время его не удастся найти и обезвредить, то… Ладно, не стоит ударяться в панику. Куда мог поехать Скендал после того, как сумел вырваться из здания архива? Судя по всем его действиям, это решительный человек, причем человек неожиданных поступков, который к тому же хорошо знает структуру, организацию и методы работы спецслужб, которые его ищут. И действительно, только у такого человека могло хватить смекалки и смелости воспользоваться самолетом, купив при этом билет на свое собственное имя, в то время как все управление полиции, целое подразделение ФСБ, спецгруппа АНБ и полдюжины сотрудников армейской контрразведки фильтровали наземный транспорт и прочесывали весь город. А это значит…
– Ну не к себе же домой он поехал?! – заорал сам на себя Султан и внезапно понял, где ему искать Скендала.
Я затормозил так резко, что сзади протестующе зазвучал чей-то клаксон, однако я не обратил на это внимания. В моих ушах звучал голос Танга. «Даже и не думал, что под ковром в директорском кабинете может быть столько грязи. Там, по-моему, вообще никогда не убирают, только поверху пылесосят». Что могло потребоваться Тангу под ковром директорского кабинета?
– Возьмите под наблюдение кабинет Скендала, – сказал Султан.
– Вы думаете, он там появится?
– Не исключено. Подключите к этому делу Ворона, а также Шерифа с его снайперами. Руководство этими перемещениями пока возьмите на себя.
– А сами вы куда, сэр?
– Это не имеет значения, – Султан в упор посмотрел на своего помощника, и тот, разумеется, переспрашивать не стал. – Выходить на связь по моему спецканалу, но только в экстренных случаях.
Собственно говоря, сейчас мне не так уж и требовались данные, которые собрал Танг. Я был уверен, что знаю достаточно, чтобы понять суть. Хотя для того, чтобы понять все происходящее, не требовалось особо напрягать мозги. Военные, примазавшиеся в свое время к программам исследования космоса и благодаря этому выжившие после глобального разоружения и страшного сокращения финансирования военных программ, постепенно запустили свои щупальца во все космические работы. Кончилось это безобразие тем, что с новым ростом напряженности в мире военные фактически взяли все в свои руки, в том числе и в нашем Центре космических исследований. Однако формально договор о разоружении продолжал действовать, равно как и соглашения о демилитаризации космоса, и поэтому им приходилось прятаться. Прятаться за спиной Центра космических исследований, который помог им выжить, а затем превратился просто в ширму для проектов военных. И так ловко и удачно все это у них получилось, что даже я, будучи вполне осведомленным обо всем этом, не видел ничего странного в происходящем и никак не осмысливал вмешательство военных, наличие массы закрытых программ и все такое прочее.
Всей полнотой информации о происходящем обладали очень немногие. Большинство сотрудников Центра были уверены, что работают на благо человечества, помогают людям овладеть звездами и так далее. И, разумеется, с ростом в чине и звании они рано или поздно узнавали правду. В определенных пределах, разумеется. Кто-то, смирившись с положением вещей, продолжал работать, а кто-то пытался возмущаться, писать письма, срывать покровы с тайн, а то и просто отказывался от работы над программами военных. Вот с такими и приходилось расправляться.
«Стоп, это касается только убийств, несчастных случаев и прочего, – подумал я, – однако это вовсе не объясняет повышенный процент разводов, тяжелых болезней, хаотических перемещений высококвалифицированных специалистов, причем в их число входят и те, кто работал над военными программами и не пытался протестовать. А это никак не вяжется с общей концепцией. Что же это может значить?»
«Подожду его здесь, – подумал Султан. – Уверен, он придет сюда».
Откинувшись на спинку кресла, он прикрыл глаза. Самое трудное в таких ситуациях – это именно ждать и гадать, не допустил ли ты ошибку в своих рассуждениях. Однако Султан, несмотря на привычку перепроверять свои расчеты всякий раз, когда позволяла ситуация, на этот раз был уверен в успехе.
«Начни думать, как твой противник, – мысленно усмехнулся он, – и можешь быть уверен, что следующий его ход ты угадаешь с точностью до второго знака после запятой. Особенно когда ты его так хорошо знаешь».
Проникнуть в здание оказалось нетрудно, поскольку я давно уже изучил все слабые места охраны. Машину я оставил за квартал от входа, заложив в нее бомбу. Взрывчатку я прихватил из микроавтобуса аэнбэшников. Поставив таймер на десять минут, я обогнул левый фасад здания и направился в сторону оранжерей, где экспериментировали с растениями для космических станций.
За окном на пределе слышимости грохнул взрыв.
«Это он, – подумал Султан и улыбнулся, довольный собой. Чего-то в этом духе он и ожидал от Скендала. Шумный отвлекающий маневр, чтобы проникнуть через посты внешней охраны, а там он вполне может воспользоваться даже своим собственным пропуском, поскольку никто его деактивировать и не собирался, а фиксирующие сигналы отслеживаются в обычном режиме только с внешних кордонов. – Ну, Брэд, иди сюда, я тебя жду».
Проникнув внутрь оранжерей, при этом мельком подумав, что ему в последнее время везет с садами, Брэд прошел сквозь помещения до коридора, ведущего в основное здание. Охранник мельком взглянул на проходящего мимо человека, однако то ли не узнал своего начальника, то ли только сделал вид, что не узнал, и снова погрузился в чтение журнала в яркой обложке. Старый пропуск Брэда сработал как ни в чем не бывало – видимо, его просто забыли деактивировать, и Брэд попал на первый этаж основного корпуса.
Старательно держась коридоров, расположенных в задней части здания, и прибегая к помощи запасных
