— Я?
— Ну да, ты. Ты ведь первый пришёл к выводу, что смерть Алекса не была случайной. Теперь же ты знаешь это наверняка. Как ты распорядишься своим знанием? Что будешь делать?
— Представления не имею. У меня нет доказательств.
— Если я найду доказательства, то обязательно свяжусь с тобой, — сказал Эрик. — Но искать их специально я не буду, предупреждаю.
— Просто не знаю, что и делать, — закручинился Маркус.
— Завтра я по делам лечу в Лондон, — сказал Эрик. — Если у тебя вдруг появится желание поговорить, звони мне на мобильный. Возможно, я смогу тебе помочь. Но только при условии, что ты будешь обо всём молчать. Вот тебе моя визитная карточка.
Маркус, не глядя, взял визитку и сунул её в карман.
— Я знаю, что есть люди, готовые на любое преступление, лишь бы окончательно закрыть это дело. Поразмышляй об этом на досуге.
Эрик извлёк из кармана пятидолларовую бумажку, положил её на стол и поднялся с места.
— Будь осторожен, — сказал он на прощание Маркусу и стал протискиваться сквозь забитую шофёрами закусочную к выходу.
Маркус, немного выждав, встал и с отрешённым видом направился к двери. Его мозг напряжённо работал, пытаясь разобраться в том ворохе информации, которую вывалил на него Эрик.
Что же из всего этого правда? Этот вопрос не давал ему покоя.
Крис примчался на работу рано утром. Они с Олли должны были заново просмотреть имевшиеся у них ценные бумаги и внести в пакет основательные изменения. Самое же главное — им надо было перевести бумаги «Амалгамейтед ветеранз» на Королевский банк Кувейта. Гособлигации не представляли в этом смысле трудностей, но цены на бумаги «Эврики телеком» диктовал в значительной степени «Блумфилд Вайс», их главный держатель, и с этим надо было считаться.
В девять тридцать Крис взглянул на монитор и обнаружил некоторую тенденцию в движении бумаг на рынке. Он переглянулся с Олли и набрал номер Йена. Крис знал, что Йен в Лондоне, тем не менее попросил позвать его к телефону. Обязанности Йена наверняка взял на себя какой-нибудь другой агент, и можно пока поговорить о бумагах «Эврики» с ним. Его очень интересовало, какую цену предложит за весь пакет «Эврики» представитель «Блумфилд Вайса» сегодня. Крис от всей души желал, чтобы «Блумфилд Вайс» предложил за его пакет как можно меньше, таким образом он надеялся насолить Руди Моссу.
— Привет, Крис, — отозвались на противоположном конце провода, когда директор фонда «Карпаты» представился и попросил к телефону Йена Дарвента. — Это Мэнди, Мэнди Симпсон.
Крис знал Мэнди — в своё время она была младшим агентом Дарвента по продажам, но за последние годы резко рванула вверх.
— Привет, Мэнди. Как поживаешь? Ты, оказывается, уже замещаешь Йена.
— Я не замещаю. Просто взяла трубку, поскольку мы с тобой знакомы.
По голосу женщины Крис понял, что произошла какая-то неприятность.
— Что случилось, Мэнди? — осторожно спросил он.
— Вчера вечером в Париже Йена убили.
Крис прикрыл глаза. Как ни странно, новость его не удивила. Он ожидал чего-то подобного.
— Крис? — позвала Мэнди, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
— Извини. Как это произошло?
— Насколько я знаю, его зарезали.
«Зарезали! Ах, Дункан, Дункан!» — с тоской подумал Крис.
— Полиция поймала убийцу?
— Нет, но я вообще мало что знаю об этом деле.
— Господи, — только и сказал Крис.
— Извини за неприятное известие, Крис, — с сочувствием произнесла Мэнди. — Я-то знаю, что вы с Йеном были друзьями.
«Ну, не такими уж и друзьями», — подумал Крис. И всё же, даже будучи уверен, что по вине Йена погибли два человека, он неожиданно тяжело воспринял известие о его гибели.
— Тебе-то за что просить извинения? Спасибо, что поставила меня в известность, — сказал Крис и повесил трубку.
Олли слышал весь разговор и побелел, как мел.
— Боже мой! — сказал он.
— Да, без Господа нам не обойтись, особенно в такой ситуации, — тяжело вздохнув, сказал Крис.
«Это Дункан его прикончил. Вот болван!» — подумал Крис. После того, как он рассказал Дункану о Йене, тот отправился в Париж, выследил там Йена и убил его. Зная взрывной характер Дункана, сомневаться в этом не приходилось. Не приходилось сомневаться также, что свою вину он скрывать не станет и в ближайшие двадцать четыре часа окажется за решёткой.
— Олли! Помолчи минутку, ладно? Мне срочно нужно сделать один звонок.
Олли торопливо отошёл от стола Криса и плюхнулся в кресло. Крис позвонил Меган и сообщил ей печальную новость.
— Это скорее всего сделал Дункан, — сказала Меган.
— Боюсь, что так.
— Он психически неуравновешенный человек. Впрочем, я всегда об этом догадывалась.
Что верно, то верно — Меган уже высказывала подобное предположение.
— Ты права, — сказал Крис. — И потому его скоро схватят. Дункан не умеет держать язык за зубами.
— Я лично покрывать его больше не стану, — сказала Меган.
— Если это сделал он, я тоже не буду врать.
— Быть может, нам заявить на него в полицию?
Крис вздохнул:
— Нет уж. Давай дождёмся, когда полицейские явятся к нам сами. Должен тебе сказать, нам тоже несладко придётся. Снова начнут расследовать убийство Ленки, потом вспомнят об убийстве Алекса, и вот тогда выяснится, что мы в течение десяти лет скрывали правду об этом деле.
— Наверное, ты прав. Но знаешь, как это ни странно, я испытала при этом известии некоторое облегчение.
— Облегчение?
— Да… после того, как Йена не стало. Уверена, с этих пор я смогу спокойно спать в своей комнате. И сразу же прекратятся убийства. Мне не хотелось бы этого говорить, но если Ленку убил Йен, он получил по заслугам.
— Да… — протянул Крис каким-то деревянным, лишённым всякого выражения голосом.
— Что с тобой? — спросила Меган. — Неужели ты сомневаешься, что Йена убил Дункан?
— Не то чтобы сомневаюсь, но…
— Но абсолютной уверенности у тебя нет?
— Нет. А у тебя?
— У меня тоже. В любом случае ты прав: в полицию идти нельзя. Надо сидеть тихо и ждать результатов расследования.
— Меган!..
— А?
— Могу я приехать сегодня вечером к тебе в Кембридж?
Меган заколебалась, но потом ответила утвердительно:
— Приезжай, конечно. О чём разговор?
— Отлично, тогда до встречи, — сказал Крис. Положив трубку, он задумался. Почему Меган заколебалась, когда он спросил, можно ли ему приехать? — задал он себе вопрос. Это ему не понравилось, и даже очень. С другой стороны, Меган права: смерть Йена выглядела загадочно, и никто из них не мог сказать, чем она могла для них обернуться.
Потом Крис подумал: а не позвонить ли ему Дункану? Смысла, конечно, в таком звонке было мало —
