— Покончу с собой, — спокойно ответил он. — Потому что если все сорвется, я не смогу даже расплатиться за танкеры.
9
Когда одетый в старую рубашку и выцветшие джинсы Дакс спустился в кухню, было начало восьмого утра. Он пересек пустую столовую и вошел в кухню. Никого из гостей там не было.
Увидев его на пороге, Котяра поднял голову.
— Заходи, — проговорил он с набитым ртом. — Эта женщина знает, как надо готовить. — Он кивнул головой в сторону.
Стоявшая чуть поодаль мексиканка глуповато улыбалась.
— Позже, — ответил ему Дакс. — Перед завтраком мне хочется посмотреть на их прославленных лошадок.
Челюсти Котяры заработали быстрее. Наконец он поднялся из-за стола, воткнув в рот зубочистку. Широко улыбнулся кухарке.
— Ох и вкусно же было! Тысяча благодарностей. Она улыбнулась в ответ.
— Не за что.
Котяра подошел к Даксу.
— Во сколько здесь обедают? — спросил он уже с порога. — При такой кухне я не намерен опаздывать.
— В полдень.
— Годится. — Котяра сытно рыгнул. — Буду как штык. Они вышли под яркое утреннее солнце. Котяра прищурился.
— Денек будет жаркий.
Дакс не ответил. Он направился к конюшне, располагавшейся сразу за кухней. В загоне трое конюхов пытались положить седло на спину молодой игривой кобылки. Дакс со своим спутником облокотились на ограду, разглядывая живописную группу. Каждый раз, когда кто-либо из конюхов приближался к лошади, она, прядая ушами, тут же поворачивалась к нему головой и грозно скалила зубы.
— Довольно нервная, не так ли? — сделал Котяра вежливую попытку познакомиться.
Троица обменялась взглядами, не удостоив его ответом.
Один их конюхов направился к кобылке, но та тут же увернулась.
— Почему вы не прикроете ей глаза? И опять мужчины только смерили Котяру взглядом, храня подчеркнутое молчание.
— Я полагал, что нам можно будет прокатиться верхом, — обратился к ним Дакс.
На этот раз парни прервали свое занятие и, повернувшись к Даксу, принялись изучать его старую рубашку и вылинявшие джинсы. Затем один из них ответил с явной ноткой презрения в голосе:
— Хозяин никогда не разрешит каким-то заплывшим салом слугам сесть на своих лошадей.
Котяра скосился на Дакса: тот ничем не выдавал своих чувств, только глаза потемнели от злости.
— Даже на эту?
Парни переглянулись, на их лицах появилась ухмылка. Тот из них, который только что ответил, повернулся к Даксу.
— Если забросишь на нее седло, можешь прокатиться.
— Благодарю, — вежливо ответил Дакс. Схватившись руками за верхний брус ограды, он перепрыгнул внутрь загона.
Котяра согнулся, пытаясь пролезть между брусьями, но у него ничего не вышло: уж слишком он был грузен. Выпрямившись, он увидел перед собой три усмехающиеся рожи. Разозлившись, Котяра поставил ногу на нижний брус, стремясь перебраться через ограду. Под его весом брус сломался.
Он стоял и смотрел на сломанный брус под издевательский хохот. Однако когда он поднял голову, на лице его была вежливая улыбка.
— Видно, лучше воспользоваться воротами, а? Котяра действительно направился к воротам и через минуту был внутри загона.
— Ваши загородки не рассчитаны на вес настоящего мужчины, в лучшем случае они выдержат мальчишку.
— Ну уж явно не тебя, мекс, — сказал самый молодой.
— Я не мексиканец, сеньор, — с достоинством ответил Котяра. — Я из Кортегуа.
— Какая разница, — заметил тот, что стоял с седлом в руках, — все они там пропахли салом.
Котяра повернулся к нему, глаза его в обрамлении жирных складок уже опасно поблескивали. Голос Дакса удержал его от ответа.
— Котяра, возьми седло.
Не произнеся ни слова, он взял седло, в то время как сам Дакс неспешно приближался к голове животного. Мужчина, передавший Котяре седло, поднял с земли лассо и начал им играть. Даксу удалось схватить кусок аркана, свисавший с шеи кобылы.
— Отойдите все к ограде, — обратился он к присутствующим. — Когда много народу, лошадь нервничает.
Мужчины молча отошли назад. Дакс принялся шептать в ухо лошади по-испански:
— Ты — лучшая из всех...
Женщины и лошади — как они похожи! Одинаково любят лесть. Он расточал похвалы и нежности, пока кобыла, наконец, не позволила ему прижать к груди ее морду. Прикрыв ей глаза рукой, Дакс кивнул Котяре.
В то же мгновение седло оказалось на спине лошади, и Котяра крепко затянул подпруги. Прежде чем животное успело что-либо понять, Дакс уже сидел в седле, сжимая ногами круп. Кобыла постояла еще секунду-другую в полной неподвижности. Осознав, в конце концов, что ее провели, он встала на дыбы, пытаясь сбросить всадника, и со всего маха опустилась на выпрямленные передние ноги.
Дакс прочно сидел в седле, не переставая мягким голосом разговаривать с лошадью. Внезапно она сорвалась с места и, взбрыкивая, понеслась к ограде, резко виляя из стороны в сторону, всеми силами желая избавиться от наездника. Однако ее потуги были тщетными. В дальнем конце загона она повернулась назад, выделывая те же трюки, но уже на полпути выбилась из сил и остановилась, увязнув копытами в ею же проделанных бороздах; бока ее ходили ходуном.
Дакс похлопывал лошадь ладонью по шее и не переставал шептать в ухо ласковые слова. Через несколько мгновений он заставил ее слушаться поводьев и вновь припустил в дальний конец загона. Наконец он приблизился к тому месту, где у ограды стояли конюхи. Развернув кобылу к ним задом, он ловко соскользнул с седла на землю.
— Теперь вы можете не бояться ее. Парни выпучили глаза. Рука Дакса лежала на холке лошади.
— Ты хочешь сказать, что мы трусы? — с угрозой спросил один из конюхов, не выпуская лассо из рук.
Дакс презрительно посмотрел на него и, не удостоив ответом, повернулся к лошади. В то же мгновение лассо обвилось вокруг его плеч, и он отлетел в сторону. Чуть было не упав на спину, он все же удержался на ногах. Повернулся лицом к конюхам.
Тот, в чьих руках был конец лассо, стоял и улыбался.
— Так, значит, ты, вонючка, обозвал меня и моих друзей трусами?
Краем глаза Дакс заметил, что Котяра приближается. Быстрым движением головы он остановил его. Конюх принял это движение за проявление страха и резко дернул веревку. Дакс споткнулся и упал на колени, уткнувшись лицом в землю, — на виду у Марселя, Хоргана и еще нескольких мужчин, появившихся в этот момент из-за дома.
Сразу сообразив, что происходит, Марсель повернулся к Хоргану. В памяти его еще свежи были воспоминания о жестокости в Вентимилье.
— Вам бы лучше остановить своих людей, мистер Хорган. Им придется плохо.
Хорган довольно хмыкнул. Сам он был мужчиной крупным, со своеобразным, техасским чувством юмора.
— Мои парни могут за себя постоять. Они просто развлекаются. Любят подшутить над новичком.
Марсель посмотрел на Хоргана, с хозяйским видом озирающего загон, и с типично французским
