Начальник УВД перестал копаться в бумагах, и очень твердо произнес:
— Вам надо уехать отсюда, и быстро!
— Но куда?
— Владимир Иванович, у вас квартира в Москве есть?
Генеральный директор всегда понимал, что его приобретения не останутся незамеченными органами власти, но такое прямое и грубое проявление осведомленности милиции о его финансовых делах Владимира Ивановича несколько покоробило. Впрочем, сейчас было не до ужимок и пируэтов — ситуация-то критическая.
— Да, есть, трехкомнатная. На окраине, правда…
— Да Бог с ней, какая разница где! Вот туда и уезжайте! Вряд ли они вас там будут искать.
— Хитрый ход, да?
— Ну, вроде того, и чем быстрее вы это сделаете, тем целее будете.
— У меня сын в институте, и дочь тоже…
— И их забирайте, не рискуйте. Ну, посидите полгодика в подполье, замы у вас есть — отработают за вас, не развалят хозяйство.
— Не успеют, хотите сказать.
Начальник УВД засмеялся. У него были на редкость здоровые и белые зубы: смех ему шел.
— Пусть так, да. Возьмут дети академический в институтах — ничего страшного. А за шесть месяцев убийцу мы найдем.
— Но если я скроюсь, то ЭТИ подумают, что я заказал бойню! Я ведь как будто сам признаюсь!
— Не беспокойтесь, Владимир Иванович, они так и сейчас думают. Так что испортить вы уже ничего не можете.
Они опять замолчали. Но тут очнулся от задумчивости губернатор:
— Леонид Макарович, а как вы все-таки считаете, кто этот стрелок? Кому было нужно сделать все это именно у нас, здесь, а не в Москве, например?
Милиционер замялся, помрачнел, мотнул головой:
— Версий много, пока все отработаем… Сейчас ничего сказать не могу. Но, если строго между нами, у вас в районе, Владимир Иванович, это уже второй случай.
— А первый?
— Да вы должны помнить: черных у вас на Авторынке постреляли. Очень похоже. Отсюда и будем работать.
Осторожно вошла секретарша, и милым теплым голосом сообщила:
— Вам из Москвы звонят!
Губернатор включил телефон, снял трубку, послушал; и, подняв глаза, кивнул собеседникам: идите мол.
За окнами кабинета с бордовыми шторами снова моросил нудный дождь, снова хлестал по окнам ветер, но только это уже была весенняя погода. А двое немолодых мужчин опять сидели друг напротив друга с большими бокалами кофе из пакетиков.
— Что скажите, любезный Никита Сергеевич?
— То и скажу, любезный Геннадий Алексеевич!
Они долго смеялись, и звуки собственного смеха не давали им остановиться. Им стало вдруг тепло и весело, и погода показалась совсем не мерзкой: дождик в апреле — к урожаю! А скоро можно будет выехать и на озера, и на пруды, карасиков потягать…
— Наш незнакомый друг — снайпер снова заявил о себе.
— Да, и я думаю, что мы ошибались. Не простой это человек. Что ни выстрел, то скандал!
— Вы думаете, профессионал со стороны, не местный?
— Может быть, — задумчиво протянул Геннадий Алексеевич, — но почему всегда в одном и том же месте практически?
— А не Владимир Иванович все-таки его нанял?
— Это вряд ли! Он же понимает, что криминалом с криминалом бороться — самому криминалом стать. Он не такой!
— Кто знает, времена наши людей меняют так, что и не угадаешь!
— И все-таки, я не думаю. Могли из Москвы пригласить сюда, чтобы воспользоваться моментом и запутать ситуацию. Чтоб не знали, на кого думать.
— А могли и наши, местные, не пустить чужаков. Вдруг и у нас в области кто-то имеет виды на «Новопетровскую»?
— Да уж, вариантов масса, фактов нет.
— Я послал туда Василия Трубачева, пусть на месте посмотрит, все тщательно проверит.
— В командировку?
— Да он сам оттуда родом, у него там родители живут — ему и карты в руки.
— Да, кстати! Накрыли в Туле этих ребят! Банда. Сан Саныч героем ходит, пенсия на носу — и дело большое раскрыли аккурат к пенсии — надеется на прибавку.
— Пусть надеется!
Они снова захохотали; и видели уже не темный кабинет, не мерзкий дождь, а камыши, темную воду, свежий ветер, и блестящих от воды, свежевыловленных карасиков…
Глава 22
Начальник Новопетровского РОВД не долго размышлял, кого бы ему предоставить в помощь следователю из областного УВД. Будучи крайне раздраженным после очередного втыка за слабую работу по контролю за незаконным оборотом зеленого змия, и уже устав от однообразных объяснений своих подчиненных, (с их доводами он был совершенно согласен — но не мог же он сказать это вслух), начальник милиции счел целесообразным именно их и отправить в помощники к Трубачеву. Пусть поработают на серьезном деле: посмотрим, как вы здесь себя проявите, субчики?
Порассуждав с начальником примерно в течение получаса на общие темы, Трубачев отправился знакомиться с помощниками. Те были в курсе перемен, но самого следователя еще не видели. Плотник заканчивал составлять очередной план борьбы с алкоголем, а Ерохин рисовал на тетрадном листе чертиков. Они безобразно улыбались, махали хвостами и высовывали раздвоенные языки.
Отворилась дверь, показался высокий, ходой, рыжий и наполовину лысый человек. И по внешнему виду нисколько не старше новопетровских следователей.
— Плотник и Ерохин? — полувопросительно, полуутвердительно спросил он.
— Да, так точно. С кем имеем честь?
— Василий Николаевич Трубачев — следователь областного УВД.
— А где же ваши товарищи? — ляпнул, не подумавши, Ерохин, и увидел взгляд Валентина. Более чем выразительный: «Твой язык тебя погубит»!
— Какие товарищи? — совершенно искренне изумился приезжий.
— Да книгу я в детстве читал — «Васек Трубачев и его товарищи». Вот и пришло в голову. Извините.
Трубачев книгу тоже читал, и такие шутки уже не в первый раз слышал. Еще в школе учительница литературы на внеклассное чтение задала эту книгу. Он потом полгода от насмешек не мог избавиться. Даже дрался однажды.
— Люблю хорошую шутку. А товарищи у меня будут… Вот вы и будете… Кстати, можно на «ты».
Василий повесил кожаную куртку на вешалку, взял и пододвинул к столу стул с ободранным сидением, положил локти на стол и энергично спросил:
— Давайте начнем?
Не дожидаясь ответа, задал первый вопрос:
