Майор Райан отлепил ладони от ушей и потряс головой в попытке избавиться от звона в них.
— Богом клянусь, когда-нибудь я все же перестану забывать затычки для ушей, — простонал он.
— Вы в порядке, майор? — спросила специалист, разделившая с ним бункер.
— Что? — прокричал Райан, поднимаясь на ноги. Голос солдата звучал так, словно она говорила со дна колодца.
— Я спросила, в порядке ли вы! — прокричала специалист, вынимая из ушей беруши. — Лично я несколько потрясена.
— В порядке, — прокричал Райан. — Пора посмотреть, что осталось.
Один угол бункера осыпался, но в остальном дот остался цел, и дверной проем был блокирован лишь частично. Пробравшись через него ползком, Райан выглянул наружу, и взору его открылась картина разрушения.
Живописная школа на вершине холма была раскатана в лепешку. Кирпичи от нее усеивали весь западный склон холма, наряду с прочими менее узнаваемыми обломками. Райан увидел, как немногие уцелевшие выползали из дотов или, в одном невероятном случае, просто сидели на развалинах. Но с любой практической точки зрения штаба корпуса больше не существовало. Он не представлял, что случилось со штабами трех дивизий, но для него сейчас это не играло особой роли. Как ни крути, корпус побежит
Он посмотрел на специалиста, которая вылезла из бункера и уселась сверху, разглядывая картину опустошения с выражением интереса на лице.
— Какая у вас специальность… — Он посмотрел на табличку с именем на груди и задрал брови. — Киткей? Китта?
— Проблемы с моей фамилией, майор? — с широкой улыбкой проорала специалист. — Это имя коренных американцев. Произносится Кит-а-кутт. А не — и я хочу сразу это разъяснить —
— О’кей, — смущенно отозвался Райан. — А впрочем, моего сержанта в Ококване звали Леон…
— Я штабная машинистка, сэр, — громко ответила солдат. — Вы знаете, должно быть, взорвалась не вся антиматерия в этой штуке. Иначе этот дот развалился бы, как шалаш.
— Штабные машинистки о вещах такого рода обычно знают мало, — заметил Райан. Ударная волна повалила забор вокруг автопарка, поэтому он пошел не в ворота, а через пролом.
— Я прочитала кучу уставов и инструкций.
— Угум. Полагаю, именно поэтому вы побежали к доту, когда они начали долбить «ШеДо»?
— А то, — ухмыльнулась она в ответ. — Я помогала строить эти штуки, так что черта с два я дам им пропасть впустую!
— Что ж, если мы не собираемся пропасть впустую, нам нужно шевелить ногами, — прокомментировал Райан и зашагал вниз по холму.
— Куда вы… мы идем? — спросила она. — И не следует ли нам… ну, не знаю, организовать что-то вроде обороны?
— Нет, — сказал Райан. — Примерно минут через пять до остальных подразделений поддержки дойдет, что сюда идут послины, и остановить их нечем. Когда это случится, они в панике бросятся наутек. А
Он открыл дверцу первого же относительно целого «Хаммера» и попытался его завести. После замены предохранителей мотор завелся.
— Что мы собираемся сделать, так это поехать к ближайшему складу боеприпасов, — продолжил он. — По пути подберем еще примерно четверых. А затем направимся в сторону холмов.
— Как я и думала, — сказала она, садясь с другой стороны. — Удираем.
— Нет, — осклабился он. — На холмах дороги круче. Потому как на складе боеприпасов мы заберем столько взрывчатки, сколько влезет в этот драндулет…
Мюллер вышел из своей комнаты на улицу и посмотрел на долину, как только по горам заметалось эхо первых ударов оружия космического базирования. «ШеДо» ему не была видна, но он видел сполохи ее выстрела и след от летящей «серебряной пули». Тем не менее было ясно, что речь идет о большом наступлении, и он потер подбородок, раздумывая о предстоящем задании. Во время массированного наступления от разведгрупп мало толку. Но эти послины уже отошли от накатанной схемы тем, что для штурма Стены применили посадочные модули.
Из казармы высыпали остальные сержанты, и он постоял некоторое время, пока не увидел летающие танки послинов.
— ПИР, — сказал он и поднял запястье так, чтобы устройство могло их зафиксировать. — Видишь их?
— Вижу, сержант Мюллер. Сообщаю вам, что целью этого оружия является «ШеДо» Четырнадцать. Учитывая их вооружение и количество заходов, вполне вероятно, что они пробьют систему защиты.
— Выведи карту передовых рубежей корпуса, — сказал он и посмотрел на голограмму. — Наложи вероятную зону разрушений при катастрофическом варианте уничтожения «ШеДо».
Результат не внушал оптимизма; если… когда «ШеДо» взлетит на воздух, она выпустит корпусу кишки.
— Вот гадство! — пробормотал он. — Соедини меня с сержант-майором Мосовичем… и позаботься-ка, чтобы об этом узнал и генерал Хорнер.
Хорнер поглядел на собственную голограмму и покачал головой. Звонок из штаба Восточного корпуса и в самом деле проинформировал его о положении в Ущелье, и ему пришлось признать, что оно довольно хреновое. Он припомнил одно из своих любимых высказываний на такие моменты, сформулированное одним из немногих по-настоящему умелых британских генералов Второй мировой войны, в том смысле, что ситуация никогда не является настолько хорошей или настолько плохой, как о ней можно судить по первым докладам. В данном случае то, что сейчас происходило в Ущелье, выглядело скорее катастрофой, чем окончанием войны.
Он также знал, что даже генерированная ПИРом карта не отражала всей реальности. И никогда не помешает расспросить наблюдателя, который находится на месте действия.
— ПИР, где в этом бардаке сержант-майор Мосович?
— Сержант-майор Мосович находится примерно в четырех милях к западу от общежития несемейных сержантов корпуса…
— Соедини меня с ним, пожалуйста.
Мосович поправил лямки рюкзака, когда группа достигла вершины гребня. Отсюда легко просматривался поток машин, указывавший, что корпус находился в процессе «отхода со всех ног». Не то чтобы он их винил; взрыв «ШеДо» был достаточно плох сам по себе, но он видел и группу посадочных модулей, роящихся в главной долине Ущелья; без работоспособной установки «ШеДо» противопоставить им было нечего.
— Сержант-майор! — прочирикал ПИР. — Генерал Хорнер на связи.
— Соедини, — вздохнул Мосович. — Здравия желаю, сэр.
— Я обратил внимание, вы не произнесли «Добрый день», сержант. — ПИР вывел голограмму офицера в далекой ставке, с его обычной натянутой и мрачной улыбкой. — Расскажите, что происходит.
— Удираем во весь опор, сэр, — сказал Мосович. — Мы поднимаемся вверх по холмам, затем постараемся спуститься наискось вниз и рассмотреть их, когда они пройдут мимо нас или, если все пройдет, как я задумал, попытаемся оторваться на запад. ПИР оценивает их поток в сто тысяч в час, и это в целом совпадает с моей прикидкой, судя по тому, что мне отсюда видно. И мы видели летающие танки; ПИРы их засняли. Я также не вижу, чтобы корпус сжимался в кулак, сэр. И прямо к северу находится подгород; боюсь, он остался без прикрытия, сэр. И сказать по правде, сэр, мне это совсем не нравится.
— Мне тоже, сержант-майор, — ответил Хорнер. — В обычных условиях корпус в определенном месте ожидало бы подкрепление, но этот район…
Он пожал плечами.
— Отмечается также и факт, что с явной целью поддержки этого наступления по всему восточному побережью послины двинулись вперед по всем проходам, ущельям и дорогам. Небольшое нападение имеет
