— Я понимаю.
Она жила в съемной квартире на Верхнем Ист Сайде.
— Возьми такси, — сказал я. — Если хочешь, я его оплачу.
— Хорошо, — решилась она. — 1де мы встретимся? Там есть какой-нибудь бар или место, куда тебе будет удобно спуститься?
— Никаких баров. Приезжай прямо ко мне в отель.
На другом конце провода произошла короткая заминка.
— Ты должна доверять мне, — продолжал я.
— Думаю, что должна, — ответила Сара Джейн.
— Я не прошу твоего сердца, только твоего тела. Мы с тобой договорились — без обмана, это просто потакание чувствам. Ты говорила, какая ты соблазнительная. Завтра я могу передумать.
— Или найдешь еще какую-нибудь девчонку?
— Кто знает, Сара Джейн?
— Это безумие, — ответила она.
— Абсолютное, — согласился я.
— Все, что мне известно, это только твой голос.
— Да, ты даже не знаешь, как я выгляжу…
Она мягко засмеялась.
— На самом деле, — призналась она, — знаю. Когда мы сегодня чатились, я посмотрела на тебя на Amazon.com, просто хотела проверить, тот ли ты, за кого себя выдаешь. Проверила по названиям книг, про которые ты говорил, а потом, через «Google», нашла на сайте издательства твою фотографию.
— Ах, Ватсон, в один прекрасный день мы сделаем из тебя отличного детектива.
Я почти что слышал, как она улыбается на расстоянии в две или три мили к северу от меня.
— Я приеду, — наконец сказала она, полная решимости.
— Хорошо.
— Как ты хочешь, чтобы я оделась?
И тогда я уже знал, что мы поняли друг друга, знал, что именно она искала в случайном знакомстве.
— Ты уже знаешь, Сара Джейн. Скромно. Чтобы порадовать меня.
— Я понимаю. Мне следует принести какие-нибудь… игрушки? — спросила она.
— Тебе нравятся игрушки?
— Иногда, — ответила она.
— Тогда я оставляю выбор за тобой.
— О'кей.
Когда мы наконец пришли к соглашению, было около десяти вечера. Я посидел еще минут десять, глядя на изумрудно-зеленую заставку экрана, а затем выключил компьютер. Мой член был все еще несколько напряжен, в ожидании. Она говорила, что у нее золотисто-каштановые волосы и что она не очень высокая. Ей было только двадцать два. Я взвесил шансы ее визита сегодняшней ночью — два к одному. Ставки высоки.
Я устроился на кровати, подложив две диванные подушки себе под голову, и начал читать новый криминальный роман, на который должен был писать рецензию, но после нескольких страниц бросил это занятие — я даже не потрудился сосредоточиться на тексте.
Она приехала через полчаса и снизу позвонила в номер.
— Это Сара Джейн. Я здесь.
— Хорошо. Садись в лифт в дальнем конце вестибюля и приходи, покажи себя, Сара Джейн. Комната прямо по коридору. Дверь будет открыта. Заходи без стука и земных поклонов.
— Зайду, — покорно, почти шепотом, ответила она.
Я все еще был обнажен. Показываться ей в таком виде было бы слишком явной демонстрацией моих намерений, так что я надел белый банный халат, висевший на двери ванной. Затем выключил основной свет в комнате и оставил только маленькие лампы для чтения по обеим сторонам кровати.
Я сел на край этой огромной кровати и замер, сдерживая трепет, в ожидании юной журналистки.
— Привет.
Она последовала моим инструкциям и вошла в роль. Это ведь просто игра. Но мы должны были следовать правилам. В чате она призналась, что несколько раз была с Хозяевами и потому имеет кое- какой опыт. Казалось, ее сводил с ума не просто секс, а полная потеря контроля над собой, тотальное подчинение. Забавно. Истинная покорность мыслит и ведет себя так, что это ванильное общество не в состоянии понять ее.
Я не пытался притвориться перед Сарой Джейн настоящим Хозяином, — некоторые предпочитают, чтобы их называли именно так. В других ситуациях, в другом контексте я сам, бывало, демонстрировал покорность, осознавая, что в отсутствие женщин послушание и подчинение глубоко вживаются в мою душу. И это меня смущало.
— Так вот ты какая.
Она уставилась вниз, на паркетный пол гостиничного номера.
Она была очень привлекательной. Маленькая и хрупкая, с лицом, напомнившим мне еще более стыдливую версию актрисы Рене Зелльвегер. Она была мертвенно бледна, что было особенно явно под светом ее рыжих волос, и у нее было несколько неуклюжих прыщей на лбу и правой щеке. Одета в простой черный плащ, спадавший до ботинок, и в тонкое платье в цветочек, которое больше бы подошло лесной глуши Теннеси, чем Манхэттену. Ее длинные волосы были разделены пробором посередине. Я чувствовал ее запах. «Anais Anais», подумал я, или другой, от «Живанши», название которого не мог вспомнить. Безупречная китайская кукла. У нее были раскосые светло-карие глаза, и это также подчеркивало ее восточные черты.
Но ее желание следовать правилам игры взяло верх. За маской маленькой девочки прятался беспощадный ум.
Мой живот напрягся. Я не ожидал увидеть такую чудесную ранимость. Один только взгляд на эту маленькую женщину, которая опускается напротив меня на колени, и я начну отвечать ей совершенно недостойным образом.
Мне нужно помнить об этом: мы договорились, что это только секс. Использование. Коммерческая сделка, в которой участвуют не деньги, а только твердая валюта вожделения. Я не должен позволить себе расчувствоваться.
Мое длительное молчание она истолковала как возможное неодобрение и ошибочно решила, что я просто сижу и жду, когда она сделает первый шаг. Она его сделала.
Сара наклонила голову к полу и поцеловала мои босые ноги в знак послушания, своей полной покорности.
— Нет, — прошептал я. Осознавая, что в других обстоятельствах, столкнись мы на деловой встрече, в баре, окажись на соседних местах в самолете, я сошел бы с ума от любви к ней.
И теперь я не мог говорить с ней командным тоном.
И снова Сара Джейн поняла меня неправильно: она встала, ее руки двинулись по направлению к поясу на моем халате, развязали его.
Называйте меня стыдливым, но все это свершилось слишком быстро. Она взяла мой член в свои теплые руки и стала ласкать его с шелковой нежностью, затем опустила лицо. Высунула язык и
