Посмотрев на Талию и Зою, я решил, что не самая плохая вещь в мире — погибнуть, сражаясь бок о бок с такими друзьями.
— Пора, — сказал я.
И мы бросились на врага.
Талия устремилась на Луку. Мощь ее щита была столь велика, что его телохранители — женщины- драконы — обратились в паническое бегство, бросив золотой саркофаг и оставив Луку одного. Но, несмотря на болезненный вид, Лука управлялся с мечом все так же проворно. Зарычав, как дикое животное, он ринулся в контратаку. Когда его коварный меч ударился о щит Талии, между ними словно проскочила шаровая молния, раскаляя воздух желтыми зазубренными электрическими разрядами.
Что касается меня, то я, мягко выражаясь, сделал самую большую глупость в своей жизни. Я напал на военачальника титанов Атласа. Когда я приблизился, он расхохотался. В руках его появилось огромное копье, а шелковый костюм превратился в полный древнегреческий доспех.
— Ну, давай смелее!
— Перси! — выкрикнула Зоя. — Берегись!
Я понимал, от чего она меня предостерегает.
Когда-то давно Хирон сказал мне: «Бессмертные связаны древними правилами. Но герой может отправиться куда угодно и бросить вызов любому, если у него хватит мужества».
Я атаковал Атласа, но затем дал ему возможность провести обратную атаку, и он обрушился на меня со всей своей мощью.
Я попытался защититься мечом, но Атлас ударил меня сбоку рукоятью копья. Пролетев по воздуху, я со всего размаху шмякнулся о черную стену. Туман полностью рассеялся. Дворец восставал, кирпич за кирпичом, становясь реальностью.
— Глупец! — ликующе завопил Атлас, попутно отражая одну из Зоиных стрел. — Ты возомнил, что если смог бросить вызов этому жалкому богу войны, то можешь противостоять
Упоминание об Аресе заставило меня встряхнуться. Перед глазами у меня прояснилось, и я снова бросился на Атласа. Если мне удастся добраться до бассейна, силы мои удвоятся.
Со свистом, словно коса, рассекая воздух, копье полетело в меня. Я занес меч, собираясь отрубить острие от рукояти, но меч мой словно налился свинцом. Внезапно мне показалось, что он весит не меньше тонны.
И тут мне вспомнилось предупреждение Ареса, которое он когда-то произнес на берегу моря в Лос- Анджелесе: «Когда тебе больше всего понадобится твой меч, он предаст тебя».
«Только не сейчас!» — взмолился я.
Но без толку. Я попытался увернуться, но копье угодило мне в грудь, отшвырнув назад, как тряпичную куклу. Я тяжело рухнул на землю, голова у меня кружилась. Открыв глаза, я увидел, что лежу у ног Артемиды, из последних сил удерживающей небосвод.
— Беги, мальчик, — сказала она мне. — Ты должен бежать!
Атлас, не теряя времени, приближался. Мой меч исчез. Его отбросило на край скалы. Он снова появится у меня в кармане — может, даже через несколько секунд, — но это уже не важно. К тому времени я буду мертв. Лука и Талия сражались как одержимые, вокруг них с треском вспыхивали молнии.
Аннабет лежала на земле, отчаянно стараясь освободить руки.
— Умри же, ничтожный герой, — произнес Атлас.
Он занес копье, чтобы пригвоздить меня к земле.
— Нет! — пронзительно вскрикнула Зоя, и залп серебристых стрел, ощетинившись, вонзился в щель под мышкой доспехов Атласа.
Взревев, он обернулся к дочери.
Сунув руку в карман, я почувствовал, что меч на месте. Но я не мог победить Атласа даже с мечом в руках. И тут холодок пробежал у меня по спине. Я вспомнил слова пророчества: «С проклятием титана справится друг». Я
— Небосвод, — сказал я богине. — Передайте его мне.
— Нет, мальчик, — ответила Артемида. Ее лоб покрыли капельки пота, сверкавшие металлическим блеском, как ртуть. — Ты не ведаешь, о чем просишь. Он раздавит тебя!
— Аннабет же держала его!
— Это чуть не стоило ей жизни. У нее дух настоящей охотницы. Ты столько не продержишься.
— Мне все равно умирать, — сказал я. — Переложите на меня груз небосвода!
Ответа я дожидаться не стал. Выхватив меч, я перерубил ее цепи. Затем, встав рядом с Артемидой и собрав все свои силы, я оперся на одно колено, поднял руки и коснулся тяжелых холодных облаков. Какой- то миг мы с Артемидой удерживали небосвод вместе. Это была невероятная тяжесть, словно меня разом переехала тысяча грузовиков. Я подумал, что потеряю сознание от боли, но собрался и перевел дух. Я могу сделать это!
Затем Артемида выскользнула из-под тяжести небес, и она легла на меня одного.
Впоследствии я много раз пытался объяснить, что я почувствовал. И ничего не получалось.
Каждую мышцу моего тела словно охватило пламя. Кости, казалось, плавились. Хотелось завопить, но не было сил открыть рот. Я все глубже стал уходить в землю, тяжесть небосвода сокрушала меня.
«Продолжай бороться! — произнес голос Гроувера у меня в голове. — Не сдавайся».
Я сосредоточился на дыхании. Если бы мне удалось продержать небеса хотя бы еще несколько секунд! Я подумал о Бьянке, которая отдала жизнь, чтобы мы могли попасть сюда. Если она смогла сделать это, я смогу держать небосвод.
Зрение мое утратило ясность. Все затянуло красным туманом. Сцены боя мелькали перед глазами, но я сомневался в том, что именно вижу. Вот Атлас в полном боевом снаряжении, разящий копьем направо и налево, безумно хохочущий в разгар битвы. И Артемида — расплывчатое серебристое пятно. Она была вооружена двумя устрашающего вида охотничьими ножами, каждый длиной с ее руку, и бешено разила титана, отпрыгивая и уворачиваясь с немыслимым изяществом. Казалось, маневрируя, она меняет облик. Она была то тигрицей, то газелью, то медведицей, то соколом. А возможно, это зрелище являлось лишь следствием моего воспаленного воображения. Зоя продолжала осыпать отца стрелами, выискивая щели в его броне. Атлас рычал от боли каждый раз, когда стрела попадала в цель, но они приносили ему не больше вреда, чем пчелиные укусы. Он лишь становился неистовее и продолжал сражаться.
Талия и Лука попеременно орудовали то копьем, то мечом, вокруг них все еще вспыхивали молнии. Талия теснила Луку аурой своего щита. Даже он не мог противостоять ей. Он отступал, вздрагивая и хрипло, обреченно ворча.
— Сдавайся! — выкрикнула Талия. — Тебе никогда не одолеть меня, Лука.
— Это мы еще посмотрим, подруга, — оскалился он.
Пот градом катился по моему лицу. Ладони скользили. Плечи возопили бы предсмертным криком, если бы могли. Казалось, позвонки моего хребта поджаривают на газовой горелке.
Атлас наступал, тесня Артемиду. Она была проворна, но ничто не могло одолеть его мощь. Его копье со всей силы вонзалось в землю там, где за долю секунды до этого находилась Артемида, и в камне появлялись трещины. Атлас перепрыгивал через них, продолжая преследовать Артемиду. Она заманивала его обратно, ко мне.
«Приготовься», — прозвучал в моих ушах ее голос.
Я терял способность мыслить — мешала боль. Ответ мой прозвучал нечленораздельно.
— Ты неплохо дерешься для девчонки, — расхохотался Атлас. — Но ты мне не противник.
Он сделал ложный выпад копьем, но Артемида увернулась. Я видел, что готовится военная хитрость. Копье Атласа описало круг и сбило Артемиду с ног. Атлас занес его снова, чтобы прикончить богиню.
— Нет! — пронзительно вскрикнула Зоя.
Прыгнув между Артемидой и отцом, она всадила прямо в лоб титану стрелу, застрявшую там наподобие рога дикого животного. Атлас взревел от ярости. Он отшвырнул дочь тыльной стороной руки, и Зоя, описав в воздухе дугу, упала на черные скалы.
Мне хотелось выкрикнуть ее имя, броситься ей на помощь. Но я не мог ни говорить, ни двигаться. Я
