— А это, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом и зажимая пальцами его нос, — тебя не касается.
— Ах, вот как?
— Да, вот так.
— Ты собираешься видеться с ним и дальше?
— Ты хочешь сказать, если мы останемся живы?
— Именно это я и имею в виду.
Саммер прикрыла веки.
— Возможно.
— Возможно?
Она не видела, как сузились его черные глаза.
— Все зависит от того, будет ли у меня причина не видеться с ним.
— И какая же это причина?
— Ну, не знаю… Может быть, в моей жизни появится кто-то еще.
— А он появится?
— Ммм.
— Это не ответ.
— Это лучший ответ из всех, которые ты можешь получить, — промолвила Саммер и посмотрела на Стива.
— Ах, вот как? — Он поцеловал ее. Его губы были теплыми, неторопливыми и абсолютно хозяйскими. — А знаешь что? Я думаю, кто-то еще в твоей жизни уже появился.
— А я считала, что ты не хочешь связывать себя.
Он лениво улыбнулся ей. Впечатление от улыбки на таком близком расстоянии было не из самых приятных.
— Не хочу. Но, как ты сказала, уже слишком поздно.
— В самом деле?
— Угу.
— Ты считаешь, что связан?
— Похоже на то, не правда ли?
— А как насчет Диди?
Стив вздохнул, откинулся на спину, потянув за собой Саммер, скатерть и Маффи, которая запуталась в ней. Собачка, явно возмущенная таким неуважением, выкарабкалась из конца кокона и с оскорбленным видом устроилась у края навеса. Никто из людей не обратил на нее ни малейшего внимания.
— Детка, что касается Диди, то ты хватаешься не за тот конец палки. У нас с ней никогда не было того романа, который ты, похоже, себе вообразила. К тому, что было между нами, ни Диди, ни я никогда не относились как к чему-то вечному. И мы знали это с самого начала. Ладно, пусть мне кажется, что я вижу ее. Ничего не могу с этим поделать. Черт побери, я знаю, что она мертва, и я не верю в призраков. Ты знаешь, какое единственное объяснение всего этого приходит мне на ум?
— И какое же? — Надежно завернувшись в скатерть, Саммер лежала на нем, сложив руки на его груди. Она приподняла голову, чтобы посмотреть Стиву в глаза.
— До встречи с тобой я не видел ее ни разу. Ни разу за три года, прошедших со смерти Диди. Думаю, что вижу ее, поскольку ощущаю вину за то, что чувствую, когда я с тобой.
— В самом деле? — Саммер с надеждой посмотрела на него.
— В самом деле.
— И что же ты чувствуешь, когда ты со мной?
Стив усмехнулся:
— Что мне невтерпеж.
Саммер ущипнула его грудь. Он охнул и потер это место.
— И все? — Она взглянула на Стива.
— Э, в моем случае этого достаточно.
Саммер поджала губы, скатилась с него и демонстративно села спиной, скрестив руки на груди.
— А чего же ты еще хочешь? — запротестовал он, опираясь на локоть, чтобы видеть ее лицо.
— От тебя? — засмеялась Саммер. — Ничегошеньки.
— Ну вот, ты злишься на меня. — Он поцеловал ее в шею. Саммер резко толкнула его в грудь локтем. Он виновато хмыкнул, а потом снова наклонился к ней: — Я полагаю, ты хочешь, чтобы я тебе сказал, что у нас с тобой нечто особенное, небывалое. Нечто такое, что навеки. Так?
— От тебя я вообще ничего не хочу. Я не хочу даже, чтобы ты со мной разговаривал. Я…
— Так вот, — прервал ее Стив, тепло дыша в ухо, — именно это я и чувствую.
Потребовалось некоторое время, чтобы смысл сказанного дошел до Саммер.
— Что? — Она повернулась, чтобы видеть его.
Он улыбался. Довольно жалко, как ей показалось.
— Ты слышала, что я сказал, — ответил Стив.
— Повтори.
— Ни за что на свете.
— Стив Колхаун, ты хочешь сказать, что любишь меня?
— Полагаю, да.
— Полагаешь?
Увидев негодование на ее лице и различив злость в голосе, он поспешил исправиться:
— Хорошо, хорошо, я думаю, то есть знаю.
— Ты думаешь? — На этот раз Саммер ощущала не возмущение. Она чувствовала себя оскорбленной.
— Черт побери, Саммер, чего же ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты прямо и без всяких околичностей сказал мне, что любишь меня, если именно это пытаешься высказать.
Некоторое время он молча смотрел на нее. Они лежали на боку лицом друг к другу, завернутые в скатерть. Их головы покоились на синей нейлоновой спортивной сумке. От гнева Саммер вся напряглась, решительно скрестив руки на груди. Стив потянулся к ней, взял за руки и, преодолевая сопротивление, поднес их ко рту и по очереди поцеловал запястья.
— Я думаю, что, возможно, только возможно, ты была послана мне, чтобы спасти от внешней тьмы, — проговорил он тихо. — Когда я впервые встретил тебя там, в похоронном бюро, мне было безразлично, жив я или мертв. Теперь мне это не безразлично.
— Стив, — прошептала Саммер, тронутая сердечностью этих слов и бесконечной нежностью, которая светилась в его черных глазах.
— Помолчи, — попросил он, — дай мне закончить, раз уж ты заставила меня начать. Долгие годы я не мог посмотреть в будущее ни с надеждой, ни с радостью. Теперь я думаю о будущем — в котором вижу нас с тобой — и с надеждой, и с радостью. Означает ли это, что я люблю тебя? Кто знает? Но я хочу попытаться, если и ты хочешь.
— О Стив! — Испытующе глядя в его глаза, Саммер чувствовала, что он говорил искренне. Ее сердце учащенно забилось. Они, двое раненных жизнью людей, каким-то чудом нашли друг в друге то, что им было нужно для исцеления ран. Это оказалось действительно чудо, другого слова не придумаешь. Саммер пододвинулась к нему ближе и провела ладонью по его колючим щекам и жесткой линии рта, нежно касаясь заживающих ран. — Если ты не можешь сказать это, то я могу. Я люблю тебя.
— Да? — Он подарил ей короткую удивительную улыбку.
— Да, — тихо ответила Саммер, целуя его.
У входа в самодельный шалаш еще не готовый к небесной благодати ангел произнес им слова благословения.
Ни мужчина, ни женщина их, впрочем, не услышали. Только Маффи, навострив уши, с любопытством склонила голову набок.
