Ладно, не обращай внимания, дорогая. Будет построено достаточно таких же домиков, какой строит сейчас Джо Коллтон. Придет весна, и ты так будешь занята доставкой леса, что у тебя не будет времени грустить».
Постепенно маскарад приобретал все больше откровенности. Некоторые поклонники Скарлетт спрашивали ее имя, один даже попытался приподнять ее маску. Она отклонила без труда все их попытки. «Я еще не забыла, как обращаться с развязными мужчинами, – подумала она, улыбнувшись. – Они даже повадились за угол, за чем-то покрепче, чем шампанское. Следующее, что они начнут делать, – это издавать Клич Веселья».
– Чему вы улыбаетесь, моя Загадочная Королева? – спросил осанистый Кавалер, который, казалось, делал все нарочно, чтобы как можно чаще наступать ей на ноги во время танца.
– Да, конечно, вам, – ответила Скарлетт, улыбаясь. Она не забыла ничего.
Когда Кавалер вынужден был уступить ее жаждущему Мандарину, который вернулся в третий раз, Скарлетт пожелала бокал шампанского.
Но когда эскорт проводил ее отдохнуть, она внезапно объявила, что оркестр играет ее любимую песенку и что она не может удержаться от танца.
Она увидела тетушку Питтипэт и миссис Элсинг на своем пути. Могли бы они узнать ее?
«Я не буду думать о миссис Элсинг. Я не позволю испортить мое веселье». Она попыталась отогнать мысли и предаться удовольствию.
Но помимо ее воли ее глаза смотрели по сторонам на мужчин и женщин, сидящих и танцующих в бальном зале.
Ее взгляд остановился на высоком бородатом пирате, опирающемся на дверной косяк, он поклонился ей. У нее перехватило дыхание. Она повернула голову, чтобы посмотреть еще раз. В нем было что-то… что-то дерзкое…
Пират был одет в белую рубашку и темные вечерние брюки. Широкий красный пояс придерживал два пистолета. Голубые банты были привязаны к кончикам его пышной бороды. На нем была простая черная маска, закрывающая его глаза. Он не был похож на кого-либо из ее знакомых, не так ли? Хотя, поза, в которой он стоял, и его уставившийся на нее взгляд, прямо сквозь маску…
Когда Скарлетт взглянул на него в третий раз, он улыбнулся, обнажив очень белые зубы на фоне темной бороды и смуглой кожи. Скарлетт почувствовала слабость. Это был Ретт.
Этого не может быть… Она, должно быть, фантазирует… Но, нет, это было точно по-реттовски. Показаться на балу, куда большинство людей не может попасть… Ретт мог сделать все, что угодно!
– Извините меня, мне надо идти. Нет, действительно, я серьезно, – она оттолкнула Мандарина и подбежала к своему мужу.
Ретт поклонился снова.
– Эдвард Тич к вашим услугам, мэм.
– Кто?
«Он что, думает, я его не узнала?»
– Эдвард Тич, всем известный как Черная Борода, великий злодей, который когда-либо бороздил воды Атлантики.
Ретт завернул лихо свою бороду.
У Скарлетт сердце упало. «Он веселится, – подумала она, – отпуская свои шуточки, которые, он знает, я едва понимаю. Прямо такой, каким он был до… до того, как все стало плохо. Я не должна допустить ошибки сейчас. Не должна. Что бы я сказала до того, как так сильно полюбила его?»
– Я удивлена, что ты приехал на бал в Атланту, когда так много событий в твоем драгоценном Чарльстоне, – сказала она.
«Вот. Так, как надо. Не совсем резко, но и не слишком любяще», – подумала Скарлетт.
Брови Ретта поднялись полумесяцами над его маской, у Скарлетт перехватило дыхание. Он все время так делал, когда был удивлен. Она вела себя так, как надо.
– Как случилось, что ты так информирована о жизни Чарльстона, Скарлетт?
– Я читаю газеты.
«Черт побери эту бороду». Ей казалось, что он улыбается, но она не могла видеть его губы.
– Я также читал газеты, – сказал Ретт. – Даже в Чарльстоне это сенсация, конца отсталый провинциальный городишко вроде Атланты решает претендовать на роль Нового Орлеана.
Новый Орлеан. Он повез ее туда на медовый месяц. «Возьми меня туда еще раз, – хотела она сказать, – мы начнем все снова, и вес будет теперь по-другому». Но она не должна говорить этого. Еще не время. Ее мозг быстро перебирал одно за другим воспоминания. Узкие мощеные улочки, высокие темные комнаты с огромными зеркалами, вправленными в тусклое золото, странная, великолепная еда…
Ретт усмехнулся.
«Я смешу его. Он, должно быть, видел мужчин, толпящихся передо мной».
– Как ты узнал, что это я? – спросила она. – На мне маска:
– Мне стоило только увидеть самую разряженную женщину, Скарлетт: это должна была быть ты, и я не ошибся.
– Ах ты… ты негодяй. Ты выглядишь не очень симпатично. Ретт Батлер, с этой дурацкой бородой. Мог бы с таким же успехом приклеить медвежью шкуру себе на лицо.
– Это лучшее, что полностью изменило мою внешность. Я не хочу, чтобы меня легко узнали.
