чтобы леди оставались в доме без охраны до тех пор, пока не будет пойман напавший на вас. Ваш отец считает, что в доме всегда найдется для меня работа. И всякий раз, когда кому-либо из дам потребуется компания, я буду под рукой. Кроме того, он объяснил, что у меня не будет возможности праздно шататься. Или как, мисс Сара?
– А, ты – каторжник, – внезапно протянула Лиза, судя по тону, она была глубоко разочарована.
Сара буквально оцепенела. Она заметила, как дрогнули уголки рта Галагера. Потом его лицо снова стало бесстрастным, словно маска. Сара сердито посмотрела на сестру и упрекнула:
– Что за манеры, Лиза?
Губы юной девушки обиженно задрожали. Она откинулась в качалке, всем своим видом демонстрируя неприязненное отношение к молодому человеку.
– Извините…
Она так неохотно извинилась и, видимо, только потому, что Сара потребовала. Сара не выносила грубостей даже по отношению к осужденным. Лиза и Лидия давно об этом знали, еще с тех пор, как однажды попытались указывать миссис Эботт на ее место в доме. Лиза мрачно оглядела молодого человека, потом улыбнулась и поинтересовалась:
– А вы очень симпатичный. Может быть, вы умеете танцевать?
– Лиза! – предупредила ее Сара.
– Послушай, в следующую пятницу мой бал, а я не умею танцевать новые танцы. Мне надо потренироваться с кем-нибудь. Ты же прекрасно знаешь, что папа танцует как бизон.
– Лиза!
– Боюсь, что те танцы, к которым я привык, вообще не потребуются на балу, – к удивлению Сары Лиза его не рассердила, а рассмешила. Сара поглядела на молодого человека, тот весело улыбался Лизе и был сейчас особенно красив. Сара почувствовала внезапную боль и тревогу, она не понимала себя. Неужели она ревнует каторжника к собственной сестре? Конечно же, нет. Просто Лиза молода, впечатлительна и очень, очень глупа. Сара точно знала, что Лиза еще никогда не видела такого мужчину, как этот каторжник. Юноши и мужчины, с которыми вели знакомство сестры, относились к категории мужчин, именуемой «солью земли». Они были постоянные и надежные. Ничто в их внешности не напоминало молодой леди о принце из романтического сна.
– Лиза, как ты себя ведешь! Галагер, если вас действительно сюда отправил папа, то вам придется подождать в конторе, пока я переоденусь и найду подходящую для вас работу. Идемте со мной.
Она резко шагнула с веранды, молодой человек послушно последовал за ней.
– О, Сара, какая ты все-таки зануда! Если останешься такой правильной, то никогда не найдешь себе мужа!
Голос Лизы дрожал от негодования. Ее отчитали перед незнакомцем, очень красивым, очень мужественным и решительным незнакомцем. Не важно, что он каторжник. Незнакомец следом за Сарой скрылся за дверями кухни.
Сара еле сдерживала страстное желание вернуться и придушить Лизу. Она воздержалась от данного поступка только потому, что считала себя по-настоящему великодушным человеком. Но оглянувшись на Галагера, заметила, что он холодно усмехается, пристально глядя на нее. Ей тут же захотелось расправиться с ним. Однако прежде, чем поддаться искушению, недостойному истиной леди, она заметила миссис Эботт. Та появилась из длинного коридора, отделяющего кухню от другой части дома. Длинный коридор был выстроен для того, чтобы в комнаты не проникали жар и запахи кухни, и отлично выполнял отведенную ему роль. Однако семье довольно часто приходилось мириться с пищей, которая успевала остыть до того, как попадала с плиты на стол.
– Ах, мисс Сара, что вы с собой сделали? – миссис Эботт так и не утратила акцент кокни
Саре пришлось напомнить отцу, как преданно ухаживала за ее матерью бывшая каторжница. Все они перед ней в долгу. Миссис Эботт была необъемная, как амбарные ворота и так же гостеприимна. Бесс одевалась с ног до головы в черный бомбазин
– Это очень длинная история, миссис Эботт, – ответила Сара, не желая вдаваться в детали происшествия. Она указала на стоявшего у нее за спиной молодого человека, добавила:
– Это Галагер. Он какое-то время будет работать в доме. Галагер, это миссис Эботт, экономка и очень хорошая повариха. Если вы голодны, то она найдет что-нибудь. Когда закончите с едой, подождите меня в конторе. Миссис Эботт проводит вас.
– Буду рада, – приветливо улыбаясь, подтвердила дама. – Садись, парень, я только что испекла имбирный пряник и вот, если хочешь, сливки. Мисс Сара, ничего не случится, если вы задержитесь и тоже перекусите, у вас остались только кожа да кости.
– Я не голодна, миссис Эботт, – отказалась Сара и заметила, что Галагер довольно улыбается. Он развеселился от того, что сначала Лиза, а теперь миссис Эботт поставили ее в неловкое положение перед ним. Сара сердито взглянула на молодого человека потемневшими от еле сдерживаемой злости глазами. А он уже сидел за выскобленным добела кухонным столом. Сара даже не сомневалась, что он не успеет и глазом моргнуть, как миссис Эботт подаст ему огромный кусок пряника со сливками. Дама уже лучезарно улыбалась, и Сара, с тяжелым вздохом покидая кухню, подумала, что она не единственная, кто попал под необъяснимое обаяние этого мужчины.
Похоже он производил впечатление на любую женщину, с которой вступал даже в самый невинный контакт. Он действовал на женщин так, как действует на кошек кошачья мята.
Направляясь в свою комнату, Сара по пути заглянула в большую гостиную передней части дома. Две девушки-аборигенки Мэри и Тесс усердно натирали пол из тикового дерева, подготавливая комнату к танцам на предстоящем балу в честь семнадцатилетия Лизы. Настоящие имена девушек были другими, но Лидия пожаловалась, что не может никак запомнить австралийские имена и настояла на том, чтобы девушек называли по-английски.
Ковры и мебель из гостиной вынесли, оставив на время в другой комнате дальнего конца дома. Необходимо было вымыть окна и стены, отчистить огромные люстры, которые Лидия привезла сюда из далекой Англии. Потребуется немало времени, чтобы снять каждую подвеску, вымыть, а потом опять пристроить на место. Кроме того, нужно тщательно прибрать во всех других комнатах дома. Этот бал обойдется Эдварду в огромную сумму, а кроме того прибавит Саре и слугам дополнительную работу не на один час, а на несколько дней. Несмотря на то, что в данной обстановке ни одна пара рук не была бы лишней в других местах, Лидия настояла на том, чтобы вывести дочь в свет в истинно английском стиле. И Эдвард вынужден был уступить жене.
– Сара! Ты ужасно выглядишь. Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что ты убирала конюшню.
По ступенькам навстречу Саре спускалась Лидия. Она даже поморщилась от отвращения. Обычно она старалась не выражать эмоций, чтобы на лице не оставалось морщин. Приближаясь к мачехе, Сара вздохнула, она была раздосадована. А та даже отвернула в сторону юбку, боясь прикосновением осквернить себя.
Лидия выглядела постаревшей и более пышной копией Лизы, у нее были такие же темные, каштановые волосы и почти такие же простодушные глаза спаниэля, как у дочери. Но в отличие от Лизы, Лидия не делала секрета из того, что еле выносит существование Сары. Сара со своей стороны, не чувствовала к мачехе той привязанности, какую испытывала к сводной сестре. Лидия, будучи дочерью младшего барона, вышла в первый раз замуж за богача, которого больше привлекало дворянство жены, чем она сама. Лидия приехала в Австралию с маленькой Лизой на руках. Муж умер и оставил женщину, вопреки ее ожиданиям,
