подземелье и звал меня. Я все пыталась прийти к тебе.
— Я и был в подземелье и действительно звал тебя. — Джереми изумленно уставился на мать.
— Да? Я чувствовала, что ты в опасности.
— Так и было. Ты спасла меня. Эта плохая тетя хотела убить меня…
— Все, на сегодня достаточно, — сказала медсестра. — Мы ведь не хотим расстраивать твою маму, правда? О своих приключениях ты ей расскажешь потом. А сейчас ей нужны тишина и покой. — Медсестра положила руку на плечо мальчика.
Джереми закусил губу. Гленда прижала его к себе. Мать и сын обнялись, и ночной кошмар медленно отступил,
В коридоре Том Уоткинс выговаривал сержанту Уитли:
— Вы не имели права говорить детям, что она умерла. Что им пришлось пережить!
Уитли вздохнул:
— Я же сказал тебе, как все было, Том. Моя первоочередная цель состояла в том, чтобы сохранить Гленде жизнь. Мы не могли охранять ее ото всего города все двадцать четыре часа в сутки в течение бог знает скольких недель. Она была в коме, когда мы нашли ее, и оставалась в коме до вчерашнего дня, когда мне позвонили и сообщили, что она очнулась и бормочет имя Джереми. Если бы мы сказали детям, что она жива, об этом узнал бы весь город. Ты ведь знаешь людей. К тому же у меня ни в ком, включая и тебя, не было стопроцентной уверенности. Конечно, мы охраняли ее палату, но, случись малейший прокол, и она была бы мертва уже по-настоящему. Не забывай, что она видела убийцу.
— Да-да.
— Я рассудил так: пусть убийца думает, что она мертва, а когда Гленда очнется, она сама скажет нам, кто на нее напал.
— И что она? Сказала?
— Да. Вчера, примерно в это же время. Как раз когда она назвала нам имя Кей Нельсон, та уже пыталась расправиться с мисс Грант, Харрисом и вашим сыном.
— Слава Богу, они остались живы.
— Да, возблагодарим Господа.
Дверь палаты Гленды открылась, и вышел Джереми. Медсестра осталась в дверях.
— Она хочет видеть девочек и Джейка. — Джереми светился от радости, хотя по щекам его и катились слезы.
— Мама! Мама! — Трое ребятишек кинулись к двери.
— Только по одному, — с улыбкой сказала медсестра. Эшли прорвалась вперед, и дверь за ней закрылась.
— Мама, — жалобно пропищал Джейк, когда его и сестру отвели в сторонку. Его нижняя губка предательски задрожала.
— Вы оба повидаете маму, — утешил их доктор, положив руки на детские плечики.
— Мама жива, Джейк, — сказал брату Джереми. И обернулся к Линдси. — Мама жива, Лин!
— Это же здорово! — улыбнулся Том Уоткинс.
— Да, папа. Очень здорово, — ответил Джереми и усмехнулся.
Эпилог
— Кей была сумасшедшей, правда?
— Конечно. — Джонни взял руку Рейчел и крепко сжал. Потребность в прикосновении к ней он ощущал каждую минуту. И когда одержимый идеей спасти ее мчался под проливным дождем на мотоцикле, выжимая из своего любимца свыше ста миль в час и оставляя далеко позади полицейский эскорт. И когда очнулся в больнице в ту первую ночь и произнес имя Рейчел. И когда, наконец, она, залечив свою рану, пришла дежурить у его постели. Стоило ему прикоснуться к ее руке — и в душе разливался покой.
Прошло два месяца, и сейчас Рейчел и Джонни стояли у могилы ее отца. Стен Грант умер в ту страшную ночь, когда Кей пыталась убить их, вот почему Рейчел никого не застала дома — родных срочно вызвали в больницу. Стен ушел из жизни в шесть часов пять минут.
Поначалу Рейчел тяжело переживала, что не смогла быть рядом с отцом в момент его кончины, но постепенно нашла утешение в некоем знаменательном открытии.
Она вспомнила, что часы в доме пробили шесть и буквально в считанные минуты после этого ветка дерева ударила в окно и инвалидная коляска тронулась с места. Если бы этого не случилось, Кей скорее всего убила бы и Джонни, и Джереми, и Рейчел еще до приезда полиции. Сердцем Рейчел чувствовала, что их спасла душа отца, которая покинула тело как раз в тот критический момент, когда дочь его нуждалась в помощи.
Эта мысль несла в себе успокоение, и благодаря ей Рейчел вспоминала об уходе отца скорее с любовью, нежели с печалью, и вообще старалась больше думать о будущем.
— Если хочешь, мы можем задержаться в Тейлорвилле еще на несколько дней, — мягко предложил Джонни.
Стояла холодная ноябрьская погода. Джонни был в наглухо застегнутой кожаной куртке, Рейчел — в теплом шерстяном пальто до щиколоток. Кривой шрам на шее Джонни — там, где пуля Кей задела ткани, — был скрыт воротником. Рана на плече Рейчел была не столь заметной и больше походила на царапину. На холоде она давала о себе знать, и Рейчел задавалась вопросом, останется ли эта боль навсегда как напоминание о том, что она могла потерять.
— Нет, я готова ехать. Просто хотела попрощаться с папой.
— Мне жаль, что я не узнал его поближе.
— И мне жаль, что он не узнал тебя. Мне бы хотелось, чтобы он был на нашей свадьбе.
Они поженились только вчера. Свадьба прошла тихо, в гостиной Уолнат-Гроува, где собрались самые близкие. Джереми был свидетелем со стороны жениха, а все остальные члены семейства Уоткинсов — в том числе Гленда в инвалидной коляске — присутствовали в качестве гостей.
Сразу после посещения кладбища молодожены отправлялись в свадебное путешествие в Колорадо, где мечтал побывать Джонни. Единственное условие, которое ставила Рейчел: средством передвижения должен быть не мотоцикл, а автомобиль. Джонни выдвигал более скромное: чтобы за рулем сидел он.
— Джонни, как ты думаешь, возможно такое, что папина душа спасла нас?
Джонни поднес ее руку к губам. Они уже не раз говорили на эту тему, и он знал, что ей приятно так думать.
— Это возможно, — согласился Джонни. — Почему бы и нет? Наверняка в нас есть нечто такое, что сильнее смерти. А твой отец любил тебя беззаветно. — Он улыбнулся, заглянув ей в лицо, и тихо прочитал:
— Красиво, — вздохнула Рейчел, прильнув к нему и с наслаждением ощутив его крепкие объятия. На мгновение ей вдруг вспомнилась Кей с ее навязчивой идеей любви, и она содрогнулась.
— Генри Кемп. — Джонни с явным удовлетворением вспомнил имя поэта. — Как и Роберт Бернс, тоже был бабником.
— Ох ты! — Рейчел отстранилась от него, но лицо ее было озарено улыбкой. Слова Джонни заставили забыть о грустном.
— Я люблю тебя, — произнес он твердым голосом.
— Я тоже люблю тебя, — ответила она.
Джонни нагнулся и поцеловал ее. Потом, взявшись за руки, они вышли из-под сени деревьев,
