было человеческое, а волосы растрепанные и зеленые, словно куст морских водорослей. Он вертел головой из стороны в сторону, и с его волос падали змеи. Гадючья перхоть.
Гигант был вооружен громадным трезубцем и тяжелой сетью. От одного вида этого оружия Хейзел стало нехорошо. Она много раз видела такое оружие на занятиях по гладиаторским боям — оружие для самого коварного, опасного, смертельного сражения. Они видели перед собой громадного гладиатора.
— Кто это? — Голос Фрэнка дрожал. — Это не…
— Это не Алкионей, — слабым голосом проговорила Хейзел. — Это, я думаю, один из его братьев. О нем говорил Терминус. Духи зерна тоже его упоминали. Это Полибот.
Девушка не понимала, откуда ей это известно, но даже с такого расстояния она чувствовала ауру его силы. Хейзел помнила, что такая же сила исходила из Сердца Земли, когда она растила Алкионея, — она словно стояла рядом с мощным магнитом, и все железо в ее крови притягивалось к нему. Этот гигант был еще одним сыном Геи — существом земли, таким злобным и сильным, что излучал собственное гравитационное поле.
Хейзел знала, что им нужно уходить. Если существо такого роста посмотрит в их направлении, то их непременно заметит. Но она чувствовала: сейчас должно произойти что-то важное. Ребята спустились с камня и продолжили наблюдение.
Когда гигант подошел поближе, из циклоповых рядов вышла циклопиха и подбежала к нему. Она была огромной, жирной и невыносимо уродливой, в кольчужных доспехах, похожих на длинное свободное платье, но рядом с гигантом выглядела ребенком.
Циклопиха указала на магазин на вершине ближайшего холма и пробормотала что-то насчет еды. Гигант проревел ей какие-то слова в ответ, словно бы в раздражении. Циклопиха пролаяла приказ своим собратьям, и трое из них побежали следом за ней по холму.
Когда они преодолели половину пути до магазина, ослепительный свет превратил ночь в день. На какое-то время Хейзел перестала видеть. Внизу в армии врагов воцарился хаос, монстры кричали от боли и ярости. Хейзел прищурилась. У нее было такое чувство, будто она из темного зала вышла на солнечный день.
— Слишком красиво! — визжали циклопы. — Жжет глаза.
Вокруг магазина на холме появилась радуга, такая низкая и яркая, каких Хейзел еще не видела. Свет был заякорен у фундамента здания и уходил в небеса, окружающее пространство мерцало ярким радужным многоцветьем.
Циклопиха подняла дубинку и устремилась на магазин. Когда она ударила по радуге, от ее тела пошел пар. Она взвыла от боли, уронила дубинку и отступила — на ее руках и коже появилось множество волдырей.
— Ужасная богиня! — взревела она, глядя на здание. — Дай нам поесть!
Другие монстры бешено атаковали магазин, но тут же бросились прочь, обожженные светом радуги. Некоторые кидали в здание камни, копья, мечи, даже части своих доспехов, и все это загоралось пламенем самых радужных расцветок.
Наконец гигант, казалось, понял, что его армия зря изводит боеспособное оружие.
— Прекратить! — взревел он.
Не без труда, пинками, криками и ударами, он сумел добиться послушания от своего войска. Когда монстры успокоились, он сам подошел к дому, окруженному радугой, и прошелся по границе света.
— Богиня! — прокричал он. — Выйди и сдайся!
Ответа из магазина не последовало. Радуга продолжала мерцать.
Гигант поднял трезубец и сеть.
— Я — Полибот. Склонись предо мной, чтобы я мог быстро тебя уничтожить.
Это явно не произвело никакого впечатления на того, кто находился в доме. Небольшой предмет выплыл из окна и приземлился у ног гиганта, который заорал:
— Граната!
Он закрыл лицо руками. Его войско упало на землю.
Но когда этот предмет не взорвался, Полибот осторожно присел и подобрал его.
Потом раздался его разгневанный рев:
— Пирожное «динг-донг»?[6] Как ты смеешь оскорблять меня?! — Он швырнул пирожным в здание, и оно растаяло в ярком свете.
Монстры поднялись на ноги. Некоторые из них забормотали:
— Пирожные? Где тут пирожные?
— Идем в атаку, — сказала циклопиха. — Я хочу есть. Мои ребята проголодались!
— Нет! — отрезал Полибот. — Мы и без того опаздываем. Алкионей хочет, чтобы мы были в лагере через четыре дня. Вы, циклопы, двигаетесь слишком медленно. У нас нет времени разбираться с второстепенными богинями!
Последнее замечание гигант проговорил, глядя на магазин, но ответа оттуда не последовало.
— Лагерь, — зарычала циклопиха. — Месть! Оранжевые и алые уничтожили мой дом. Теперь ма Гаскет уничтожит их дома! Ты меня слышишь, Лео? Джейсон? Пайпер? Я иду, чтобы уничтожить вас!
Другие циклопы одобрительно заревели. Остальные монстры присоединились к ним.
У Хейзел аж мурашки по телу пробежали.
— Джейсон, — прошептала она. — Она дралась с Джейсоном! Может быть, он все еще жив.
Фрэнк кивнул.
— А остальные имена тебе что-нибудь говорят?
Хейзел покачала головой. Она не знала ни Лео, ни Пайпер. Перси выглядел так, словно только что пережил тяжелый удар. Вид у него был болезненный. Казалось, он не в состоянии говорить.
Хейзел размышляла над словами циклопихи: что означают «оранжевые и алые». Алый — это явно цвет лагеря Юпитера. Но вот оранжевый… Перси появился в продранной оранжевой футболке. Это не могло быть совпадением.
Армия внизу снова двинулась на юг, но гигант Полибот отошел в сторону, нахмурился и понюхал воздух.
— Морской бог, — пробормотал он. К ужасу Хейзел, он повернулся в их сторону. — Я чую морского бога.
Перси трясло. Хейзел положила руку ему на плечо и попыталась прижать его к камню.
Циклопиха ма Гаскет зарычала:
— Конечно, ты чуешь морского бога! Вон оно — море!
— Нет, не только это, — гнул свое Полибот. — Я родился, чтобы уничтожить Нептуна. Я могу чуять… — Он нахмурился и повернул голову, стряхнув с себя еще несколько змей.
— Ну что — мы пойдем или будем нюхать воздух? — недовольно проговорила ма Гаскет. — Я не получила пирожных, ты не получишь морского бога!
— Ладно! — зарычал Полибот. — Марш! Вперед! — Он в последний раз посмотрел на защищенный радугой дом, потом провел пятерней по волосам. Сбросил трех змей, которые показались Хейзел больше, чем прежние, на шеях у них были белые метки. — Подарочек тебе, богиня. Мое имя — Полибот — означает «накормить многих!». Вот тебе мои голодные рты. Посмотрим, много ли будет посетителей в твоем магазине, когда его сторожат такие часовые.
Он злобно рассмеялся и сбросил змей в высокую траву на склоне холма.
Гигант двинулся на юг, его громадные ноги комодского варана сотрясали землю. Наконец последняя колонна монстров скрылась за холмом и исчезла в ночи.
Когда чудовища скрылись из вида, радуга вокруг дома мгновенно рассеялась, словно прожектор выключили.
Хейзел, Фрэнк и Перси остались одни в темноте, они смотрели на пустую дорогу и на магазин на холме.
— Это было что-то, — пробормотал Фрэнк.
Перси била сильная дрожь. Хейзел знала, что ему требуется помощь, отдых или что-то такое. Похоже, что вид этой армии запустил какие-то воспоминания, вызвавшие у Перси нервный срыв. Нужно вернуть его в лодку.
