нибудь поблизости есть малахи. Они еще больше, чем невежественные крестьяне, верят россказням о чудовищах и прочих ужасах, окружающих Голет, так что тебе лучше остыть. Конечно, я не собираюсь отпустить Дженн на все четыре стороны, ничем ее не защитив. Как и всем нам, ей нужна Печать, чтобы узнавать, не приближается ли к ней малахи.
— И если Печать на нее наложишь ты, — подхватил Финлей, — она станет твоей подопечной, а поскольку ты не принес клятву верности Анклаву, ты не будешь обязан представить ее остальным. Она окажется только под твоей защитой. Она не встретит таких же, как она сама, не присоединится к нам. И хоть Мике нужна медицинская помощь, которую ему оказали бы в Анклаве, ты не желаешь присутствовать на Собрании, к каким бы последствиям это ни привело. Я правильно тебя понял?
— Если угодно, — устало кивнул Роберт. — С другой стороны, не забывай: Дженн не очень симпатизирует тебе, и за это обстоятельство ты должен благодарить только себя самого. А раз ты ей не нравишься, едва ли она станет тебе доверять, правда?
Шинлей упрямо выпятил подбородок, но не стал больше возражать.
— Когда ты собираешься это сделать? Роберт пожал плечами.
— Ты уже пробовал обнаружить гильдийцев? Они приближаются?
— В последний раз я смотрел колдовским зрением как раз перед твоим пробуждением. Тогда не было никаких признаков их присутствия.
— Понятно. — Роберт выглянул из сарая и бросил взгляд на темное небо. — Дождь прекратился. До рассвета еще около часа. Пожалуй, я сделаю это сейчас.
Марта подняла глаза, когда они вернулись в хижину, взглянула на Арли и подошла к Роберту.
— Спасибо тебе, Роберт. Если бы ты нам не помог, Арли был бы уже мертв.
— Что произошло? — Роберт увлек женщину к огню и подкинул в костер еще одно полено. — Как они вас обнаружили?
— Мы дожидались Шинлея. Он сказал, что догонит нас в Солмоссе. Мы и не подозревали, что он отправился искать тебя. В деревне дети болели лихорадкой: один уже умер, а троим было очень плохо. Ты же знаешь, каков Арли: его не остановить, если есть что-то, чем он может помочь людям. Так что он сделал отвар — только и всего. Он дал его детям, и тем немного полегчало. Но тут в деревню явились гильдийцы и начали задавать вопросы, а потом заявили, что закон запрещает любому, кто не является членом Гильдии, заниматься целительством.
— Что?! И когда же появился такой закон?
— Не знаю, — ответила Марта, — только они подняли такой шум! Дети стали поправляться, но Арли отказался оставить их на произвол судьбы. Тогда гильдийцы арестовали его. Они даже не стали дожидаться судьи — сразу привязали Арли к триуму и… — Голос Марты оборвался.
Роберт покачал головой. Так, значит, Гильдия наконец выступила против церкви. Она пожелала забрать целительство из-под присмотра священников. И почему? Это ясно — за любую услугу, оказанную Гильдией, нужно платить, а теперь у нее не будет соперников. По крайней мере пока Гильдией заправляет Вогн. Даунхолл не смог остановить это безобразие.
Так вот к чему он вернулся…
— Как бы то ни было, Роберт, хочу тебе сказать, что я очень рада твоему возвращению в Аюсару. Мы так боялись, что ты уехал навсегда. И ты выбрал очень подходящий момент, чтобы вернуться.
— Вот как? — Роберт не мог взглянуть в глаза Марте, ничего не мог ответить на невысказанный вопрос в ее взгляде. Вместо этого он решил заняться неотложным делом — оно требовало очень деликатного подхода.
Дженн все еще сидела рядом с Микой, осторожно вливая с ложки бульон в его разбитый рот. Роберт не мог не заметить, какой хрупкой и юной она казалась — хоть уже и вышла из возраста, в котором обычно колдовские таланты проявляются в первый раз. Обычно это случается в десять — двенадцать лет, а то и раньше. Дженн было не меньше шестнадцати.
— Ну, Мика, ты определенно выглядишь лучше. А как ты себя чувствуешь?
Мика посмотрел на господина, потом сморщился.
— Не так уж плохо — я ведь все-таки остался жив, милорд.
— Ты лучше помолчи, — одернула его Дженн, поднося очередную ложку супа, — и ешь. Силы тебе потребуются.
— Ты ее слушай, Мика, — выразительно посоветовал Финлей. — Она знает, о чем говорит.
Дженн вопросительно посмотрела на него, а Мика спросил, что тот имеет в виду.
— Не могу тебе сказать, Мика, — пожал плечами Финлей. — Ведь это не я способен двигать мосты.
— Финлей… — устало пробормотал Роберт.
— В чем дело, милорд? — нахмурился Мика.
Роберт опустился на пол у костра и выразительно посмотрел на Арли и Марту. Марта сидела рядом с мужем, держа его за здоровую руку; в отличие от Шинлея она, казалось, понимала необходимость хранить молчание.
Однако Финлей никак не унимался.
— Дженн спасла тебе жизнь, Мика. Она выпрямила мост и держала, пока мы тебя вытаскивали, — благодаря колдовству!
— Довольно, Финлей! — резко бросил Роберт, но вред был уже причинен. Его брат был бестактен и драчлив и абсолютно лишен понимания того, что в данный момент уместно. Дженн побледнела и широко раскрыла глаза. Если не проявить чрезвычайной осторожности, можно напугать бедную девочку до полусмерти. Когда только Финлей поймет, что можно действовать и по-другому…
— Я? — растерянно пробормотала Дженн. — Что вы имеете в виду? Какое колдовство? Я не понимаю…
Роберт медленно покачал головой, бросив на Финлея уничтожающий взгляд.
— Конечно, не понимаете.
Теперь уже у девушки дрожали руки, и ей пришлось поставить миску на землю.
— Вы обвиняете меня в колдовстве? Но ведь всем известно, что его больше не существует! Всех колдунов перебили много столетий назад. Прошло уже больше ста лет с тех пор, как поймали последнего. Как я могла бы… — Ее голос оборвался, и девушка потупила глаза. Когда она снова взглянула на Роберта, в ее взгляде была смесь гнева и вызова. — Так вы все-таки выдадите меня Гильдии?
— Нет, клянусь богами! — вскинул руки Роберт. — Уж кто-кто, а я такого никогда не сделаю!
— Тогда к чему весь этот разговор?
Мика приподнялся и сел, прислонившись к стене.
— Будьте добры, дайте мне еще супа. — Когда Дженн снова повернулась к нему, он добавил: — Милорд, вы уверены в этом?
Роберт кивнул и выпил отвар из своей кружки.
— Боюсь, что да. Дженн, вы знаете, что случилось с мостом? Она бросила на него подозрительный взгляд.
— Он падал. Вот и все.
— А когда он снова выпрямился? Вы это помните?
— Я… Я помню, как мне этого хотелось — вот и все, клянусь. Я только хотела вытащить Мику в безопасное место. Разве грешно чего-то желать?
— Действительно, какой в этом грех? — Роберт чуть не улыбнулся в ответ на наивный вопрос, но вовремя себя одернул. Он потянулся за своим мешком и вытащил флягу с вином. — Значит, вы не помните, чтобы делали… что-то еще? Что-то необычное?
— Например?
— Вы только желали, чтобы мост выпрямился?
— Да. А разве вы не хотели того же? Финлей поднял брови и спросил:
— Только и всего? Никакой подготовки? И без аярна? Роберт поднял руку, чтобы заставить его замолчать.
— Похоже, что так. Вы ведь, наверное, никогда раньше ничего подобного не делали?
— Все, что я сделала, — только пожелала, чтобы мост не рухнул. Если это преступление, я никогда больше так не поступлю.
