И тогда я подумал, а что мне мешает это сделать в этом состоянии? Ведь сейчас мое тело сидит безвольной куклой перед Ралином, а сам я парю в пространстве. Жаль только, что совсем ничего при этом не чувствую, а так хочется услышать свист ветра, ощутить тугие потоки воздуха… Я вдруг неосознанно потянулся к энергии, которая была разлита в пространстве и устремился в небо. И неожиданно почувствовал, что у меня появились ощущения. Нет, не те, которые передавало моему сознанию тело, а совсем иные, необычные, но весьма приятные.
Я сосредоточился на них и внезапно ощутил себя многоруким и многоглазым существом. Я видел мастера и себя на земле с сотен разных точек, я мог коснуться одновременно каждого листика на окружающих полянку деревьях, я мог чувствовать воздух вокруг… Да я и сам был воздухом! Осознание этого факта заставило меня счастливо рассмеяться, а эйфория, захлестнувшая сознание, лишила меня тормозов и вместо того, чтобы хотя бы мельком задуматься над последствиями, я сразу начал пробовать свои новые возможности.
Я превратил свое многорукое тело в тугой поток воздуха и взмыл ввысь, а потом обрушился на крону ближайшего дерева, срывая с него десятки листьев. У самой земли я выровнялся и прошелся по кустам, чувствуя, как меня приятно щекочут их ветки. Зачерпнув невидимой ладонью пригоршню воды из ручейка, я рассыпал ее мириадами ярких радужных брызг, но внезапно ощутил неприятную боль. И эту боль посылало мне мое старое тело. Посмотрев на него, я увидел, что Ралин отчего-то оставил роль гипнотизера-наблюдателя и сейчас яростно бьет меня по лицу. Я оставил свои шалости и мгновенно вернулся в свое тело. Мне это удалось без особых проблем и напомнило времена использования дара Основателя. Но всего секунду я сравнивал эти ощущения, а потом жесткий кулак мастера врезался мне в нос и вызвал противный хруст и вспышку острой боли.
— …! — выругался я и, схватившись одной рукой за пострадавший орган, второй рукой вцепился в кулак Ралина, летящий мне в глаз. — Какого хрена! Мастер, наконец, оставил попытки меня покалечить и спросил, тяжело дыша:
— Алекс, с тобой все в порядке?
— Нет, вы только что сломали мне нос, а это, если вы не знаете, весьма болезненно! — недовольно ответил я, формируя лечебное плетение. — Зачем вообще это было нужно?
— Прости, я хотел привести тебя в чувство.
— Можно было бы подождать немного, я бы наигрался вдоволь и сам вернулся бы, — буркнул я, смывая в ручейке кровь с лица. Мастер немного помолчал, но все-таки счел нужным пояснить:
— Алекс, я испугался, что ты сейчас потеряешь разум. Ведь тебе каким-то образом удалось провести полное слияние. Без предварительной тренировки, практически без подготовки и неожиданно даже для меня. Я удивленно посмотрел на него и уточнил, не веря своим ушам:
— То есть, вы были изначально уверены, что магия стихий мне недоступна, но все равно продолжали обучать?
— Да. Но я рад, что ты оказался таким настойчивым, ведь полное слияние говорит о выдающихся способностях, которые я, к сожалению, так и не смог в тебе обнаружить. Скажи, а что ты почувствовал в тот момент, и как получилось, что вместо воды ты выбрал воздух?
— Ну, сперва радость, потом ощущение нового тела с большими возможностями, а вскоре эйфорию, которая заставила сразу перейти к экспериментам над этим телом. Ну а почему воздух, я даже не могу объяснить. Просто я долго пытался почувствовать то, о чем вы говорили, а потом вдруг ощутил ветерок на своей коже и потянулся за ним… Вот как-то так.
— А ты случайно не испытывал страха или ощущения, что распадаешься на части?
— Нет.
— Странно, — задумчиво пробормотал мастер, но все же осторожно спросил: — Сможешь сейчас повторить слияние?
В ответ я снова потянулся к ветру и отделился от своего тела, сразу поймав нужное ощущение. Чтобы продемонстрировать Ралину, что у меня все получилось, я превратил сгусток воздуха, которым себя видел, в плотную фигуру, а потом зачерпнул воду из чаши в камне и вылил ее на себя. Капли превратились в туман, который быстро принял человеческие очертания. Мастер некоторое время ошеломленно разглядывал меня, а потом приказал:
— Возвращайся. Для первого раза достаточно.
Я скользнул в свое тело, а туман тут же расплылся бесформенным комком и опустился на траву, покрыв ее капельками росы. Тем временем мастер справился со своим удивлением, и вполне обычным тоном начал читать мне лекцию о том, какие опасности могут подстерегать одаренного при слиянии. Оказывается, вероятность «растворения» в стихии с последующим лишением разума — далеко не самая главная проблема. Более важно, что в момент полного слияния тело мага остается полностью беззащитным. Это ведь не клятва, где существует возможность управления сразу несколькими телами, это — совсем иное. И зря я потратил время на бесплодные попытки, приняв эту идею за решение проблемы. Хотя, надо сказать, если бы не она — вряд ли у меня вообще что-нибудь получилось бы.
Так что я сразу понял, что в бою стихийную магию использовать никак нельзя. Да, я в момент слияния могу легко обойти защиту противника, ведь воздух есть везде, но он-то меня может в этот момент убить одним слабым ударом. Кому такое нужно? Правда, существует возможность использования различных защитных амулетов, которые работают без осознанного контроля, но такой тип защиты никогда не был абсолютно надежным и все равно не давал стопроцентной гарантии успеха.
Еще одним неприятным моментом было то, что в состоянии слияния из ауры мага выходила сила, поэтому важно было не допустить магического истощения, а значит, нужно постоянно следить за изменением интенсивности энергетической составляющей. А как же иначе? Ведь это при первоначальном воздействии, которое мне так и не удалось осуществить, задействуется энергия, содержащаяся в самой стихии, а при слиянии ее нужно гораздо больше. Вот она и поступает из ауры мага, давая возможность его разуму обретать тело. Так что теперь мне нужно было не только постоянно контролировать расход силы, но и следить за тем, чтобы мастер не увидел, как она появляется из пустоты.
Были еще десятки подобных моментов, но все они оказались гораздо мельче и незначительнее. Более того, я внезапно понял, что Ралин отчего-то всерьез испугался моего успеха, и теперь всеми силами старается убедить меня в том, что каждое следующее действие, направленное на развитие моих способностей, должно им контролироваться, чтобы не допустить весьма неприятных последствий. В общем, мне пришлось пообещать, что самостоятельных экспериментов я ставить не буду, и только тогда мастер закончил лекцию, нагрузил меня списком литературы, которую стихийники изучают на пятом цикле, и вместе со мной вернулся в Академию.
Ну а этим же вечером, болтая с друзьями я вдруг осознал, что больше не чувствую ни капли раздражения. Нет, оно даже не спряталось в глубины моего подсознания, а окончательно меня покинуло, подарив взамен ощущение умиротворения и свободы. Поэтому ночью, лежа в кровати, я все-таки рискнул нарушить обещание, данное Ралину, и, став ветром, совсем немного порезвился над крышами зданий Академии. Нет, разумеется, это не было полетом в чистом виде, но все равно оказалось прекрасным времяпрепровождением, доставившим мне море восторга.
Однако лучшей наградой для меня стала похвала подруги. Когда я снова нырнул в полусон, чтобы продолжить анализ полученных знаний, Темнота крепко обняла меня и радостно сказала:
— Молодец! Я не предполагала, что ты научишься слиянию так скоро и с таким поразительным результатом.
— А что же здесь такого поразительного? — не понял я. — Все оказалось просто, достаточно было уловить нужное состояние, и дело пошло.
— Нет, Алекс, все совсем не так, как ты думаешь. Полное слияние со стихией, которого ты добился, способны проводить только маги, достигшие уровня мастера. Нет, частичным вполне могут пользоваться адепты четвертого цикла Академии, но ведь эта возможность появляется у них в результате постепенного усложнения задач и развития изначальных способностей к управлению стихией. Ты же переступил этот отрезок пути и смог слиться со стихией безо всякой подготовительной работы. Я горжусь тобой, Алекс!
Мне было весьма приятно принять заслуженную похвалу и совсем немного позаниматься самолюбованием, но я сразу вспомнил ошеломление Ралина, заново проиграл момент, когда он пытался привести меня в чувство, вполне обоснованно подозревая, что его ученик лишился разума, и понял, что
