– Волосы, кровь, слюна или семенная жидкость. Возможно, частички кожи, если кто-то оцарапался или порезался, – перечислил Беккер.
– О, разумеется.
– Будьте добры, откройте рот.
Грейс подчинилась.
Пока Беккер брал у Грейс пробу слюны, Санди-фер спросил у него:
– Что-нибудь уже обнаружили?
Беккер закончил свои манипуляции и сдержанно ответил:
– Я не могу ответить вам, сэр. Я только собираю образцы.
Он спрятал прибор в пакетик, застегнул «молнию» и направился в гостиную.
31
Тони стоял у окна в комнате Джессики и, скрестив руки на груди, наблюдал, как Рэнди Золлер дотошно пылесосит коврик. Содержимое пылесборника будет исследовано на предмет обнаружения волос или ниток, не принадлежащих обитателям дома. Шарлен Янг, тоже сотрудник криминальной бригады, занималась тем же с простыней на кровати, используя маленький ручной пылесос.
Домни вошел в комнату и подозвал Тони. Тот, обогнув коврик, приблизился к брату.
– Все еще считаешь, что я слишком серьезно отношусь к ее жалобам? – обратился он к Домни.
– Это всего лишь дохлый хомяк, а не убийство. Все, что мы можем припаять этому негодяю, если его поймаем с поличным, так это только жестокое обращение с животными.
Тони недовольно покачал головой.
– Ты упустил главное, братец. – Он начал загибать пальцы. – Во-первых, это терроризм в форме запугивания. Раз! Два – давление на правосудие. Создание психологического климата, мешающего судье выполнять свои обязанности.
Доминик прервал его:
– Позволь мне напомнить, что все эти действия направлены не против самой судьи, а против ее дочери.
– Если кто-то вздумает запугать тебя, каким способом он быстрее этого добьется? Будет угрожать тебе самому или, скажем, угрожать Кристи.
Кристи была обожаемой дочкой Домни. Детектив не стал спорить.
– Твое замечание принято.
– Выудил что-то полезное от Джессики? – поинтересовался Тони.
– Трудно сказать. Где она была, с кем, кто ее враги – кажется, половина колледжа – так ей кажется. Я все это принял к сведению. Одна интересная деталь. Она посиживала как-то на своем крылечке среди ночи и заметила, что кто-то наблюдает за ней из темноты. Она так испугалась, что помчалась скорее в объятия мамочки и только так смогла уснуть.
– Ты думаешь, что мы все-таки за что-то ухватились? – спросил Тони. Он хорошо знал своего брата и теперь понял, что Домни уже начинает верить, что страхи Грейс небеспочвенны.
– Может быть, – Домни пожал плечами. – Ладно, если хочешь знать, то я почти разделяю твою точку зрения. Тут явно что-то есть. Но это «что-то» касается лишь дочурки, а никак не матери.
– Повторюсь – если кто-то захочет достать тебя…
– О'кей, о'кей. Только ведь мы не сможем провести полномасштабное расследование и держать круглосуточную охрану, если какой-то недоумок решил попугать девчонку. Мы на это имеем право лишь в том случае, если целью злоумышленника является твоя подружка, потому что она лицо официальное.
Тони раздраженно возразил:
– Не пора ли кончать с шуточками по поводу моей личной жизни? Я почти уверен, что Грейс и есть истинная цель злоумышленника. Мы должны проверить дела, которые она рассматривает, людей, кому она выносила приговоры в последнее время, ну и все прочее.
– Будь по-твоему, братец. Займись этим самым вместе со своей Грейс, с моего высочайшего позволения.
Тони попробовал отшутиться.
– Когда тебя в последний раз посылали к такой-то матери?
Домни притворился, что вспоминает.
– Пару дней назад, кажется. И по-моему, это был ты.
Тони рассмеялся:
– Значит, сейчас ты не услышишь ничего нового. Не достаточно ли? Может, на этом остановимся и приступим к работе?
Было уже четыре утра, когда полиция в конце концов покинула дом. Джессика лежала на кушетке в гостиной, борясь со сном. Грейс сидела рядом в кожаном кресле и отчаянно зевала. Марино проводил последних сотрудников из полицейского управления, которые обшарили весь дом сверху донизу в поисках хоть каких-нибудь микроскопических свидетельств пребывания в доме злоумышленника.
– Вы совсем измотались, я вижу. Отправляйтесь-ка по постелям, – распорядился он.
– Что же вы… – начала было Грейс и опять зевнула.
– Все, что вы пожелаете узнать, я доложу вам днем. Марш спать!
К собственному удивлению, Грейс нашла высказанную им идею весьма заманчивой.
– Пожалуй, мы так и сделаем.
Она встала и разбудила задремавшую Джессику:
– Пошли, дорогая.
– О, мам. Я так устала. Я с места не сдвинусь.
– Нужна помощь? – весело поинтересовался Марино, когда Грейс, обвив руками сонную дочь почти потащила ее на себе.
– Нет,
– Спасибо, я найду все, что мне нужно. Обо мне не беспокойтесь. Спокойной ночи. – Тон его вдруг стал суховатым.
– Ну и хорошо. Честно говоря, Грейс было не до детектива Марино. Она так устала, что в глаза ее будто был насыпан песок, а каждый вдох сопровождался зевком.
Но когда она легла в постель – Джессика, конечно, с нею, потому что и думать не могла вернуться в свою кровать, – последней ее мыслью перед тем, как погрузиться в сон, была та, что роскошью спокойного, не обремененного страхами и заботами сна не наслаждалась с той ночи, когда нашла медвежонка Тедди на дороге. А вот сегодня, сейчас, ей эта роскошь стала снова доступна. Она была уверена, что ни ей, ни Джессике не грозят во сне никакие опасности.
А причиной тому было присутствие здесь, в доме, Тони Марино.
32
Единственным достоинством своей мамаши он считал ее умение готовить рисовый пудинг лучше всех на свете. Он соскреб ложкой все остатки со дна эмалированной миски, доел с наслаждением, аккуратно закрыл крышкой и поместил опустошенную им миску обратно в холодильник. «Хорошенький сюрпризец для предков», – подумал он с ухмылкой. Завтра воскресенье, а потому его тяжко уставший после трудов праведных папаша явится домой к ленчу, и мамаша готовила пудинг специально для него. А когда обнаружится, что кушать-то и нечего, вот будет потеха!
Дом был погружен в темноту. Светился лишь экран телевизора в спальне мамаши, да на секунду зажегся свет в холодильнике, когда он открывал дверцу и ставил туда миску. Мамаша уже давно храпела
