядом.
— Послушай, Лайза, я понимаю, насколько тебе тяжело. Очень тяжело. Но я тебя люблю и хочу помочь. Ты должна дать мне возможность сделать это.
Лайза не ответила. Она сидела молча, и слезы ручьем катились по ее щекам. Громко всхлипнув, она вытерла нос тыльной стороной ладони.
— Мы прекрасно жили, — продолжал я. — Мы отлично понимали друг друга. Несколько последних недель твоя жизнь была сущим адом. Я тебе нужен, так позволь помочь.
— Ты мне нужен таким, каким был раньше, — произнесла Лайза дрожащим голосом. — Да, я нуждаюсь в тебе, но только не в таком, каким ты стал сейчас.
— В таком случае я весь в твоем распоряжении.
— Сейчас я не знаю, кто ты такой, Саймон, — печально покачала головой Лайза. — Я не знаю, убил ты папу или нет. Я не знаю даже того, не использовал ли ты меня, чтобы продать мою компанию, и не устроил ли ты мое увольнение. Мне неизвестно, хранил ты мне верность или обманывал. Я тебя совсем не знаю, и это меня пугает.
— Ну конечно, ты меня знаешь! Я ничуть не изменился. С того момента, как мы встретились, и до сих пор я все тот же Саймон, который был рядом с тобой. Мы так хорошо подходим друг другу. Я тебя люблю. Ты любишь меня.
— Я даже не знаю, люблю я тебя или ненавижу, — ответила Лайза. — Я вообще ничего не знаю. Сейчас мне надо просто вернуться в Калифорнию и оставить весь этот кошмар здесь.
— Не уезжай. Умоляю, останься.
Лайза глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки.
— Если я останусь, — сказала она, — то сойду с ума. Мне надо попытаться построить свою жизнь заново. А теперь отпусти меня. Я упакую вещи завтра утром. Сделай так, чтобы я тебя здесь не встретила.
С этими словами она встала и направилась к двери, оставив кучу так и не собранных коробок на полу. Я снова остался один.
20
В «Красной шляпе» яблоку было негде упасть. Однако мне повезло: когда я вошел, у стойки бара освободилось место. Я тут же уселся на табурет, получил пиво и приступил к выпивке.
Итак, Лайза от меня уходит. Уходит по-настоящему. Не на другой конец города, а в Калифорнию. Теперь нас будут разделять две с половиной тысячи миль.
Лайза сказала, что я изменился и она не знает, кто я такой. Но Лайза ошибается. Изменился не я, а она. В этом у меня не было никаких сомнений. Это меня не только тревожило, но и злило. Она обвиняет меня во всех грехах, в то время как я всего лишь хочу ей помочь. Я не убивал ее отца. Я вовсе не способствовал ее увольнению. Напротив, предупреждая жену о предстоящих переменах, я рисковал своей работой. И я, совершенно определенно, не спал с Дайан.
Я опустошил стакан и постучал по стойке, требуя новой порции. Бармен сделал запись в блокноте. Парень понимал, что я задержусь здесь надолго.
Все это было совсем на нее не похоже. Видимо, Лайза не сумела справиться со свалившимся на нее горем, но не позволяет мне прийти ей на помощь. Я страдал от бессилия, и меня раздирали противоречивые чувства. Я за нее тревожился, и в то же время ее поведение выводило меня из себя. Пусть убирается, думал я, и сама разбирается со своими проблемами. Но уже через мгновение говорил себе, что это невозможно и я должен сделать все, чтобы ей помочь.
Однажды Лайза уже угрожала мне уходом, но тогда все обстояло по-иному. Мы знали друг друга около шести месяцев, и наша связь казалась нам забавной и, конечно, временной. Затем Роджер Меттлер
