Впрочем, все попытки философов и врачей пристыдить, предостеречь и образумить римских лакомок, заставить их есть меньше и менее замысловатую пищу оставались тщетны. То что прежде казалось римлянам пышным обедом, теперь, в первые века империи, считалось почти нищенским, убогим, все равно что сидеть впроголодь:
И все же врачи настойчиво взывали к своим согражданам, убеждая их соблюдать умеренность в еде и питаться рационально. Уже с IV в. до н. э. в Греции стала развиваться такая область медицины, как диететика, изучавшая связь здоровья человека с тем, как и чем он питается. Плиний Старший (Естественная история, XI, 282–284) приводит ряд извлечений из рекомендаций врачей-диететиков. Пища должна быть простой и непритязательной; напротив, множество изысканных блюд вредит здоровью, особенно когда они сдобрены пряностями. Трудны для пищеварения кушанья кислые, острые, чересчур разнообразные, слишком обильные; столь же вредно жадно набрасываться на еду, поглощая ее большими порциями. Особенно важно не переедать летом, а также в преклонных годах. От сладких и жирных блюд и от питья люди толстеют, от сухой, крошащейся и холодной пищи худеют. Как и во всем, в еде надо соблюдать меру и воздерживаться от всего, что способно отяготить желудок.
Зачастую советам врачей и философов следовали только их приверженцы, изменяя свой повседневный рацион по их указаниям. Сенека рассказывает, как под влиянием своего учителя философа Аттала «на всю жизнь отказался от устриц и грибов: ведь это не пища, а лакомство, заставляющее насытившихся есть опять, легко извергаемое и снизу, и сверху, — а это весьма по душе обжорам, запихивающим в себя больше, чем могут вместить». Тогда же он перестал и пить вино. Вместе с тем силы, более могучие, чем внушенные убеждения, заставляли и последователей разных учений отступать от идеалов воздержания. Так, вернувшись к государственной жизни, Сенека, по его словам, вновь стал разнообразить свой стол почти всем, что некогда отверг как излишество: «К прочему, оставленному тогда, я вернулся, но даже в том, от чего перестал воздерживаться, сохраняю меру, которая и ближе к воздержанию и, может быть, труднее его: ведь от чего-то легче отказаться совсем, нежели сохранять умеренность». Точно так же, узнав о призывах философов-пифагорейцев не употреблять в пищу мясо убитых животных, юный Сенека постепенно привык к вегетарианству. Однако в правление Тиберия власти начали борьбу с иноземными культами и отказ питаться мясом некоторых животных считался признаком опасных суеверий. «По просьбам отца, не опасавшегося клеветы, но враждебного философии, я вернулся к прежним привычкам; впрочем, он без труда убедил меня обедать лучше» (
Хотя в первые столетия истории Рима его жители вели жизнь скромную и неприхотливую, но уже тогда они старались при помощи законов ограничить склонность некоторых граждан к роскоши и расточительству. Речь шла не только о регулировании расходов на питание. Первые ограничения, введенные в Риме, имели в виду скорее траты на погребальные обряды и культ умерших, а этому римляне придавали тогда не меньшее значение, чем впоследствии культу стола. Затем ограничения охватили постепенно и другие сферы жизни, однако возобновление время от времени одних и тех же предписаний свидетельствовало о том, что они далеко не всегда соблюдались.
Спустя несколько десятилетий появились законы, воспрещавшие женщинам пить вино; возможно, что здесь решающую роль сыграли соображения этические, а не экономические. Ссылаясь на древнейших авторов, Авл Геллий (Аттические ночи, X, 23) сообщает, что ни в Риме, ни во всем Латии женщинам не полагалось пить крепких вин, и, чтобы доказать свою воздержанность и строгое соблюдение закона, они целовали родственников, убеждая их тем самым, что от женщин вином не пахнет. Римляне разрешали, своим сестрам и дочерям пить лишь слабое вино из виноградных выжимок или изюма. По словам Катона Старшего, в ранний период Римской республики пьющие женщины не только пользовались самой дурной репутацией, но и подвергались таким же наказаниям в суде, как и те, что изменяли своим мужьям.
Первым законом, ограничивавшим расходы, был закон Метилия 217 г. до н. э., относившийся к сукноделам и устанавливавший определенные количественные пределы в использовании некоторых видов мела для окраски тканей. Два года спустя, в труднейший период войны с Карфагеном, в Риме был принят закон Оппия, ограничивавший расходы женщин, чего настоятельно требовала сложная финансовая ситуация, в которой оказался город. Женщинам запрещалось шить одежду из крашеных, нарядных тканей; стоимость золотых украшений, которые разрешалось носить, не должна была превышать некоего предела; передвигаться в городе можно было только пешком. Не удивительно, что, когда война закончилась, женщины постарались полностью вернуть себе былые привилегии. В 209 и 204 гг. до н. э. были введены также законы, ограничивавшие размеры подарков, которые люди делали друг другу в праздник Сатурналий, — этот закон явно защищал интересы бедных клиентов, которым трудно было подносить своим патронам, как было принято, дорогие дары.
О законах, устанавливавших определенные пределы для расходов на пиры и торжественные приемы, немало подробностей можно найти у того же Авла Геллия (Аттические ночи, II, 24). В 161 г. до н. э., сообщает он, ссылаясь, как всегда, на своих предшественников, сенат вынес постановление, обязывавшее людей, которые в дни апрельского праздника Великой Матери богов Кибелы собираются ходить друг к другу в гости, дать официальную присягу перед консулами, что они не израсходуют на одно пиршество больше 120 ассов, не считая затрат на овощи, муку и вино; однако они не будут подавать к столу импортных вин, а только местных сортов; вес же столового серебра не превысит ста фунтов. За этим законом последовали другие, также ограничивавшие дневные расходы римских граждан в различные дни года — праздничные и будние. В праздники разрешалось потратить 100 ассов, в обычные дни — от 10 до 30 ассов. Исключение было предусмотрено лишь для свадебных торжеств: 200 ассов. Здесь же определялась дневная норма потребления сушеного и консервированного мяса. Зато лакомиться плодами земли римляне могли без всяких ограничений.
Очень скоро, спустя всего несколько десятилетий, эти строгие законы были забыты, а многие граждане, скопившие огромные состояния, беспрепятственно разоряли свои семьи пирами и приемами. Тогда диктатор Сулла вынужден был вновь издать закон, по которому в календы, ноны и иды каждого месяца, а также в дни публичных зрелищ и в праздники дозволялось тратить не более 300 сестерциев, или 750 ассов, в остальные же дни — до 30.
