— Что? Корректировка? — спросил сержант, его слегка евразийское лицо недоуменно наморщилось, а нос задергался, как у крысы, учуявшей сыр.
— Да, мастер-сержант.
— Какой наш код идентификации?
— У меня тут есть АФАК, — прошептал один из кавалеристов, вынимая коробок из набедренного кармана.
— Не беспокойся, — сказал Эрсин.
— Идентификация Майк.
Эрсин поднял ручную рацию и нажал кнопку.
—
—
Что за фигня?
—
Эрсин нахмурил брови и глубоко вздохнул.
—
—
— О’кей, ПИР, кто это? — сердито осведомился Эрсин.
— Командир дивизионной артиллерии.
— Блин!
Чуть подумав, он все же нажал кнопку рации.
—
—
— ПИР, свяжись с корпусом и перешли эти переговоры с пояснениями. Немедленно.
—
— ПИР, не принимай линк.
— Я обязан. Ранг Браво-Пять-Девять выше вашего.
— Вовсе нет, разве мы не были переведены в Ударные Силы Флота?
— Ваша команда официально еще не переведена.
— О’кей, как насчет раздельного подчинения? Я подчиняюсь КОНАРКу, а не корпусу, и у нас приказ корпуса огонь не открывать.
— Последний приказ старшего офицера имеет приоритет над предыдущими приказами. Так в Общем Уставе Наземных Сил Один-Дробь-Один-Ноль-Пять. Линк подтвержден, координаты позиции послинов переданы. — Возникла короткая пауза. — Стопятидесятипятимиллиметровые снаряды уже в пути. Ваша позиция также помечена. Они применяют правила тесной поддержки, как обусловлено доктриной.
— Черт бы все побрал! Ты связался с корпусом?
— Я не способен связаться с корпусом в данный момент из-за большого потока сообщений. Материал передан по электронной почте и стоит на очереди.
— Дай мне сержант-майора Мосовича! — зарычал он на упрямую машину, когда небо начало визжать.
—
— Генерал Бернард приказал своей артиллерии ударить по позициям послинов возле Вирджиния- 639.
Оперативный офицер корпуса выглядел так, словно собирался выпить воды, а вместо нее в стакане оказался чистый лимонный сок. Образно говоря, так оно почти и было.
— Пошлите военную полицию корпуса в штаб-квартиру Двадцать девятой пехотной дивизии. Прикажите им арестовать генерала Бернарда за неподчинение старшему командиру и неисполнение прямого приказа. Пошлите генерала Крэйга принять командование.
— Крэйг не из Гвардии, сэр.
— Да и хрен с ним. Это последняя безответственная акция, которую я позволю совершить этому вонючему козлу командиру дивизии и его штабу. Скажите Джорджу держать этих идиотов на коротком поводке. Свяжитесь с дивизионной артиллерией и скажите им об отмене приказа. Отстраните командира, прикажите ему явиться сюда и поставьте на его место заместителя до решения вопроса. Скажите заместителю, что он сам может догадаться, где очутится, если не подтвердит готовность повиноваться.
— Есть, сэр.
— Соедините меня с подполковником Абрахамсоном. Ему необходимо знать, что мы можем стартовать раньше.
42
В тот день погибли тридцать… И раненые были.
Примерно двадцать пало, когда смешался строй.
Бог мой, в той заварухе нас как баранов били,
А мы всё отступали… И не ввязывались в бой.
Мы прятались в лачугах и в поле… Где сумели.
Как зайцы разбежались мы по округе всей.
Творца майор наш проклял за то, что жив доселе,
Сломал полковник шпагу и зарыдал над ней.
Он прав… Наш полк давно ни к черту не годился.
Да, сборище подонков напоминал наш полк.
Мальчишка-барабанщик… И тот от рук отбился.
Но за ученье кровью пришлось платить нам долг.
А хор наш отпелся… Чего уж там петь.
И оркестр наш свое отыграл.
Мне б лучше до этаких дел помереть,
Чем видеть, что я повидал. [70]
— Кто-нибудь знает, что за хренотень там творится? — риторически спросил специалист Керен.
— Ты слышал президента, так что заткнись и копай, — сказал сержант Херд, но без запала. Все были озадачены и чувствовали себя неуверенно.
Пятидесятая пехотная дивизия была новым подразделением. Ее знамена лежали в запасниках со времен Второй мировой войны, когда она исполняла какие-то скромные обязанности на Тихоокеанском театре военных действий. Она почти участвовала в битве залива Лейти. Она несла героическую тыловую службу во время сражения при Тарава. Она почти высадилась на Японские острова и затерялась в глубинах истории Армии США. К сожалению, она лишь мелькнула в армейской истории незаметно для других, и никто ее и не замечал до нынешней чрезвычайной ситуации. И персонал Наземных Сил реагировал соответственно.
Переводимый в эту часть личный состав, находящийся на действительной службе, в общем и целом состоял из солдат и офицеров, чьему убытию радовались оставленные ими подразделения, и примером новобранцам служили только они да горстка омоложенных. Несколько офицеров и сержантов выделялись из
