Выглядела она так, словно ей только что явился призрак.
— С вами все в порядке? Дженн кивнула.
— Я пойду и поговорю с ним. — С этими словами она по подсыхающей грязи двинулась к шатру, на мгновение задержалась перед ним, потом вошла внутрь. Мика смотрел ей вслед, боясь пошевелиться.
Роберт сидел в кресле около катафалка Селара, не глядя ни на своего старого друга, ни на свою молодую жену. Дженн остановилась рядом с ним и стала смотреть на холодные безжизненные тела, потом повернулась к Роберту.
Тот медленно поднял на нее глаза. Никто из них не произнес ни слова. Дженн протянула руку и коснулась плеча Роберта. Несколько долгих мгновений он оставался неподвижным; наконец его рука шевельнулась и накрыла собой руку Дженн. Медленно, с мучительным усилием Роберт поднялся на ноги и вышел из шатра. Дженн двинулась за ним следом, но помедлила, бросив последний взгляд на неподвижные безмолвные тела. Потом и она тоже покинула шатер.
— Мне очень жаль, милорд, — хриплым голосом доложил Деверин, — новости могли бы быть и получше.
Роберт махнул рукой, предлагая воину сесть, и поморщился, когда мать наложила тугую повязку на его рану. Шатер был полон народу; все были в той или иной степени изранены. Финлей хотел опустить поднятые полотнища шатра, но Роберт воспротивился: вокруг расположились его солдаты, которым пришлось еще хуже, чем военачальникам, и он счел невозможным отгораживаться от них.
Роберт приказал разжечь еще костры — темнота быстро сгущалась — и раздать людям по кружке эля, однако поднять настроение своих воинов ему было нечем. Целый день беспощадной битвы — и единственное достижение: убитый король. Если Кенрик находится под таким же влиянием Нэша, как был его отец, армия Селара все еще может сделать попытку пересечь границу Майенны: Нэш по-прежнему горит желанием найти Ключ.
Роберт кивнул Деверину и взял поданный Микой кубок с подогретым вином.
— Продолжайте. Я хочу знать самое плохое.
— Если завтра снова будет бой, хорошо если нам удастся выставить три тысячи бойцов.
Среди военачальников началось перешептывание, но Роберт не обратил на это внимания.
— А как дела у противника?
— Четыре тысячи свежих солдат — тех, что оставались в резерве, помимо примерно трех тысяч, оставшихся в живых после сегодняшнего сражения. Их перевес будет больше чем двойным.
Роберт оглядел столпившихся вокруг него людей.
— Что еще? Деверин сглотнул.
— Мы потеряли Аларда Бейна, милорд. Пейн ранен, а Макглашен… Макглашен убит.
Роберт зажмурился. Сколько их будет еще? Новые сражения… Новые смерти…
И живущий в нем демон! Сколько жертв себе он еще потребует?
Роберт выпрямился в кресле, когда леди Маргарет закончила перевязку, и надел рубашку. Пошатываясь, он поднялся на ноги и высоко поднял свой кубок.
— За Макглашена!
Все, кто был в шатре, встали, подняли кубки и повторили за Робертом:
— За Макглашена!
Потом все расселись снова, а Роберт, держась за спинку кресла, чтобы не показать слабости, распорядился:
— Данн и Гарольд, разместите на западной стороне лагеря ваших самых боеспособных воинов. И еще нужно проверить, что с поля боя унесли всех — нельзя забыть ни об одном человеке. Выставьте часовых на вершине холма. Отец Честер, Дэниел — на вас восточная сторона. Арли и Медлок, вы тоже должны организовать охрану лагеря. Я знаю, ваши люди измучены, но выбора у нас нет. Девушке-малахи, нашей пленнице, дайте еще снотворного снадобья. Сколько малахи погибло в сражении?
— Дюжина, не больше, — ответил Мердок. — Точно сказать трудно: мертвецов мы отличить колдовским зрением не можем.
— Я попозже выйду и произведу подсчет.
— Роберт, — предостерегла его леди Маргарет, — ты не в таком состоянии, чтобы двигаться, еще по крайней мере несколько часов.
Роберт ничего не ответил ей и снова повернулся к остальным.
— Расходитесь и постарайтесь хоть немного поспать. Идите каждый к своим людям и сделайте все, чтобы к утру быть готовыми к бою.
— Что вы собираетесь делать? Если мы не смогли победить сегодня, завтра надежды на победу еще меньше, — сказал Маккоули, выражая общие сомнения.
— Завтра нам будет противостоять совсем другая армия, — тихо ответил Роберт, глядя на темно- красное вино в своем кубке. — Король теперь Кенрик, четырнадцатилетний подросток. Его садланийские наемники перебиты. Он попытается устрашить нас, но сражаться не станет.
По шатру снова пробежал шепот, однако Маккоули восстановил тишину, подняв руку.
— Откуда вы знаете?
— Он… — Роберт взглянул на епископа, — неопытный правитель. Не знаю, что еще может случиться, но одно мне известно точно: Кенрик не задержится здесь достаточно долго, чтобы нанести нам заметный урон. В остальном же… Отряд моих сподвижников-колдунов нападет на тылы армии Кенрика — да, и будет пользоваться колдовством в максимальной степени. Прошу прощения, отец аббат, но больше мы не можем позволить себе ограничиваться тем, чтобы пользоваться суеверными страхами противника. Теперь их опасения должны оправдаться. Мы займем те же позиции, что и накануне, оставив тысячу человек в резерве. При первой же атаке мы отойдем назад: пусть Кенрик решит, будто мы отступаем. Когда же королевская армия окажется между двумя холмами, мы замкнем кольцо. А дальше — как решат боги!
— Неужели, — донесся голос откуда-то из задних рядов, — вы все еще считаете, что мы можем победить?
Роберт отошел от кресла, чтобы все видели: он твердо держится на ногах. Ему это далось нелегко, однако он справился.
— Я не считаю, друг мой, я
Глядя на суровое лицо Роберта, люди стали переминаться с ноги на ногу. Роберт вышел на свободное пространство между столами.
— Мика!
— Да, милорд?
— Иди сюда!
— Да, милорд. — Мика протиснулся между воинами: по какой-то странной причине до сих пор он предпочитал прятаться за их спинами.
— Где знамя?
— Перед шатром, — заикаясь, выдавил из себя Мика. Устремленные на него взгляды смутили его. — Я сам его там установил.
— Так я и думал. Дэниел, пожалуйста, одолжите мне меч — мой куда-то делся.
Дэниел замер на месте, потом поспешно вытащил из ножен меч, теперь уже вычищенный после битвы, и протянул Роберту рукоятью вперед.
— Мне уже давно кажется, что нам чего-то не хватает, — чего-то важного. Удивительно, почему мне потребовалось так много времени, чтобы это осознать; остается только предположить, что мне пришлось заниматься множеством дел, и в результате очевидные вещи оказались вне поля моего зрения. Мика, на колени!
Мика судорожно сглотнул, но все же опустился на колени. Даже теперь его доверие Роберту было абсолютным.
