Сезон охоты на блондинок

– Не надо! Тут нужна полиция! У него может быть пистолет.

– Сомневаюсь, – сухо сказал Уэлч.

– Вы считаете, что я все это выдумала? – голос Алекс срывался от гнева.

– Считаю. Если у вас осталась хотя бы капля здраво­го смысла, вы должны понимать, что это практически невозможно. Здесь вам не Филадельфия; у нас не те рас­стояния. Подумайте сами. Если в доме кто-то есть, отку­да он взялся? Как добрался сюда? Вы видели машину? Я – нет. Пришел пешком? Откуда? Из Симпсонвилла? Отсюда до поселка как минимум восемь километров, а ближе ничего нет. Ради бога, Алекс, постарайтесь поше­велить мозгами: всю ночь льет как из ведра. Даже на­сильник не станет топать несколько миль под дождем.

Они доехали до конца аллеи, и Уэлч остановил ма­шину у выложенной плитами дорожки, которая вела к парадной двери Уистлдауна. Не выключая двигателя и фар, Джо наклонился, открыл «бардачок» и на глазах у пришедшей в ужас Алекс вынул оттуда обычный черный фонарик. Конечно, фонарик не оружие, но, если подой­ти достаточно близко и стукнуть кого-нибудь по голове, шишка будет большая.

– Нет! – она схватилась за спинку сиденья, стреми­тельно повернулась и уставилась на Джо. От резкого дви­жения закружилась голова. – Не надо! Пожалуйста, не надо! Давайте вызовем полицию! Это же глупо. Я прошу вас.

Но Уэлч уже открывал дверь. Включился внутрен­ний свет, и Алекс увидела решительное выражение его лица. Очевидно, он тоже заметил ее испуг. Их взгляды встретились.

– Заприте все двери и сидите тихо. Я постараюсь вер­нуться как можно быстрее. Если понадоблюсь, нажмете на гудок.

– Ох, Джо, пожалуйста… – взмолилась она.

Он хлопнул дверью и исчез в ночи.

Алекс нажала на кнопку, блокировавшую двери, съе­жилась в кресле и попыталась разглядеть Джо, но тщет­но. Шум дождя усилился. Звук был ровным и напоминал гул машин на оживленном шоссе. Фары пронзали тем­ноту, как два желтых меча. В их свете струи воды каза­лись падающими сосульками. Алекс захотелось выклю­чить освещение, но мысль снова очутиться в темноте привела ее в ужас. Да и какой в этом смысл? Если непро­шеный гость оставался на галерее, то он наверняка видел их машину. Но, конечно, его уже нет. Если у преступни­ка имеется хоть капля рассудка, при их приближении он ушел из дома и теперь бродит где-нибудь снаружи. Мо­жет быть, даже рядом с машиной…

Волосы у Алекс встали дыбом. Она осмотрелась. За окнами не было видно ничего, кроме струй дождя, мер­цавших в свете фар. И не слышно ничего, кроме шума дождя и включенного двигателя. Темнота и дождь скры­вали все. Если бы кто-то вздумал напасть на нее, то единственной защитой Алекс были бы запертые двери.

О боже, если у него будет молоток или что-нибудь тяжелое, он сможет разбить стекло!

Алекс перебралась на сиденье водителя, не обращая внимания на боль и головокружение. Лучше быть побли­же к гудку и рулю. Если на нее нападут, из-за раскатов грома Джо не услышит ни звона стекол, ни сирены. Бу­дет ли у нее время включить задний ход и уехать?

На горизонте вспыхнула молния. Алекс быстро огля­нулась, но не увидела ничего, кроме все того же дождя, окутывавшего все вокруг прозрачной пеленой.

Прошло несколько минут. Вдруг кто-то постучал в окно со стороны водителя, заставив ее подскочить на месте. Посмотрев налево, Алекс увидела неразличимую в темноте фигуру, маячившую у машины. Джо? Ради бога, пусть это будет Джо, взмолилась она, всматриваясь в стекло. Еще один стук, а потом кто-то заглянул в окно. Алекс затаила дыхание, но тут же узнала лицо Уэлча.

Слава тебе, господи.

Она отперла дверь. Уэлч распахнул ее, и холодный сырой воздух проник внутрь. Алекс перелезла через спинку и рухнула на пассажирское сиденье, дрожа, как желе на блюде.

– Соскучились по мне? – спросил Уэлч, слегка улы­баясь и глядя на ее белое как мел лицо. Вода ручьями стекала с его накидки и скапливалась на полу. Джо отки­нул капюшон. Волосы его были сухими; но на лице блес­тели капли дождя.

– О боже, – едва дыша, откликнулась она, когда Уэлч снова сунул фонарик в «бардачок». – Вы… Там был?..

Он задом подал машину на подъездную аллею.

– Никого. Ни следа того, что в доме был кто-то чу­жой. И никаких признаков пожара. Парадная дверь от­крыта. Наверно, вы оставили ее незапертой.

– Да, но…

Джо поднял руку, не дав ей договорить.

– Дайте закончить. – Добравшись до дороги, он по­вернул и поехал в прежнем направлении. – Черный ход заперт. Я поднялся на второй этаж. На галерее никого не было. Ведущая на нее дверь заперта изнутри. Все двери спален – нараспашку, а в середине коридора второго этажа лежит бронзовая статуэтка женщины приличных размеров. Думаю, она вас и стукнула.

– Он мог воспользоваться ею.

– Алекс, радость моя, в деревянных гнездах по обе стороны зеркала стоят две одинаковые статуэтки. Пар­ные. Когда вы споткнулись о край дорожки и упали ли­цом вперед, то ненароком свалили фигурку, и она удари­ла вас по голове. Без всякой помощи со стороны.

Алекс уставилась на него. Протяжное «радость моя» и чуть покровительственный тон говорили, что Джо объ­ясняет происшедшее сочетанием несчастного случая и собственного буйного воображения.

– Я не сумасшедшая и не страдаю болезненными фан­тазиями! – решительно заявила она. – Даже если стату­этка упала сама по себе, то чье дыхание разбудило меня? И кто только что стоял на галерее?

– Вы уверены, что кого-то видели? – мягко спросил Уэлч. К этому времени они добрались до шоссе, и Джо свернул налево. Они ехали по пустынной двухрядной ма­гистрали под мерный аккомпанемент «дворников». – Се­годня у вас был чертовски трудный день, не правда ли?

Это было явное преуменьшение. У Алекс вдруг отча­янно заболела голова, но теперь уже совсем от других при­чин. Она уволила сидевшего рядом человека, у которого не хватило достоинства смириться с этим; ее жених объ­явил, что женился на другой; сестру исключили из шко­лы. И наконец, кто-то забрался в ее комнату, когда она спала мертвым сном. «Дальше ехать некуда», – мрачно подумала она.

– А вы сами что думаете? – свирепо спросила Алекс. Они уже добрались до цивилизованных мест; это было заметно по неоновым вывескам. Слева горела реклама «Уол-Март», справа одна за другой – вывески бензоко­лонки «Торнтон» и мотеля под названием «Дикси-Инн». Затем тянулась вереница уличных фонарей. Судя по все­му, в городе электричество было, в отличие от деревни. Впрочем, возможно, теперь его включили и там.

– Только одно. Когда я проверял дом, там никого не было. – Он искренне забавлялся. – Не злитесь. Готов признать, что таинственный незнакомец мог спрятаться, сбежать через черный ход и запереть за собой дверь. Или что-нибудь в этом роде.

– Да замолчите! – с досадой сказала она. Все было логично. Но она видела человека на галерее, ошибиться было невозможно. И дыхание в спальне тоже ей не почу­дилось.

Или почудилось?

Было только три возможных объяснения: галлюци­нация в результате сочетания снотворного, нервного на­пряжения и удара по голове; реальное вторжение в спаль­ню человека, который потом вышел на галерею; ну и вмешательство потусторонних сил. Иначе говоря, пара­нормальные явления.

– Джо, – неохотно спросила она, – вы верите в… привидения?

– Гм-м… – протянул Джо. – Вы имеете в виду при­зрак вашего отца, не так ли?

– Звучит глупо, правда? – Эта мысль, облаченная в слова, действительно показалась ей дурацкой.

– Не так уж. – Уэлч посмотрел на нее. – Когда мне было двадцать лет, мои мать и сестра погибли в автокатастрофе. – Голос Джо звучал так небрежно, словно они говорили о погоде.

Теперь Уэлч смотрел вперед, следя за дорогой. Его чеканный профиль был хорошо виден в свете уличных фонарей. Только чуть вздрагивающий уголок рта гово­рил о том, что эта тема для него болезненна.