могла пойти насмарку, если Геббельс был решительно против. Потом устраивали специальный просмотр для самого Геббельса. Как правило, он указывал на сцены, которые надо было переснять или вообще вырезать. Для такого рода работы он всегда находил время.
В ранний период нацистского движения на кинематографический вкус Геббельса не особенно влияла идеология его партии. Например, его любимой картиной был «Броненосец «Потемкин», и ему было совершенно не важно, что фильм был снят в Советской России евреем Эйзенштейном. Его любимым режиссером был Фриц Ланг, не ариец и непримиримый антинацист. Он высоко ценил фильмы немецкого еврея Эрнста Любича. На закрытых просмотрах он часто смотрел картину «Золя» с актером еврейской национальности Полом Муни в главной роли. С годами он утратил интерес к американскому кино и отвергал голливудскую продукцию, так как, на его взгляд, она вредила правильному воспитанию. Но даже во время войны он предпочитал английские и французские фильмы немецким. Свое еретическое мнение он, разумеется, держал при себе, и только несколько близких к нему людей знали его пристрастия. Зато на публике он неизменно заявлял о «непобедимости» немецкого кинематографа, который завоюет весь мир.
В первое время Геббельс предпринял попытку снять несколько так называемых нацистско-партийных фильмов, но все они с треском провалились. Сами нацисты поначалу с энтузиазмом восприняли появление таких пропагандистских опусов, как «Эсэсовец Брандт», «Член гитлерюгенда Квекс» и «Ганс Вестмар», но у публики успеха они не имели.
10
Невозможно говорить об отношении Геббельса к кинематографу и не сказать несколько слов о влиянии кино на его личную жизнь. Его увлечение красотками из мира киноактрис не составляло тайны. Он приглашал их к себе раз-другой в неделю на вечера в Шваненвердере, они пили с ним чай в его кабинете в министерстве пропаганды, а потом он просил то одну, то другую оказать ему честь и приехать на свидание в его усадьбу в Ланке. Усадьбу ему подарил город Берлин по случаю десятилетней годовщины со дня его вступления в должность гауляйтера столицы.
Что касается женщин, он был ненасытен. А дамы, удостоенные его благосклонности, с удовольствием принимали приглашение навестить его в Ланке. Женщин всегда тянуло к Геббельсу, теперь же он был более привлекателен, чем когда-либо. Он выглядел холеным, он был полон очарования, он мог быть весьма занимательным, если хотел этого. В присутствии женщин он напускал на себя несколько отрешенный вид, поглядывал на них свысока и саркастически улыбался с сигаретой в уголке рта. Складывалось впечатление, словно он не воспринимает женщин всерьез, словно он берет женщин только потому, что они придают этому слишком большое значение.
Но это впечатление было обманчивым. В действительности его отношение к женщинам не изменилось со времени ранней юности: он оставался застенчивым и полным романтических представлений подростком. Он все еще хранил у себя локоны женщин, которых любил или думал, что любил. Мог ли он любить? И какие его чувства считать любовью, если у него в жизни было так много женщин? Некоторые близкие друзья Геббельса полагали, что он бросался в крайности и излишества из-за глубокого чувства физической неполноценности. Но как бы то ни было, легкие победы не принесли ему счастья.
Он отдавал себе отчет в том, что большинство молоденьких актрис ложатся к нему в постель ради карьеры. В этом он даже подозревал женщин, которые действительно его любили и которым не нужна была его протекция. Но он отчаянно искал женщину, которая полюбит его самого. Снова и снова он объяснял своим любовницам, что может, но не станет оказывать им покровительство. И все равно Берлин полнился слухами, что та или иная актриса получила роль, потому что переспала с Геббельсом. Бывало и так, что сами актрисы выдавали желаемое за действительное. Достаточно было небрежно «обмолвиться» или даже намекнуть, как слух распространялся в мгновение ока, хотя зачастую на самом деле между девушкой и Геббельсом ничего не было. Напуганные продюсеры из желания доставить удовольствие всемогущему министру пропаганды тут же предлагали роли честолюбивой актрисе, и ее карьера была обеспечена. А Геббельс получал еще одно подтверждение тому, что его любят не ради него самого.
По-видимому, он никогда не тешил себя иллюзиями. Не было случая, чтобы он написал хотя бы строчку кому– либо из своих любовниц. Одной из них он объяснил свое поведение в откровенной и резкой форме: «В политике никакие меры предосторожности не бывают лишними. Есть немало людей, чьи карьеры могут внезапно оборваться с крупным скандалом. Но со мной такого никогда не случится».
И все же случилось. Почти.
11
Беспорядочные и многочисленные интрижки министра пропаганды, становившиеся достоянием берлинского общества, привели бы к краху не один брак. Магда Геббельс была не из той породы женщин, которые смотрят на похождения мужа сквозь пальцы, и последствия могли обернуться катастрофой. Первые годы их семейной жизни протекли относительно ровно и мирно. Геббельс вел себя как преданный супруг. Он был внимателен и заботлив и даже в самые напряженные дни политической борьбы находил для нее время.
И вдруг, два года спустя после замужества, ей стало известно, что он ей изменяет. Оскорбленная в лучших чувствах, она затеяла с ним ссору. Он не сдержался и пришел в ярость. Его вывело из себя то, что она осмелилась упрекать его в измене. Он тут же напомнил ей, что никогда не клялся ей в верности.
Магда едва могла поверить своим ушам. Она потребовала от него немедленно порвать с любовницей, некоей графиней В. Геббельс подчинился, но не мог скрыть разочарования. Он надеялся на то, что рядом с ним будет зрелый и понимающий спутник, а обнаружил просто ревнивую женщину. Это был первый удар. Семейную ссору быстро, хотя и весьма поверхностно, загладили, и стороннему наблюдателю Геббельсы казались вполне благополучной супружеской парой.
У них было шестеро детей. Хельга родилась 1 сентября 1932 года, Хильда – 13 апреля 1934 года, Хельмут – 21 октября 1935 года, Хольде – 9 февраля 1937 года, Хедда – 5 мая 1938 года и Хейде – 29 октября 1940 года.
Все имена детей начинались с одной буквы – h. Не был исключением и сын Магды от первого брака Харальд. Это любопытное совпадение никто не мог объяснить[52].
Из всех детей Геббельс особенно выделял свою старшую дочь Хельгу, которая была очень похожа на него. Она была развита не по годам, если не сказать больше. В одиннадцать лет, то есть в 1943 году, она стала интересоваться политикой, расовыми теориями и экономическими вопросами. Когда она была еще совсем малышкой, Геббельс уделял ей много времени, слушал ее пение и рассказы и обходился с ней при этом как со взрослой.
Хильда росла добродушным ребенком и любила животных. Остальные три девочки тоже были очень милыми детьми, но никакими талантами не отличались, видимо из-за возраста. Они умерли так рано, что больше о них сказать практически нечего.
К большому разочарованию Геббельса, у него родился только один сын – Хельмут. Это был тихий и не отличавшийся особыми способностями мальчик, с трудом общавшийся со своими сверстниками в школе. Геббельс пытался переложить вину за «неудачу» на жену, что было вполне в его духе. Когда родилась его вторая дочь, он так огорчился, что отказался навестить Магду в родильном доме. Он даже не послал ей цветы, передоверив это Гитлеру. В конце концов фюрер буквально приказал ему поехать к ней.
Когда Магда забеременела в третий раз, она часто повторяла своим друзьям, что Геббельс наверняка с ней разведется, если она снова родит ему дочь. Геббельс же объяснял странный факт рождения одних девочек тем, что Магда «слишком холодна». Тем не менее, когда, наконец, на свет появился сын, последовало пылкое примирение с ручьями слез. А годом позже опять родилась девочка, и опять, чтобы сохранить их семейные узы, должен был вмешаться Гитлер.
Фюрер вообще играл особую роль в семейной жизни Геббельса. Так как Гитлер находился на вершине власти, ему приходилось встречаться и общаться с бесконечной вереницей новых людей. Таким образом, кто-либо из них мог оказать на него довольно сильное влияние, и Геббельс опасался, что фюрер станет относиться к нему более холодно. Он всеми силами пытался обезопасить себя и, чтобы поддержать привязанность фюрера, действовал через Магду и даже через детей, которых Гитлер очень любил.
Но не один Геббельс искал расположения фюрера. Магда сама стремилась оказаться в числе тех, к кому он благоволил. Мы уже никогда не узнаем, смотрела ли она на него глазами Геббельса или на нее тоже действовал его персональный магнетизм. Близкие к Геббельсу люди полагали даже, что она состояла в
