– Он был кем-то другим?
– Или никем. – Явно нервничая, Тей опустил глаза к своим записям. – Анализ кровотоков мозга, проведенный в реальном времени, показал отсутствие лезий и тромбов – иными словами, никаких физических повреждений, которые могли бы привести к уничтожению предыдущей личности. Мы видим перед собой человека, чей мозг функционирует идеально – несмотря на то, что он работает всего несколько дней.
– В таком случае как он научился разговаривать? – наклонившись вперед, спросила Нэва. – Если ему всего тринадцать дней, он должен быть беспомощным, как новорожденный ребенок. И таким же безмозглым.
– Не знаю, – ответил Тей. – Возможно, спасательная капсула содержала не только систему жизнеобеспечения. Во время полета она могла его учить и готовить... – Он пожал плечами. – Этого мы никогда не узнаем.
– К чему готовить? – поинтересовалась Сабра.
– Почему бы вам не спросить его самого? – вмешалась Рош, показав на Кейна.
– Я не помню ничего из того, что со мной происходило до «Полуночи», – сказал он, предвосхищая вопрос. – Если меня учили и к чему-то готовили, боюсь, я не смогу вам пояснить, с какой целью.
– Но зачем все это нужно? – удивленно проговорила Нэва. – Безумие какое-то
Гейд прекратил дискуссию, поднявшись и заявив: – Зачем – обсудим позже. Сначала давайте послушаем, что удалось узнать группе медиков.
Тей кивнул: – Мы провели самые обычные тесты: рентгеновское и генетическое исследование, определение совместимости тканей.
Все результаты без исключения показали аномальные результаты.
– В каком смысле? – спросила Рош.
– Смотрите сами.
Медик поднял повыше портативный компьютер, на дисплее которого появились результаты тестов. Рош удавалось уловить, наверное, одну строчку из пяти, и довольно быстро она окончательно запуталась в потоке данных.
– Вы смотрите на генетическую карту Кейна, кодирующие экзоны и интроны, – пояснил Тей. – Если сравнить её с его внешностью, результат получится весьма необычный – по меньшей мере. Снаружи он может казаться совершенно нормальным, но внутри... – Тей замолчал, выбирая нужную голографическую картинку, а затем продолжил: – Вот, взгляните на строение клеток, центральную нервную систему, легкие, желудок – и мозг. Вам приходилось видеть что-нибудь подобное прежде? Где-нибудь и когда-нибудь?
– Нет, – ответила Рош. – Но это вовсе не означает...
– Я прекрасно понимаю ваше нежелание принимать результаты исследования, – сказал Тей. – Увы, боюсь, у нас нет никаких сомнений. Наша диагностическая база данных стандартизирована на основе Древней касты. Именно потому что она не приспособлена для работы с материалами, которые выходят за определенные рамки, она идеально подходит для прямого сравнения тестируемых образцов с теми, что, по нашим представлениям, являются нормой.
Например, клеточное строение Адони Кейна более компактно, в результате ткани более эластичны и одновременно намного прочнее стандартных. Его сердце работает надежнее, иммунная система и легкие эффективнее, чем у типичного представителя Древних людей. Мы обнаружили у него несколько желез, которым нет знакомых мне аналогов. Зато у него отсутствуют некоторые рудиментарные органы, воспринимаемые нами как корма. В мозгу Кейна имеется несколько поразительных структурных аномалий, а карта хромосом не позволяет отнести пациента ни к какому известному нам генотипу.
– Короче говоря, – заявил в заключение Тей, – Адони Кейн не относится к касте Древних людей. Кто он такой, по прежнему остается для нас загадкой.
– А предположения у вас есть? – спросила Нэва.
– Ну, моей квалификации недостаточно для того, чтобы делать какие-либо предположения, – ответил Тей. Затем, повернувшись к Рош, добавил: – Вы должны понимать, коммандер, что у нас здесь нет школ. Все знания мы, местные жители, получаем у заключенных. Лично меня великодушно обучала женщина, попавшая сюда за врачебную ошибку. – Тей улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. – Она уверяла меня, что отлично разбирается в своем деле, хотя её знание не было...
– Тебе не надо оправдываться, Сильвестр, – вмешался Гейд. – Никто не сомневается в твоей квалификации.
Рош сомневалась, но промолчала.
Смутившись, Тей вернулся к своим записям.
– Мне кажется, – сказал он, – что различия между Кейном и представителями Древней касты не случайны. Понимаете, по всем данным он превосходит показатели нормы. Его почки поглощают больше токсинов, он в состоянии слышать и видеть вещи, недоступные нам без специальных усиливающих устройств, его ткани восстанавливаются быстрее наших.
Не в первый раз за день Рош с некоторым удивлением взглянула на тонкий шрам, оставшийся от страшной раны, которую Кейн получил во время сражения в Кресте Хьютона.
– По правде говоря, – продолжал Тей, – единственная область, в которой Кейн отличается от нас в худшую сторону, это репродуктивная система.
– Он стерилен? – спросила Сабра, не отводя глаз от ничего не выражающего лица Кейна. В её поджатых губах читалось отвращение и восхищение одновременно. – Искусственный сверхчеловек?
– Так утверждают полученные нами данные, – подтвердил Тей.
– Но он кажется таким нормальным.
– Внешность Кейна действительно дает неверное представление о его физических возможностях, – согласился Тей. – И я осмелюсь предположить, что это запрограммировано совершенно сознательно...
– Запрограммировано? – перебил его Эммерик.
– Разве такой вывод не напрашивается сам собой? – заявил Тей. – Он не может являться представителем Экзотической касты, с которым нам до сих пор приходилось встречаться. Кто-то отлично понимал, что он делает, когда создавал Кейна. Этот «кто-то» знает про генетику человека гораздо больше, чем мне суждено понять за всю мою жизнь.
Гейд дал возможность собравшимся осознать сказанное, прежде чем задал следующий вопрос: – Зачем?
Рош смотрела на лица тех, кто сидел за большим столом, они обдумывали услышанное. Гейд успел сделать очевидный вывод, как, впрочем, и Сильвестр Тей. Нэва сердито качала головой; Сабра ещё плотнее сжала губы; Эммерик хмурился; два охранника напряглись. Рош изо всех сил старалась скрыть свои мысли, оставаясь внешне совершенно спокойной, хотя ответ на вопрос казался абсолютно ясным и чрезвычайно неприятным.
Ее удивило, что первым молчание нарушил Кейн.
– Думаю, чтобы дать мне возможность проникнуть в мир Древних. – В его ровном голосе Рош не услышала ничего, что сказало бы о том, что он чувствует. – Учитывая мои способности, я могу быть либо шпионом, либо оружием.
– Точно. – Гейд наклонился вперед и уперся своей единственной рукой о поверхность стола. – Эммерик говорил мне о твоем умении убивать без очевидного раскаяния – если возникает такая необходимость. Они с Нэвой также рассказали о поразительном военном искусстве, которое ты продемонстрировал во время сражения. Любой человек, способный разоружить врага руками, скованными наручниками, заслуживает моего уважения – и вызывает подозрения. Насчет твоих умственных способностей ни у кого сомнений нет. Я уверен, со временем ты сможешь сделать практически все, что захочешь. Однако наши рассуждения ни на шаг не приблизили нас к ответу на вопрос: что ты хочешь сделать? – Гейд беспомощно пожал плечами. – Не думаю, что тебе самому это известно, ведь так?
Кейн отрицательно покачал головой: – Следовательно, мы должны попытаться понять не почему, а кто.
– Тот, кто очень сильно не любит Древних, – пожав плечами, предположил Кейн.
– Ну, это может быть любая из каст, – заметил Эммерик.
– Разумеется.
