соблюдать нейтралитет. Особенно его обрадовало, что Советский Союз сдерживает Германию»[292].
Премьер-министр Швеции Хансон в мае 1940 г. передал «глубочайшую благодарность» Советскому правительству за поддержку Швеции, подчеркнув, что «дружба с Советским Союзом является основной опорой Швеции»[293].
Не подлежит сомнению: решительная поддержка нейтралитета Швеции Советским Союзом в момент вторжения вермахта в Скандинавские страны спасла ее от захвата немецкими фашистами.
Советское правительство приняло энергичные меры, чтобы не допустить создания очага агрессии против СССР в Прибалтийских странах — Эстонии, Латвии и Литве.
Англия и Франция стремились использовать Прибалтику в своих антисоветских целях. После начала второй мировой войны в Прибалтийских государствах усиливаются интриги гитлеровских политиков и военных. Генерал Гальдер, деятели немецкой разведки Пиккенброк, Бентивеньи договорились с буржуазными политиками Эстонии, Латвии, Литвы о превращении этих стран в плацдарм для нападения на Советский Союз. Советское правительство, народы Прибалтийских стран не могли допустить этого. Опираясь на поддержку прибалтийских народов, СССР добился в сентябре — октябре 1939 г. подписания договоров о взаимной помощи с Эстонией, Латвией и Литвой, предоставлявших советской стороне право иметь военные базы на их территории. Однако буржуазные правители Эстонии, Латвии и Литвы продолжали свой антисоветский курс, усиливали приготовления к войне с Советским Союзом, нарушали договоры о взаимопомощи, совершали провокации в отношении СССР, втягивая все более и более свои страны в фарватер политики фашистской Германии. В странах Прибалтики совершались убийства и похищения советских военнослужащих, готовились нападения на советские гарнизоны. Фактически в марте 1940 г. «оформился военный союз Латвии, Эстонии и Литвы, направленный против СССР»[294]. Трудящиеся Прибалтийских стран решительно выступили против подобного, угрожавшего их жизненным интересам политического курса своих правительств. Они требовали установления подлинно народной власти, избавившей бы их страны от военных авантюр.
В июне 1940 г. буржуазные режимы в странах Прибалтики потерпели полный крах. К власти в этих странах пришли народные демократические правительства, 14–15 июля состоялись выборы в Народные сеймы Латвии, Литвы и Государственную думу Эстонии, восстановившие Советскую власть.
21–22 июля Народные сеймы Латвии и Литвы и Государственная дума Эстонии обратились к Верховному Совету СССР с просьбой принять их страны в состав Советского Союза. Верховный Совет СССР в начале августа 1940 г. удовлетворил эту просьбу. Эстония, Латвия и Литва стали равноправными союзными республиками. Попытки гитлеровской Германии создать здесь антисоветский плацдарм провалились.
Укреплению безопасности СССР способствовало мирное воссоединение Бессарабии, захваченной в январе 1918 г. буржуазно-помещичьей Румынией, и Северной Буковины. В августе 1940 г. они вошли в состав СССР. Историческая справедливость была восстановлена.
В целом границы СССР были отодвинуты на запад на 200–350 километров.
«Изменение границ принесло с собой определенные трудности. Большинство укрепленных районов, построенных вдоль старых границ, потеряли свое прежнее значение. Поэтому в 1939 г. были сокращены штаты их войск более чем на одну треть, в 1941 г. с второстепенных участков снята часть артиллерии… Ускоренными темпами началось создание укрепленных районов вдоль новых границ. На их строительстве ежедневно работало около 140 тыс. человек. Но все же оно к моменту нападения фашистской Германии на СССР не было закончено. Кроме того, на территории западных областей Белоруссии и Украины еще не было закончено переоборудование железных дорог с узкой европейской колеи на широкую союзную. Хуже, чем в старой приграничной полосе, были развиты здесь линии связи. А времени было мало. Незавершенность работ по укреплению наших западных границ к началу войны очень затруднила их оборону»[295].
Советская дипломатия активно противодействовала распространению фашистской экспансии на Балканы. Гитлеровская агрессия на Балканах представляла самую непосредственную угрозу интересам СССР, о чем Советское правительство не раз заявляло Берлину. В конце 1940 и начале 1941 г. Советское правительство вело с Германией переговоры о недопущении распространения ее экспансии на Балканы. Но результатов, подобных обеспечению нейтралитета Швеции, Советскому Союзу здесь не удалось достигнуть.
Известно, что болгарский народ всегда стремился к союзу с братским русским народом, освободившим его от пятивекового турецкого гнета. Но болгарская правящая клика династии Кобургов, будь то царь Фердинанд или Борис, придерживалась, вопреки воле болгар, политической ориентации на Австро-Венгрию и кайзеровскую Германию, а накануне и в период второй мировой войны — на гитлеровскую Германию.
Георгий Димитров говорил: «Одной из важнейших причин всех национальных несчастий и катастроф, которые постигали наш народ в последние десятилетия, является великоболгарский шовинизм, великоболгарская идеология… На этой почве у нас годами бесчинствовал фашизм. На этой почве германская агентура при царе Фердинанде и при царе Борисе продала Болгарию немцам и превратила ее в орудие немецкого империализма против наших освободителей»[296] .
Разгром Франции, подписание Тройственного пакта держав «оси», стремительное наращивание военного потенциала фашистской Германии, новые акты агрессии — все это способствовало втягиванию тогдашних руководителей Болгарии в русло политики фашистской Германии.
Советское правительство стремилось закрыть агрессорам путь на Балканы, в Болгарию. Оно дважды в 1939–1940 гг. предлагало Болгарии подписать договор о взаимопомощи. Первый раз это предложение было сделано народным комиссаром иностранных дел СССР через болгарского посланника в Москве Антанова 20 сентября 1939 г. Но правительство Болгарии, испытывавшее сильное давление Германии, а также Англии, ответило отказом, заявив, что «этот пакт может вызвать осложнения». Советский Союз продолжил свои усилия, пытаясь убедить болгарских политиков в необходимости борьбы за независимость страны перед лицом угрозы фашистского порабощения. С этой целью в конце ноября 1940 г. в Софию была направлена советская делегация во главе с А. А. Соболевым, вновь предложившая Болгарии заключить пакт о взаимопомощи. СССР предлагал Болгарии оказать военную помощь в случае нападения на нее.
Советское предложение было обсуждено на узком заседании болгарского правительства с участием царя Бориса и отклонено[297]. Причина все та же: болгарская верхушка ориентировалась на фашистскую Германию. Пронацистски настроенное правительство Филова уже тогда вело переговоры с Гитлером.
Царь Борис при встрече с Гитлером подобострастно заверял его: «Не забывайте, что там, на Балканах, вы имеете верного приятеля, не оставляйте его»[298].
17 января 1941 г. Советское правительство вновь заявило германскому правительству через Шуленбурга, что Советский Союз рассматривает восточную часть Балканского полуострова как зону своей безопасности и не может быть безучастным к событиям в этом районе [299].
Советское правительство протестовало против намечавшегося ввода немецких войск в Болгарию.
Политика царского правительства Болгарии, проводимая вопреки воле народа, нашла свое роковое завершение: 1 марта 1941 г. Болгария присоединилась к Тройственному пакту и допустила оккупацию своей территории германскими войсками. 4 марта Советское правительство выступило с заявлением, разоблачив антинациональную политику болгарского правительства. Оно заявило, что этот акт «ведет не к укреплению мира, а к расширению сферы войны и к втягиванию в нее Болгарии»[300] . Советское правительство осуждало подобный курс внешней политики Болгарии, превращавшей ее в сателлита гитлеровской Германии со всеми вытекающими отсюда трагическими последствиями.
Весной 1941 г. для Советского правительства стало очевидным, что фашистская Германия готовит
