спазматические судороги, было не то чтобы распространенным, но все-таки в те времена довольно часто встречалось у молодежи. Но приступы оказались очень острыми, а мальчику и так пришлось нелегко. Поэтому будь добра, не называй его больше ободранной лягушкой.
– Не буду, мама, – ответила девушка. – Как я поняла, трястись он больше не будет?
– Нет, и даже выживет, хотя одно время жизнь висела на волоске. – Даная вздохнула и присела на край кровати. – Под конец я едва не потеряла его. Вот почему обычные автодоки не могли помочь – мальчик вполне мог умереть при лечении.
– Ух ты! – Рейчел взглянула на мать и взяла ее за руку. – Но теперь-то он в порядке, правда?
– В полном, – подтвердила врачевательница. – Еще ни один из моих пациентов не умирал. Хотя я знала врачевательницу, у которой… Она была очень талантливой, но после того случая никогда больше не бралась за лечение. Смерть пациента ее просто сломала. Я боялась, что Герцер умрет. Замечательный юноша. Очень целеустремленный. Думаю, болезнь сделала его сильней.
– Рада, что с ним все в порядке. Мне жаль, что у меня сорвалось с языка такое… И… э-э-э… раз уж мы заговорили о лечении…
Даная прищурилась и вздохнула:
– Ну, что на этот раз?
– Ты же помнишь, что у Маргарет скоро будет день рождения?
– Я не позволю тебе сделать сомопласт, Рейчел. – Даная вздернула подбородок и неодобрительно прищелкнула языком. – Мы с тобой не раз говорили об этом.
– Ну мама, – захныкала девочка, – у меня же отвратительное тело! Я такая жирная! Громадные титьки, а задница – не меньше Эвереста! Ну пожа-а-а-алуйста!
– Ты – не жирная, – непреклонно отрезала врачевательница. – Индекс массы молодого тела должен быть средним, иного бы нанниты не допустили. А такой… мальчиковый вид, вошедший в моду, – это не совсем здорово, даже для женщин, которые сделали сомопластику. Ну, можно, конечно, уменьшить объем постепенно… пока есть, что уменьшать. Твоя подруга Маргарет потеряла не меньше семидесяти процентов жира. Это вредно. Даже для мужчины, тем более – для женщины, которая не прошла через Изменение. А ковыряться в собственной ДНК я тебе не позволю.
– Понимаю, мама, – сказала Рейчел, вздохнув с преувеличенной грустью. – Но я же просто как… корова. Извини, конечно, но так уж я себя чувствую.
– Ну ладно, в последний раз, – со вздохом согласилась Даная. – И только перед вечеринкой – да и то слегка. Встань-ка.
Рейчел вскочила с кровати и протянула матери голографический проектор – кристаллический куб размером с фалангу большого пальца.
– Я тут присматривала себе модели… Можно мне сделать, как у Вейриан Виксен?
Даная бегло просмотрела вариант и покачала головой:
– Жаль, но это уже чересчур. Подравняю тебе живот, попу и грудь. И все. Лицо останется прежним. А с волосами делай, что хочешь.
– Хорошо, – вздохнула Рейчел.
Даная рассматривала тело дочери. В прежние времена фигуру посчитали бы весьма близкой к совершенству. Как и у матери, у Рейчел были высокие упругие груди размером с два кулака и округлые ягодицы. Живот был гладким, как ладонь, а бедра выступали едва ли не идеальным изгибом, напоминающим песочные часы.
Удачное сочетание генов, ведь Даная и Эдмунд выбрали естественное воспроизводство: оплодотворенные спермой Эдмунда яйцеклетки Данаи поместили в маточный репликатор, не меняя генетической комбинации (хотя зародыш тщательно обследовали на предмет наличия хромосомных дефектов).
Сейчас среди человеческих женщин вошли в моду плоскогрудые фигуры с тощими бедрами и ягодицами, похожие на мужчин-дистрофиков или дохлых ящериц. Конечно же, то была нездоровая тенденция, и Даная вовсе не собиралась позволить Рейчел выглядеть подобным образом. Тем более что для поддержания такой внешности требовалось переделать геном, чего врачевательница ни за что не допустила бы. Через два года Рейчел исполнится восемнадцать – вот пусть тогда и делает любые ошибки сама. А пока дисциплина не помешает.
И все же Даная запустила сомопласт-программу и движениями рук уменьшила объем груди и ягодиц, а в качестве дополнительного подарка сняла с бедер дочери еле заметные следы целлюлита.
Изменения соответствовали человеческому облику. В отличие от работы с Герцером, на все ушло мгновение: облачко наннитов, вспышка энергии – и Рейчел, стоя на том же месте, выглядит… почти так же. Только немножко уменьшился объем.
И девушку вполне устраивало уменьшение.
– Спасибо, мама, – поблагодарила дочь и включила трехмерное зеркало, чтобы лучше рассмотреть себя. – Ты же не…
– Нет, больше я ничего менять не буду. А поскольку ты все еще растешь, то успеешь нагулять вес. Но уже после дня рождения.
– Спасибо.
– Хм… А когда вечеринка?
– В субботу, – ответила Рейчел как ни в чем не бывало.
– В субботу ты должна была навестить отца, – напомнила Даная.
– Я… я позвонила ему и предупредила, что не смогу прийти.
