Новый придорожный аттракцион

где прячется крошечная личинка, в чье тельце она отложит яйца. Обычно не видно никакого зримого свидетельства тому, что личинка находится именно там, но тем не менее оса никогда не ошибается. «Низших» животных природа одарила незримыми биологическими часами и компьютерами, об устройстве которых наука может только догадываться. Ученые открыли и зафиксировали законы, которым подчиняются электричество, сила земного притяжения или магнитное поле, однако они практически не обладают пониманием природы этих сил – что это за силы и для чего они. Возникает ощущение, будто на стыке пространства-времени существует система естественного порядка, математика энергии, «цифры» которой являются для нас большей загадкой, чем их последовательности. Это именно та арифметика сознания, которую малограмотные люди называют «сверхъестественным». Загадка миграции бабочек, загадка гравитации и снов – не что иное, как рука Великой Тайны, бесконечному существованию которой мы обязаны своей жизнью. Если это заявление отдает привкусом кукурузы, то пусть так и будет. В областях, подобных этой, язык становится немного липким. Однако, как мы видим, вопросы такого рода могут требовать совершенно деловых и конкретных ответов. Именно в царстве Высшей тайны некоторые мужчины и женщины обречены сполна прожить собственную жизнь.

Несколько часов бродили они вокруг лагеря. Все это время они держались за руки, но не обменялись ни единым словом. Они просто не смели говорить друг с другом. Между ними струилась огромной силы энергия. Вместе с солнцем они образовали светящийся треугольник, став, все трое, его углами. В висках у них пели потоки крови, а их жаркое дыхание разлеталось по всему полю. Ближе к полудню острая боль в животе у Аманды постепенно сделалась привычной и терпимой. Ей показалось, что теперь она явно узнает один инструмент в этом симфоническом крещендо. Поняв, что Зиллер, так же как и она сама, голоден, Аманда наконец выпустила его руку и занялась поисками пропитания. Она набрала полный подол желудей и дождевых грибов и собственными ногтями накопала корней одуванчиков. Все это она нанизала на щепочки-шампуры вместе с дольками дикого чеснока и поджарила на костре, который Зиллер развел без спичек. К парочке с опаской приблизилась местная фермерша и предложила персиков и миндаля. В обмен Аманда одарила ее часами с браслетом мадам Блаватской. Подарок этот пейзанка отклонила, зато взяла плюмаж из павлиньих перьев. Именно в эту минуту Аманда впервые увидела, как Зиллер улыбается. Она разглядела у него во рту заточенные зубы и огромный запас радости.

– Мне говорили, что ты что-то вроде бродяги, – сказала она. Язык ее слегка припух от персикового сока и подобно ключу повернулся в его ухе.

– Это неверно, – ответил Зиллер. – Я много странствую, но никогда не бродяжничаю.

– Тогда, выходит, ты странствуешь в определенном направлении. И куда ты обычно держишь путь?

– К источнику. Я всегда держу путь к источнику.

– Ты должен посвятить меня в науку источников. Готова поспорить, что твои странствия полны приключений!

Зиллер извлек из потайного кармана плаща дневник. (Точно! Дневник.) Затем наугад принялся вслух зачитывать из него отрывки.

«Возле жестокой стойки с сувенирами рядом с высохшим водопоем мы сверяем географические карты с вытянутым пупком шамана. Он открывает нам потаенные значения наших родинок и глубокую сущность нашего храпа».

«С лиан, по которым он путешествует первым классом в свободном пространстве между небом и землей, Владыка Джунглей ныряет в полупрозрачную реку. Исчезает в ней под лепестками гигантских лилий. Тишина. Несколько ярких птах бьются о щеку влажного воздуха. Безмолвие. Гиппопотам подобно лоботомической игле врезается в нарождающийся водный поток. Ни звука. Огромный зверь зевает, обнажая розовые, словно зефир, десны. Покой. Пузырящийся оргазм Джейн».

«Завтракаем в Круглосуточной Санскритской Клинике у Солнечного Поста. Музыканты освещены фосфоресцирующими поганками. Призрачное печенье искрится блестками опиума. Учим язык «колес мечты».

«Идем дальше. Тяжесть и мерцающий свет. Приближаемся к месту назначения. Небо усеяно письменами цвета шпилей. У подножия вулкана порхают огромные бабочки размером с теннисную ракетку. Делаем достаточно продолжительную остановку, надо синхронизировать наши религии. Появляется белый охотник, он наполняет наши карманы предзнаменованиями. А также жуткими трофеями кота Феликса».

Отрывки. Аманда даже загугукала от удовольствия, точь-в-точь как ее младенец. Прежде всего ей захотелось как можно больше узнать об этих удивительных огромных бабочках. Неужели они больше орнитоптеры Брука? Она наверняка что-то читала о них. Однако прежде чем она успела выпалить свой вопрос, Зиллер сказал ей:

– Мне говорили, что ты цыганка. И еще что ты предсказываешь будущее за деньги. Означает ли это, что ты тоже любишь странствовать?

– Цыганка я только в душе, – призналась Аманда. – Я странствую по садам и спальням, подвалам и чердакам, через двери и окна, по тротуарам и лестницам, коврам и сточным трубам, по небесам, вместе с друзьями, любовниками, детьми и героями. Воспринятая, понятая, воображаемая, искаженная и разъясненная.

Зиллер обрадовался услышанному. Он поиграл для Аманды на флейте, подарил ей кольцо с рубином, выковырянным из Великого Глаза Дели, шепотом назвал ей свое истинное имя, стоял на страже всякий раз, когда она отбегала за кустики (события дня способствовали повышенному давлению на ее мочевой пузырь), и попросил ее стать его женой.

Аманда спела для него семь пейотовых гимнов арапахо, подарила ему скарабея, вынув оного из своего пупка, сообщила ему свое истинное имя и сказала:

– Согласна.

Омытые солнцем и страстью, они вернулись в лагерь и попали в трепещущие руки праздника.

Как-то раз, когда Аманда была еще маленькой, она спрятала в старом трухлявом пне тикающие часы. Они сводили дятлов с ума. Оставляя без внимания полчища вкусных жучков, которые в изобилии ползали вокруг них, дятлы с безумным упорством старались добраться до часов. Многие годы спустя Аманда использовала этот свой детский эксперимент в качестве модели понимания сущности капитализма, коммунизма, христианства и всех прочих систем, которые обещают в грядущем царство небесное – вместо реального, материального сегодня.

Почти Нормальный Джимми скорее всего угадал этот союз внутренним чутьем, потому что отправился в Сакраменто и привез оттуда несколько галлонов дешевого вина. Новый работник сделал взнос в виде четверти килограмма выращенной в здешних краях травки («зеленка Рио-Линда»), которую Така- мичи, миниатюрный виртуоз дзен-чая, прокипятил, взболтал и процедил, превратив во впечатляющее варево. Под руководством Атомной Филлис, отчаянной байкерши (и внучки сенатора США), женщины состряпали рагу из картофеля, лука, клубней лопуха и свежевыловленной форели. Когда костерок выполнил свою кулинарную функцию, ему позволили разрастись в мощное ревущее пламя. Языки огня раскрасили вечернее небо в лисьи тона и превратили речной каньон в подобие огромного колдовского котла. Посадив за барабаны Палумбо, старого индейца, собравшиеся у костра исполняли нечто орнаментальное и торжественное: версию редкой многочасовой тантрической раги, которую древние приберегали исключительно для периодов лунных затмений и брачных церемоний особо важных персон.

Аманда и Джон Пол восседали на разукрашенном бревне, увешанные гирляндами хризантем, совсем недавно освобожденных от несвободы одной из пригородных лужаек. Влюбленные отказались от рагу и вина, ограничившись чаем. После тостов и поздравлений из детского фургона принесли сынишку Аманды, одетого в тунику из кроличьего меха и желтой парчи, чтобы тот познакомился со своим новым отцом и поцеловал перед сном мамочку. (Зиллер не мог поверить в то, что это глаза ребенка: казалось, будто они искрятся электрическими разрядами.) Импровизированный оркестр завершил свою композицию, после чего воцарилась десяти– или пятнадцатиминутная тишина. Исполнители были измотаны до предела, а слушатели погрузились в состояние транса. После этого Почти Нормальный Джимми, в умилении от выпитого вина и похихикивая от травки, произнес короткую речь, в которой связал сегодняшнее событие с интервенцией в Тибет, правда, не уточнив, каким образом столь далекая страна повлияла на то, что сегодня произошло в жизни их цирковой труппы.

– Верх это верх, низ это низ, Тибет это Тибет, – резонно заявил Джимми. – Вы можете смеяться, но я