Том 2. Стихотворения 1909-1917

Новой грядой выдвигаются дюны,
Груди свои поднимают, — а он,
Вечно влюбленный, и сильный, и юный,
Страстью былой распален.

Рушатся белые гребни все ближе
К дюнам недвижным; их сдвинутый ряд
Смело встречает насильника. Чьи же
Силы в борьбе победят?

Миг — и впились опененные губы
Прямо в высокие груди-сосцы…
Чу! то играют отзывные трубы:
Слиты в объятьи бойцы…

9 июля 1913

Noordwijk-aan-Zee

В Голландии

Эти милые, красно-зеленые домики,
Эти садики, в розах и желтых и алых,
Эти смуглые дети, как малые гномики,
Отраженные в тихо-застывших каналах, —

Эти старые лавки, где полки уставлены
Рядом банок пузатых, давно закоптелых,
Этот шум кабаков, заглушенный, подавленный,
Эти рослые женщины в чепчиках белых, —

Это всё так знакомо, и кажется; в сказке я,
И готов наважденью воскликнуть я: vade![14]
Я с тобой повстречался, Рембрандтова Саския?
Я в твой век возвращен, Адриан ван Остаде?

13 июля 1913

Leiden

К северному морю

Я пришел с тобой проститься, море,
Может быть, на долгие года.
Ты опять — в сверкающем уборе,
В кружевах из пены, как всегда.

И опять валы неутомимо
Ты стремишь на сглаженный песок,
Как в те дни, когда впервые — Рима
Ты вдали заметило значок.

Те же ветры сумрачные дули,
Те же облака бесстрастно шли,
В дни, когда отсюда строгий Юлий
Вел на диких бриттов корабли.

И туман над ширью океанской
Так же плыл, торжественно-суров,
В дни, когда сзывал Вильгельм Оранский
За свободу родины бойцов.

А когда озолотило чудо
Амстердам, и Лейден, и Анвер, —
Те же дали видели отсюда
Гальс, Ян Стен, Гоббема и Фермер.

Кесарю, Вильгельмам, чародеям
Кисти — лепетало ты привет.
Тем же гулом ласковым лелеем,
Я теперь тебе шепчу ответ.

Проходи, о, море, неизменным
Сквозь века, что поглощают нас,
И узором, призрачным и пенным,
Покрывай пески в урочный час!

Июль 1913