использовал оставшееся между ними расстояние для того, чтобы подумать. Он прикидывал, к какому, по мнению Флайта, из семи возможных государственных ведомств принадлежал.
— Что вы мне расскажете, мистер Флайт? — осторожно спросил он, приблизившись.
— Все. Куда вы хотите забрать меня?
— Мы можем немножко поговорить здесь.
От страха речь Флайта напоминала карканье, потому что у него перехватило дыхание. Так вот как они это делают, с ужасом думал он… Конечно, сначала как бы мимоходом выуживают неосторожные признания. Но нет, он не позволит играть с собой. Он только хочет, чтобы все открылось.
— Вы не собираетесь записывать на магнитофон? Или на бумаге?
— Пока нет необходимости. — Мальтрейверс чуть заметно улыбнулся. — Судя по вашему виду, вам нужно присесть. Не хотите ли зайти в машину?
Флайт повиновался, как автомат, и сел на место водителя, уставившись прямо перед собой. Он подскочил, когда Мальтрейверс постучал в окошко.
— Не могли бы вы открыть дверь? Спасибо. — Мальтрейверс уселся позади него. — Не торопитесь, мистер Флайт. Не к спеху.
Пока этот испуганный человек хранил молчание, Мальтрейверс пытался разобраться в происходящем. Он практически ничего не знал о Флайте, их единственная встреча в «Вороне» была слишком короткой. Флайт превратил такую добродетель, как любовь к порядку, в порок и одержимость. Но в других отношениях был, очевидно, безобидным человеком с комплексом неполноценности.
— Это может быть сохранено в тайне? — Все еще глядя прямо перед собой, Флайт заплакал.
— Не мне решать. — Мальтрейверсу вдруг стало его жаль. В чем ни собирался признаться этот человек, чувство вины, несомненно, терзало его. — Просто расскажите мне все с самого начала.
Флайт засопел.
— Я знал, что это плохо, но не думал, что я приношу вред. Не знаю, почему я делал это. Это очень… А потом чувствовал себя плохо. Мне было стыдно. Я человек с положением. В банке. — Он резко повернулся к Мальтрейверсу: — Пожалуйста… моя мать, вы понимаете, и Дорин…
Мальтрейверс скрыл порыв сочувствия за резкостью тона:
— Мистер Флайт, я не могу ничего обещать, пока вы не расскажете, что вы сделали.
Флайт пошарил в кармане и извлек оттуда белоснежный льняной носовой платок с вышитыми в одном уголке инициалами, вытер им слезы и громко высморкался. Теперь он, казалось, взял себя в руки.
— Я купил в Плимуте телескоп, — начал он неожиданно. — Они продаются там во множестве магазинов. Он предназначался для наблюдения за птицами, но потом я начал… использовать его в деревне. Он очень мощный, и с его помощью можно видеть самые разные вещи. Я имею в виду… в домах. И… и есть специальные линзы для работы ночью.
Мальтрейверс опустил стекла в окошке и зажег сигарету. В его голове стало что-то проясняться, но он еще не знал, куда все это выведет.
— Продолжайте, — тихо приободрил он Флайта.
— Сначала я ничего особенного не видел. Люди уходили из «Ворона», приходили домой поздно ночью. Иногда, летом, они не задергивали занавесок… в своих спальнях. — Флайт нервно сглотнул и опустил глаза. — Мне очень неловко.
— Вам лучше все же рассказать мне, — снова подбодрил его Мальтрейверс. — И все.
— Однажды ночью… не могу вспомнить число, хотя это на меня не похоже… Я увидел-какое-то движение на церковном дворе. Я взглянул и увидел… луна светила очень ярко. И я увидел, что это Мишель Дин. Было очень поздно, и я удивился, что она там делает. Она была одна, просто сидела на земле, прислонившись к одному из надгробий. Потом Патрик Гэбриель, поэт, вы все знаете о нем, появился из-за церкви, и они начали… — Флайт опустил голову. Наступило, продолжительное молчание. Мальтрейверсу пришлось побудить его продолжать дальше:
— И они стали заниматься любовью, мистер Флайт? Ведь они же занимались этим? И вы наблюдали за ними… — Флайт еле слышно пробормотал что-то утвердительное. — И это, должно быть, произошло около восемнадцати месяцев назад, когда Патрик Гэбриель жил в Медмелтоне? Вы знаете, сколько лет в то время было Мишель Дин? Четырнадцать, мистер Флайт! А это означает, что вы стали свидетелем преступления, даже если это происходило по ее желанию. Вы рассказали об этом полиции?
— Я не мог! — в отчаянии запротестовал Флайт. — Мне нужно было объяснить, как я узнал об этом… и все остальное выплыло бы наружу.
— Так что же вы сделали? Ждали, пока все повторится и вы увидите их снова?
Флайт сгорал от стыда.
— Да. Это происходило несколько раз. Я не мог устоять…
Мальтрейверс дал ему возможность выплакаться. Смущенный и до смерти перепуганный Флайт привел ему доказательства: подозрения насчет поведения Гэбриеля оказались верными. Хотя Мальтрейверс сомневался, что Мишель Дин именно с Гэбриелем начала свою раннюю сексуальную жизнь. И теперь минимальное, что он мог сделать для этого маленького, жалкого человечка, — это облегчить его душу, не теряя, конечно, своей репутации как человека, облаченного, хоть и по собственному желанию, в данный момент какой-то властью.
— Вы поступили совершенно правильно, рассказав мне все, — одобрил его действия Мальтрейверс. — Я не могу обещать, но вполне возможно, это не пойдет никуда дальше, если мною будут получены заверения, что впредь вы никогда не станете делать ничего подобного. Вы дадите, мистер Флайт, мне такое обещание?
Тот безнадежно закивал головой:
— Вы не понимаете… Я давно прекратил этим заниматься и не делал… этого с той самой ночи, когда стал свидетелем его убийства.
Уловив, о чем идет речь, Мальтрейверс с трудом сдержал свои чувства. Может быть, Флайт намеренно лгал, желая придать своим показаниям больше весомости, ведь тщеславия у него хоть отбавляй? Неужели он действительно настолько слаб в нравственном плане, что даже публичное унижение не послужит препятствием, чтобы насладиться своего рода извращенной славой? Утверждать наверняка было невозможно. Но если это стало потребностью, он все же уже давно мог признаться, но нескрываемый ужас на его лице свидетельствовал об обратном: признание буквально сломало его.
— Ночь, когда вы увидели, как его убили, — повторил Мальтрейверс. — Это… гораздо более важно. Расскажите мне, что тогда произошло.
Флайт в волненье облизал губы.
— Они не приходили пару ночей, а на третью я их едва не пропустил. Но в начале первого… Я сказал, что свидания всегда происходили примерно в это время?.. Во всяком случае, я увидел, как пришел Гэбриель. Он опустился на одно из больщих надгробий, напоминающее бочку, около Древа Лазаря и закурил. Я увидел его лицо, когда он прикурил сигарету, — ночь была облачная. Через несколько минут заметил… конечно, я сразу подумал, что это Мишель, но, как оказалось, не она… подходила сзади. Гэбриель, должно быть, услышал шаги, потому что встал. Поскольку они не поцеловались сразу, я понял, что это не Мишель.
Прежде чем продолжать, он как-то виновато взглянул на Мальтрейверса.
— Они, кажется, поговорили несколько мгновений, а потом этот человек… эта фигура… трудно точно сказать, что произошло, но она, кажется, кинулась на Гэбриеля, и он упал.
— Минутку, — прервал его Мальтрейверс. — Вы все время говорите «фигура». Кто это был — мужчина или женщина?
— Не могу сказать. На ней, на нем… были брюки, но это ничего не доказывает. Я думаю, что фигура была примерно одного роста с Гэбриелем. — Флайт отвечал торопливо, будто хотел побыстрее закончить. — Во всяком случае, он или она наклонился… как будто… ну, потом я понял, что она проверяла, мертв ли он. Потом она ушла.
— В каком направлении?
— Я не уверен… — Флайт сглотнул, и казалось, что ему было больно от произносимых слов. — Я понял, что случилось нечто ужасное, и весь задрожал. Думаю, что этот некто мог уйти в сторону церкви, но, возможно, я ошибаюсь… я не спал в ту ночь.
Мальтрейверс сделал длинную затяжку, когда Флайт неожиданно замолчал.
