Словом, Кивиниеми всегда был значимой точкой на карте, но когда началась разработка планов строительства оборонительной линии Карельского перешейка, в силу своего географического положения и природных условий построенные здесь в двадцатые годы фортификационные сооружения можно было пересчитать по пальцам. Бетонных было всего три — два у железнодорожного моста и один у шоссейного, простреливавший восточную часть акватории Вуоксы. Это сооружение у моста являлось артиллерийско- пулеметным ДОТом, подобного которому не было больше ни в одном укрепленном узле линии Маннергейма. В двух помещениях сооружения, смотря в противоположные стороны, находились орудие и пулемет. Вдоль протоки, на восток, был направлен ствол пулемета, а в противоположном направлении — орудие.
Несмотря на малочисленность укреплений, их эффективность была достаточно высокой для предотвращения переправы противника через бурлящий водный перепад, в чем в декабре 1939 года советские войска и убедились.
К 6 декабря к Кивиниеми подошли передовые роты 90-й стрелковой дивизии. Необходимо отметить, что дивизии этой достался один из наиболее неудобных секторов наступления. Единственной приличной дорогой в полосе ее продвижения было Кексгольмское шоссе, окруженное слева и справа неприветливыми холмистыми еловыми лесами, болотами и овражистыми речками. Учитывая, что в первый же день войны это соединение увязло на приграничной территории и два дня не могло продвинуться из-за ожесточенного сопротивления финнов в деревне Липола, продвижение его частей проходило довольно вяло в связи с усталостью и «потрепанностью» личного состава и матчасти. Только за 30 ноября 1939 года дивизия потеряла двенадцать танков, десять тракторов и два орудия. Кроме этих потерь, пять танков из приданного дивизии танкового батальона еще предстояло вытаскивать из трясины, в которую они угодили, пытаясь обойти противника с фланга. Что же касается живой силы, то за пять суток, предшествующие подходу красноармейцев к озеру Вуоксен-Вирта, это соединение потеряло без малого пятьсот человек убитыми и ранеными. Самое удивительное, что при отсутствии сильных морозов в начале декабря среди потерь числились шестьдесят два человека обмороженными.
Кроме вышесказанного, первоначальные планы наступления 90-й дивизии вообще не предусматривали выход ее частей к протоке между озерами. 5 декабря два ее полка, 286-й и 173-й, захватили приходской центр Валкярви (ныне Мичуринское) и были готовы на следующий день продолжать движение в направлении мыса Ораваниеми, что в двадцати километрах западнее Кивиниеми. Третий полк дивизии, 588-й стрелковый, вообще завяз в перестрелке с противником при подходе к финским укреплениям на реке Салменкайта.
«С рассветом 6.12.1939 части дивизии продолжали свое продвижение на север, однако задача частей была изменена, так как в 3.00 начальником штаба дивизии полковником Вехиным было принято по телефону приказание командира 50-го стрелкового корпуса, переданное лично начальником штаба корпуса: „90-й СД преследование противника в направлении Ораваниеми прекратить. Дивизии немедленно изменить направление продвижения с северного на северо-восточное с задачей к рассвету 7.12.1939 сосредоточиться в районе Ойяла-Кивиниеми“»[25].
Командир дивизии полковник Зайцев, ругая про себя вышестоящее начальство, отдал приказ командирам полков менять курс на северо-восток. При этом он все-таки выделил по одной-две роты из каждого полка для продолжения первоначального наступления, чтобы хоть какими-то силами выйти к берегу Вуоксы в районе Ораваниеми и иметь представление о том, что там происходит. Основные же войска, как было указано в новой «вводной», были перенаправлены к Кивиниеми. Находившийся западнее других 588-й стрелковый полк из-за своей дислокации вообще пришлось возвращать назад в Валкярви, дожидаться его прибытия, а потом выступать по дороге, ведущей на северо-восток.
Пока высшие командиры 90-й дивизии предпринимали необходимые действия по переброске своих медленно движущихся и очень инертных колонн с западного направления на восточное, непонятно откуда возник слух, что в районе Кивиниеми уже находятся подразделения 461-го полка 142-й дивизии, которые полностью очистили от противника весь южный берег озерной системы Вуоксен-Вирта-Суванто-ярви.
461-й полк действительно был близок к новому месту назначения полков 90-й дивизии, но непосредственные подходы к мостам в Кивиниеми с южной стороны успешно оборонялись 3-м батальоном 30-го полка 10-й дивизии финнов. Так называемый «предмостный плацдарм» оставался в руках неприятеля.
В точном соответствии с приказом к утру 7 декабря основные силы дивизии были в месте своего нового сосредоточения, в трех-четырех километрах от Кивинемских порогов, в районе населенного пункта Ваалима. Основными силами на тот момент были почти в полном составе 286-й и 173-й стрелковые полки, а также входивший в состав соединения 339-й танковый батальон. Дивизионная и приданная корпусу артиллерия, а также отстающий 588-й полк и 105-й танковый батальон все еще находились на марше, мешая друг другу и создавая заторы, от которых темп продвижения снижался все больше и больше.
Как только Зайцев и его начальник штаба начали разбираться, где находятся вверенные им подразделения, кто уже прибыл, а кто еще пытается к ним пробиться по нескольким нешироким дорогам из Валкярви, и имеется ли связь с соседними соединениями, как из штаба 50-го стрелкового корпуса поступило новое указание, от которого им обоим захотелось застрелиться.
Дивизии предстояло начать переправу всего через четыре часа. Без рекогносцировки на местности. Без разведки. Без информации о противнике. Без полного боевого состава и даже без понтонного оборудования, которое все еще находилось неизвестно где.
Правда, первым эшелоном все-таки должен был идти уже находившийся, по их сведениям, перед мостами 461-й полк 142-й дивизии, за ним танки 35-й бригады, а только потом они. Но несмотря на это, поставленные сроки все равно казались абсолютно нереальными.
С мрачными предчувствиями командный состав 90-й дивизии принялся за рекогносцировку. В темноте декабрьского утра они вышли к берегу Вуоксы и принялись выяснять оперативную обстановку и местные природные условия. Первым, самым неприятным, известием оказалось то, что южный берег Кивиниемской протоки все еще остается в руках финнов, а 461-й полк, на который возлагалось так много надежд, занял выжидательную позицию и не атаковал врага.
Благо, командир 142-й дивизии комбриг Пшенников тоже оказался в районе Кивиниеми. Получив от своих соседей весьма нелестную информацию о своих подчиненных подразделениях, он устроил разнос штабу 461-го полка. Уже через полчаса после этого события под его личным командованием первые роты начали продвигаться на север, ориентируясь по шуму незамерзающей воды порогов.
Финны только этого и ждали. Началась ружейная перестрелка, затем через короткое время начался минометный обстрел, который заставил красноармейцев отступить. Для большего нажима на противника и быстрого выхода к мостам в бой пришлось ввести батальон 173-го полка соседней 90-й дивизии.
Тем временем занялся мутный рассвет. В его нечетком сумраке к основным силам подтянулись орудия 149-го и 269-го артиллерийских полков, которые развернулись с колес и стали обеспечивать поддержку воюющим за предмостный плацдарм пехотным частям.
Занимавшие южный берег протоки финны ощутили на себе серьезность советских намерений и поспешили ретироваться на северный берег, решив тем самым участь обоих мостов.
Когда последняя группа из 3-го пехотного батальона 30-го полка перебралась на северный берег, поверхность озер вздрогнула от серии мощных взрывов. Заблаговременно установленные заряды сначала обрушили железнодорожный мост, который рухнул и перегородил протоку, выступая из воды железными фермами, словно скелет огромного доисторического животного, а затем и шоссейный.
Пока происходили эти события, к десяти часам утра в район сосредоточения советских войск пожаловало высокое начальство. Видимо, не совсем удачная переправа через реку Тайпалеен-йоки вынудила командование фронтом возложить большие надежды на район Кивиниеми. Поэтому для координации действий частей в новое место дислокации 90-й дивизии прибыл сам командующий 7-й армией Яковлев, а с ним член военного совета Николаев и начальник инженерной службы фронта Хренов. Вслед за ними, лишний раз доказывая важность намечаемой операции, прибыл сам командующий фронтом Мерецков. Последний, правда, пробыл там очень недолго, ограничившись общими фразами и возложив всю ответственность за руководство операцией на командарма второго ранга Яковлева.
Яковлев собрал начальствующий состав 50-го стрелкового корпуса, командиров находящихся здесь
