Неэффективность установки в период зимней спячки компенсируется периодом весенней случки, когда к медведю подсаживают подругу. Иногда ГНИИПИ внезапно погружается во тьму, и это значит, что ещё один погиб на посту, съеденный четвероногим и высокооплачиваемым сослуживцем. Далее, появился междугородний телефон. Это большая водопроводная труба, проложенная между городами. Гнииповец орёт в трубу с одного конца, в то время как другой орёт с другого. Счётно-решающие устройства отечественной гнииповской конструкции превосходят по своим техническим данным любые другие — достаточно сказать, что в то время, как наилучшие стандартные компьютеры мира весят десятки килограммов, вес аналогичных гнииповских достигает ста тонн. За рассказом о назначении, принципе действия и устройстве упомянутого выше турбомастурбатора мы отошлем читателя к специальной литературе.
Гнииповские газеты часто уведомляют общественность о некоторых работах кафедры, не брезгуя при этом художественной формой:
«— Упорный нынче пошёл клиент, — сокрушённо бормочет Ваня Усосок, глядя на профессора Жирмабеша. — Уж я его и пилой, и ногти ему, подлецу, дёргал… Всё одно кричит — не брал я прахаря-те… Как дальше исследование поведём, а, Степан Херыч?
Профессор на секунду задумывается, затем ласково кладёт руку на плечо молодого учёного. В глазах его загорается свет.
— Я тебе, Ваня, чего скажу… — задумчиво начинает он консультацию. — Больно ты мягкий человек, а с ними, псами, жестокость нужна… А ну, пойдём, поглядим, какой это такой клиент…
Так в неустанных творческих поисках рождается справочник '300 полезных советов палачу'.»
А в самые последние годы все на той же кафедре 9-бис взошла ослепительная звезда. В этом амплуа подвизался знаменитый Колька Серый.
Впервые молодецкая Колькина харя попала на обложки гнииповских журналов, когда её обладатель выиграл первенство ГНИИПИ по финскому ножику. Лёгкость, с которой Колька расправлялся с конкурентами, и, самое главное, та убеждённость, с которой он видел в финском ножике универсальную панацею от всех житейских невзгод, обеспечили дарованию аспирантуру на 9-бис. Полученная на следующий год премия имени Васьки Жареного доказала руководителям кафедры, что они не ошиблись в выборе. Следующий же подвиг Кольки едва не положил конец всему ГНИИПИ, остановил на герое пристальное внимание Сучки и заронил в наиболее дальновидные головы подозрение, что творческие силы молодого человека не должны вылиться только в академические свершения.
Подвиг состоял в том, что Колька, напившись как свинья, проник в канализацию и из хулиганских побуждений перекрыл там главный крант. Хлынувший из недр поток едва не унёс в Серый Океан весь город. Спас его тот же Колька, пробившийся в сложнейших условиях к люкам центрального стока. Нашумевший роман с первой гнииповской красоткой Марьей Степановной Жэ окончательно утвердил Колькину славу.
Вот тут и разыгралась история фантастического единоборства Кольки с кланом братьев Кровяшкиных. Она как бы соединила старую и новую историю ГНИИПИ и протекала на фоне настолько грандиозных общественных потрясений, что и самые закалённые старожилы увидели новые грани старой истины о том, как беззащитен цветок человеческой жизни перед лицом бушующих стихий и неумолимых, как классный наставник, законов истории.
Братья Кровяшкины, числом 543, все были инвалидами труда и войн, и занимали огромный отдельный барак на берегу маленькой речки Спермянки. Во всём ГНИИПИ не было более вздорной, крикливой и скандальной общины. Не проходило ночи, не отмеченной очередным бесчинством братьев. Днями же они сидели около своего логова и хрипло делили ночную добычу. Сам Сеня считался с привередливым кланом.
Всё началось с пустяков — ручной медведь Кольки пролез в огород братьев, столкнулся с дежурным сторожем Коськой Кровяшкиным и занюхал его до смерти. Разъярённые братья в Колькино отсутствие забили четвероногого любимца чемпиона и съели его в вечернем пиршестве. Месть Кольки была страшна и незамедлительна.
Он ворвался в барак, на виду у всех зарезал повара Евдея Кровяшкина, безобразно надругался над содержимым общественного котла и вихрем скрылся по дымовой трубе. Месяц примерно после этого каждую ночь грохотали по мостовым сапоги братьев, гонявшихся за Колькой. Но каждый раз он уходил от погони, закалывая в среднем по 2,71828 брата за вечер. Жить в ГНИИПИ стало страшно. К рёву зайца и уханью лесных жителей добавилось урчание турбомастурбатора, который вот-вот должны были ввести в строй — и гнииповцы знали, что это не пустая угроза — и вопли, сопровождавшие кровяшкинские погони. Назревали судьбоносные события.
Для их понимания надо ознакомиться с некоторыми новшествами, принесенными впуклищу современностью.
Глава 5. Дыхание прогресса
Даже боцман, вонючий и грузный,
станет томным, эфирным, порхающим…
Каждую задницу заскорузлую
Превратим в цветок благоухающий!!
Прежде всего дадим историческую справку. Изо всех гнииповских мятежей самым кровопролитным считается восстание под руководством Никиты Чёрного. Причиной восстания послужило обнародование указа о повышении на 3 % цен на лавровый лист фасованный. Хотя ни один из гнииповцев отродясь не видал в глаза лаврового листа, народное возмущение не имело границ. Как ни старались власти представить нововведение как великое благодеяние, к тому же возможное только благодаря самоотверженности самих этих властей, стихийный погром вкупе с пожаром моментально охватил город. Людскими массами предводительствовал Никита Чёрный — суровый кряжистый мужик, начисто лишённый чувства юмора. Целую неделю кряду толпы гнииповцев в армяках и бушлатах бесновались на улицах, приканчивая друг друга.
Правительственными войсками командовал Сеня. Случай свёл Сеню и Никиту Чёрного на Нижней Мыльнопрахарягинской. Телохранители Сени, навербованные из боцманов флота, самых сильных людей в ГНИИПИ (если не считать жены боцмана Поцмана, зверски избивавшей мужа за его постоянное пьянство), отбили атаку инсургентов. Взбешенный Никита, очертя голову, самолично ринулся к Сене, сбил с ног гиганта боцмана Кобелюка, занёс над волосатой кепкой начсучки громадный мешок с песком, и казалось, что лишь мгновение отделяет отважного Сеню от гибели. Но тут случилось странное происшествие.
Тонко визгнула бритва, и ошеломлённый Никита почувствовал лёгкость в руке и услышал, как мягко шлёпнулся оземь надрезанный мешок. Обернувшись, он увидел, что перед ним сидел голый мужчина и большой деревянной ложкой ел песок прямо из мешка. На гневный окрик Никиты мужчина грозно зарычал и потребовал, чтобы вождь мятежников не мешал ему закусывать. После этого мужчина страшным ударом ложки уложил Никиту насмерть и скрылся во тьме.
Так были спасены законная власть и Сеня. Город зажил обычной жизнью, забыв про лавровый лист. Но иные события назрели и имели произойти. Жажда граждан превращать задницу в благоухающий цветок достигла опасной стадии.
Не без основания ГНИИПИ гордился своей канализационной системой. Даже преподаватели логики в школах верховой езды приводили как пример порочного круга знаменитую фразу из речи Феофана: «Без цивилизации нет канализации, а без канализации нет цивилизации». Первым канализацию начал строить подрядчик Евсей Гыгывый, почуявший запах наживы еще тогда, когда сама идея гадить в закрытом помещении вызывала смех у гнииповских интеллектуалов. Путем бесчеловечной эксплуатации и антисанитарных условий Евсей загубил на строительстве десять с половиной миллионов душ и нажил четыре полушки. Но затем канализация была объявлена народной стройкой, <и, хотя>
