извилистые фиорды, мели — так просто не пройдешь. Тут нужен лоцман, который знает местные условия.
— А самолет? — спросил Фрэнк.
Хейзел покачала головой.
— Я спрашивала у хозяев лодок. Они сказали, что попробовать можно, но посадочная полоса слишком маленькая. Нужно заказывать специальный самолет за две-три недели.
После этого они ели молча. Чизбургер Хейзел был великолепен, но она почти не ощущала его вкус. Она откусила два-три кусочка, и тут на телефонный столб уселся ворон и начал каркать на них.
Хейзел пробрала дрожь. Она боялась, что он заговорит с ней, как тот, другой ворон много-много лет назад: «Сегодня последняя ночь». Девушка подумала, что, наверное, вороны всегда являются детям Плутона накануне их смерти. Она надеялась, что Нико все еще жив. У Хейзел было дурное предчувствие, что богиня сказала ей правду.
Нико говорил ей, что отправится на поиски Врат смерти с другой стороны. Если его захватили сторонники Геи, то Хейзел, возможно, потеряла своего единственного родственника.
Она уставилась на недоеденный чизбургер.
Внезапно карканье ворона перешло в сдавленный крик.
Фрэнк так быстро вскочил с места, что чуть не перевернул стол. Перси выхватил меч.
Хейзел проследила направление их взглядов: на вершине столба, где прежде сидел ворон, теперь расположился уродливый жирный грифон, смотревший на них. Он рыгнул — и с его клюва посыпались перья ворона.
Хейзел встала и обнажила меч.
Фрэнк зарядил стрелу в лук, прицелился, но грифон вскрикнул так громко, что этот звук эхом разнесся по горам. Фрэнк дернулся — и стрела пролетела мимо.
— Я думаю, он зовет своих, — сказал Перси. — Нам нужно убираться отсюда.
Не имея никакого плана, они побежали к пристани. Грифон планировал следом за ними. Перси замахнулся на него мечом, но тот отлетел в сторону и оказался вне пределов досягаемости.
Они поднялись по ступенькам на ближайшую пристань и побежали к ее концу. Грифон спикировал на них, выпустив когти и готовясь разодрать их в клочья. Хейзел занесла меч, но тут ледяная стена воды ударила грифона сбоку и швырнула его в залив. Грифон заклекотал и захлопал крыльями. Ему удалось выбраться на пристань, где он принялся отряхиваться, как мокрая собака.
— Неплохо, Перси, — фыркнул Фрэнк.
— Да, — сказал Перси. — Не знал, получится ли у меня на Аляске. Но вот плохие новости — смотрите туда.
В миле от них за горами клубилась черная туча — целая стая грифонов, не меньше дюжины. С таким количеством им было не справиться, и ни одна лодка не смогла бы умчать их отсюда достаточно быстро.
Фрэнк зарядил еще одну стрелу.
— Я так просто не сдамся.
— Я с тобой. — Перси поднял Анаклузмос.
Потом Хейзел услышала какой-то звук вдалеке — словно конское ржание. Может быть, ей почудилось, но она отчаянно выкрикнула:
— Арион! Сюда!
Рыже-черное пятно вихрем пронеслось по улице и выскочило на причал. Жеребец материализовался рядом с грифоном, копытом передней ноги брыкнул монстра — и тот рассыпался в прах.
Хейзел в жизни еще не была так счастлива!
— Хорошая лошадка! Ах, какая ты хорошая лошадка!
— Как?.. — Фрэнк подался назад и чуть не свалился в воду.
— Он следовал за мной! — Хейзел сияла. — Потому что это лучший конь из всех, какие были в мире! А теперь садимся!
— Что, все трое? — спросил Перси. — Он нас унесет?
Арион негодующе заржал.
— Ну-ну, не стоит грубить, — ухмыльнулся Перси. — Поехали.
Они забрались на коня: Хейзел спереди, Фрэнк и Перси кое-как пристроились за ней. Фрэнк обхватил ее за талию, и Хейзел подумала, что если сегодня — ее последний день на земле, то ей будет о чем вспомнить.
— Скачи, Арион! — крикнула она. — К леднику Хаббард!
Конь поскакал прямо по морю, вода под его копытами превращалась в пар.
XLIII
Хейзел
Мчась верхом на Арионе, Хейзел чувствовала себя сильной и непобедимой, она полностью владела ситуацией — идеальное сочетание лошади и человека. Может быть, ей нужно было родиться кентавром?
Владельцы лодок в Сьюарде объяснили ей, что до ледника Хаббард триста морских миль и это трудное и опасное путешествие. Но для Ариона оно не составляло проблем. Жеребец несся по воде со скоростью звука, так разогревая воздух вокруг них, что Хейзел вообще не чувствовала холода. Стоя на земле, в пешем, так сказать, состоянии, она никогда не была такой бесстрашной. Верхом на Арионе Хейзел просто дождаться не могла, когда начнется схватка с врагом.
Фрэнк и Перси вовсе не были столь счастливы. Оглянувшись, Хейзел увидела их сжатые зубы, глаза, вытаращенные и едва не выпрыгивающие из глазниц. Щеки у Фрэнка тряслись от сумасшедшей скорости. Перси сидел сзади, изо всех сил вцепившись в Фрэнка, чтобы не соскользнуть с крупа коня. Хейзел от всего сердца надеялась, что он не свалится. Арион скакал так, что она могла и не заметить, как позади останутся пятьдесят или шестьдесят миль.
Они мчались по подернутым льдом проливам, мимо голубых фьордов и скал, откуда в море обрушивались водопады. Арион перемахнул через выпрыгнувшего из воды горбатого кита и галопом поскакал дальше, спугнув стаю тюленей, с шумом устремившихся с айсберга в воду.
Казалось, прошло всего несколько минут с начала бешеной скачки, и Арион влетел в узкий залив. Неизменная ледяная стружка в воде превратилась в синеватый вязкий сироп. Арион резко затормозил на замерзшей равнине цвета бирюзы.
В полумиле от них раскинулся ледник Хаббард. Даже Хейзел, видевшая ледники прежде, не сразу поняла, что именно перед нею. Фиолетовые горы, увенчанные снежными шапками, тянулись в обоих направлениях, вокруг них, примерно на половине их высоты, словно пушистые ремни, висели облака. В обширной долине между двумя самыми высокими пиками из моря прямо в небеса воздвиглась зубчатая стена льда, заполнявшая все ущелье. Ледник был сине-белый, с прожилками черного, что делало его похожим на сугроб грязного снега, оставшийся на обочине дороги после того, как по ней прошел снегоочиститель, только в четыре миллиона раз больше.
Как только Арион остановился, Хейзел ощутила резкое изменение температуры. От всего этого льда исходили холодные волны, превращавшие залив в самый большой в мире рефрижератор. И еще — необычный рокот, катившийся над водой, наподобие грома.
— Это что? — Фрэнк смотрел на тучи над ледником. — Гроза?
— Нет, — отозвалась Хейзел. — Лед трескается и смещается. Миллионы тонн льда.
— Ты хочешь сказать, что эта штуковина разрушается? — спросил Фрэнк.
Словно услышав его слова, от ледника бесшумно откололась огромная белая глыба и соскользнула в залив, взметнув брызги и ледяную шрапнель на высоту в несколько этажей. Через доли секунды до них дошел и звук — БАБАХ! — словно Арион взял звуковой барьер.
— Мы не должны приближаться к нему! — поежился Фрэнк.
