Я помню день — как щит лазурный,И зелень вод, и белость пен,Когда стремил нас ветр безбурныйК нагому острову сирен.Их угадав на камне плоскомИ различив прибрежный гул, —В руках согретым, мягким воскомЯ слух товарищей замкнул.Себя же к мачте корабельнойЯ дал покорно привязать,Чтоб песни лирной и свирельнойСоблазн опасный испытать.И все мечта предугадала!Когда в тиши морских пустынь,Вонзая сладостные жала,Песнь разлилась полубогинь, —Вдруг уязвленный мукой страстной,С одной мечтой — спешить на зов,Из тесных уз рвался напрасноЯ, доброволец меж рабов!И наш корабль пронесся мимо,Сирены скрылись вдалеке,Их чар избег я невредимо…Но нет конца моей тоске!Зачем я был спокойно-мудрым,Провидел тайны вод седых,Не вышел к девам темнокудрымИ не погиб в объятьях их!Чтоб вновь изведать той отравы,Вернуть событий колесо,Я отдал бы и гимны славы,И честь, и ложе Калипсо!
1907
Эней
К встающим башням КарфагенаНептуна гневом приведен,Я в узах сладостного пленаДни проводил, как дивный сон.Ах, если боги дали счастьеЗемным созданиям в удел,В те дни любви и сладострастьяЯ этой тайной овладел!И быть всю жизнь в такой неволе, —Царицы радостным рабом, —Душе казалось лучшей долейИ всех былых трудов венцом!И ночь была над сонным градом…Был выпит пламенный фиал…В тиши дворца, с царицей рядом,На ложе царском я дремал.Еще я помнил вздохи, стоны,Весь наш порыв — в неясном сне, —И грудь горячая ДидоныВсе льнула трепетно ко мне…И вот — внезапный свет сквозь тени,И шелест окрыленных ног.Над ложем сумрачным — ЦилленийСклоняет посох, вестник-бог.«Внемли, вещает, сын богини!Ты медлишь, но не медлит Рок!Ты избран был хранить святыни,И подвиг твой, в веках, высок.Земная страсть да спит в герое!
