143
Гиммлер.
144
Геринг.
145
Записи в дневнике Гальдера за 13 и 14 марта идут под заголовком «Вагнер». Это имя тогдашнего генерал-квартирмейстера сухопутных сил. Генерал Эдвард Вагнер был казнен после 20 июля 1944 г. как один из руководителей заговора против Гитлера.
146
Из дневника Гальдера, 17 марта: «15–20.30. Совещание с фюрером (присутствует полковник Хойзингер); 1–3… (оперативные вопросы); 4. Отчет генерала Вагнера о снабжении; 5. Тыловые районы. Нам надо создать антисталинские республики. Сталинская агентура должна быть уничтожена. Механизм управления российским государством должен быть разрушен. На территории Великороссии должны применяться самые жестокие методы. Кадровые политработники не прочно держат русский народ в своих руках. Если ликвидировать чиновников, все разлетится вдребезги». (В военном журнале отдела «Л» 18 марта нет упоминания о том, что Йодль рассказывал мне о таком пассаже в выступлении Гитлера.)
147
Подчеркнуто в оригинале. По поводу этой надписи от руки я имел беседу с американским генералом Донованом, который был помощником главного прокурора на суде в Нюрнберге. В заключение нашей беседы он заявил, что считает, что это доказывает мое
148
Этот так называемый дисциплинарный приказ был издан главнокомандующим сухопутными войсками 24 мая 1941 г. Он заканчивается просьбой к каждому армейскому офицеру «поддерживать дисциплину, от которой зависит наша победа». Несомненно, что основной целью этого приказа было противостоять оппозиции, которая могла возникнуть по отношению к указаниям Гитлера об обращении с враждебно настроенными местными жителями. Однако, по общему мнению старших командиров, этот приказ давал им отличный повод уходить от выполнения приказа о комиссарах. И это мнение не теряет своей силы оттого, что «дисциплинарный приказ» вышел до приказа о комиссарах. Когда главнокомандующий представил свой проект (6 мая), он уже знал, что приказ о комиссарах появится в письменном виде.
149
Процесс фальсификации отчетов был подробно описан на суде над ОКВ в Нюрнберге некоторыми командирами и офицерами. Сами отчеты хранились в армейских инстанциях и не подавались в ОКВ.
150
Нюрнбергский суд в своем вердикте по «делу ОКВ» обвинил меня в участии в подготовке приказа о комиссарах и в качестве обоснования привел отсутствие свидетельств, доказывающих, что я способствовал смягчению жестокости этого приказа. В данном случае, как и во многих других, суд не смог должным образом оценить все обстоятельства дела. Но даже при этом трудно понять, почему: а) в обоснованиях приговора не было упомянуто показание покойного генерала Мюллера о том, что он являлся автором армейского проекта; б) не было принято во внимание мое замечание, написанное от руки на армейском проекте приказа, хотя, как уже говорилось, помощник американского обвинителя в декабре 1945 г. счел, что оно полностью оправдывает меня; в) вместо вступительных слов в моей сопроводительной записке от 12 мая – «ОКХ представило проект» – в обосновании приговора появляется только ряд точек, что позволяет считать меня автором армейского проекта, которым я на самом деле не был; г) разделы 2 и 3 моей сопроводительной записки вообще опущены, стало быть, не учтены.
151
Политруки были политическими комиссарами самого низкого уровня в частях. Слово «командиры», видимо, записано по ошибке вместо «государственных чиновников».
152
Если считалось необходимым отдать распоряжения на этот счет, то ОКХ отдавало их устно. (В дневнике Гальдера об этом не упоминается.)
153
Однако даже на суде и документы, и свидетели показали, сколько правды было в его заявлении.
154
Дневник Гальдера, 31 июля 1941 г.
155
Здесь Гальдер добавляет еще несколько мыслей насчет дальнейшего ведения войны против Англии, «когда действия на востоке перейдут из стадии уничтожения вооруженных сил противника в стадию парализации вражеской экономики».
156
См. дневник Гальдера, 24, 25, 27 июня 1941 г. 3 июля Гальдер дает выход возрастающему недовольству «обычным шумом из верховной ставки», говоря, что «с точки зрения тактики есть, разумеется, какой-то смысл в таком беспокойстве о флангах. Но для этого есть командующие армиями и корпусами. Наши командиры и штабы – это наша сильная сторона, но наверху им не доверяют, потому что не имеют понятия, какую силу представляет наш командный состав, обученный и подготовленный по одним и тем же принципам». Описывая подобный случай 10 июля, Гальдер дает интересный штрих по поводу привычек ставки: «Фюрер все еще спит, так что я не могу связаться с ним по телефону. Поэтому позвонил Кейтелю и разъяснил наши планы ему».
157
Эти приказы готовились совместно двумя рабочими группами отдела «Л». Первый приказ вышел 13 июля под названием «Перевооружение сухопутных сил – танковая программа». Второй вышел 14 июля и имел название «Инструкции по личному составу и вооружению на основании директивы № 32». После более детального изучения положения с боевой техникой и запчастями 8 августа 1941 г. появилась инструкция ОКВ, согласованная с ОКХ, насчет сокращения числа танковых и моторизованных дивизий соответственно до 30 и 15. Эта инструкция предусматривала также расформирование 49 из 163 пехотных дивизий.
158
Хотя слово «война» употреблено здесь трижды, можно предположить, что речь идет о Русской кампании.
159
Дневник Гальдера, 30 июня и 12 июля 1941 г.
160
Дневник Гальдера, 26 июля 1941 г.
161
Дневник Гальдера, 30 июля 1941 г.
162
См. дневник Гальдера, 5 августа 1941 г.
163
Дневник Гальдера, 15 и 16 августа 1941 г.
164
Дневник Гальдера, 21 августа 1941 г. После войны Йодль взглянул на это в какой-то степени более трезво. Он заявил Международному военному трибуналу в Нюрнберге: «Когда он [Гитлер] четко понимал, чего хотел, или когда принимал какое-то решение на свой страх и риск, никакое дальнейшее обсуждение не было возможным».
165
