Альбина чувствовала себя как на плохом спектакле, где все выглядит жалким и убогим – и игра актеров, и декорации, и костюмы. Вот ее кухня, за столом сидят ее подруги, а она ползает вокруг них и приматывает скотчем их ноги и руки к стульям. На столе разрывается от звонков ее телефон, а в соседней комнате исходит лаем Альба. В метре от стола стоит Руслан – ее помощник, с которым она проработала чуть больше года, держит в руках самодельную бомбу и угрожает им всем скорой смертью. Дикость! Нелепость! Фарс!
– Вот так, – удовлетворенно кивнул он, – теперь ты.
– Что – я?
– Садись на стул и приматывай себя скотчем.
– Русик, послушай, что я тебе плохого сделала? – спросила Альбина, усаживаясь на стул.
– Я сейчас объясню, – пообещал он, наблюдая, как она приматывает собственные щиколотки к ножкам стула.
– А мы тут при чем? – спросила Олеська. – Или к нам у тебя тоже претензии имеются?
– Слышала о неудачном времени и месте? Так вот, вы попали в неудачное место в неудачное время. А может, и нет. Может, у вас грехов накопилось выше крыши и вам тоже пора туда, – он указал пальцем вверх.
– Руки я сама себе не могу примотать, – сказала Альбина, – да и ни к чему это, я все равно не смогу оказать тебе сопротивление.
– Примотай хотя бы одну, – уперся он.
Она вздохнула и кое-как прикрутила свою левую руку к спинке стула.
– Ну, а теперь давай просто поговорим, – сказала Альбина, пристроив скотч на столе. – Что все это значит?
– А ты до сих пор не поняла? – выглянув в окно, спросил Руслан. – Ты – лишнее звено в круговороте природы. Ты – ничто. Дутая величина! Если тебя убрать, мир станет чище и правильнее.
– Чем же я его порчу, этот мир? – спросила Альбина.
– Ты – паразит, пустоцвет, биомасса! – выплюнул ей в лицо Русик, начиная заводиться. – Сама по себе ты ничего не значишь. Старая дева, без мужа и детей, даже любовников – и тех у тебя нет! Мама с папой тебя кормят и поят, оплачивают твои прихоти. Захотелось поиграть в фотографа – пожалуйста! Тебе оплатили обучение, купили аппаратуру, сняли студию. И для чего? Чтобы ты изображала из себя великого фотохудожника?!
– А я его изображала?
– А что, нет? Эти твои замашки супергения! «С этими я работаю, с этими – нет. Это мне интересно, это для меня примитивно, – передразнил он, имитируя голос Альбины. – Ах, мой новый проект… я его включу в свою персональную выставку. Боже, боже, галерея имени Васнецова дала добро на мой вернисаж!» Да меня тошнило от всех твоих закидонов! Кем ты себя возомнила? Второй Рождественской?
– Русик, а зачем ты с ней работал? – спросила Ольга. – Ну не нравилось тебе общаться с Альбиной, развернулся бы и ушел.
– Кстати, это и сейчас не поздно сделать, – ввернула Олеська. – Забирай свою бомбу и иди домой. Мы никому не скажем, что ты приходил.
– Ага, держи карман шире! Теперь уже ничего не изменишь, – усмехнулся Руслан. – Слишком много унижений я вытерпел от этой стервы. Она все время говорила, что я ни хрена не умею, лишала меня заработков, не давала заказов, заставляла по сто раз переделывать то, что я делал. Украла мои работы и напечатала их под своим именем!
– Что ты сочиняешь?! Это были заказные фотосессии, под снимками стояло название фотостудии и твое имя как фотографа!
– Ты просто боялась потеряться на моем фоне! Ты все время выпендривалась перед заказчиками: «Я, я, я!» Как будто я и вовсе не существую!
– Ты, вообще, нормальный? Это моя студия! Я ее и рекламировала. А ты – мой помощник. У меня на подхвате еще есть Танюшка с Катюшкой. Про них ты забыл? Может, я и им кислород перекрываю?
– Да плевать мне на всех! Я слишком долго терпел твои издевательства! Я работаю как вол, мои идеи нравятся людям, а лавры достаются тебе. Это несправедливо! Этому надо положить конец. И я это сделаю.
Он поставил коробку на стол, что-то поправил в проводках.
– Менты нашли моего дядьку. Не представляю, как они на него вышли, – сказал он. – Но я не дурак и давно утопил его винтовку в реке. Я знаю, что они способны вычислить, когда именно стреляли из оружия, и у них, возможно, имеются гильзы. Но вот доказать, что винтовку из дома дядьки взял я, – это они точно не смогут!
– Русик, взрыв самодельной бомбы тоже сильно отличается от обычного пожара.
– Мне плевать, у нас скоро появится козел отпущения.
– Какой козел? – спросила Альбина.
– Вася, твой любовник.
– Какой Вася?!
– Твой квартирант. Отличный козел отпущения, между прочим. Я расскажу ментам, что у вас была связь. А твои подружки этого опровергнуть уже не смогут!
Девушки молчали.
И тут он засмеялся им в лицо.
– А что? Старая дева вполне могла клюнуть на молоденького студента. Ты его опекала, это все соседи по коммуналке подтвердят. Он сто раз сюда к тебе приезжал, забор тебе летом чинил, виноград осенью помогал собирать, соседи его наверняка видели. У него дома найдут твои фотки, развешанные по стенам. А что уж вы там не поделили, останется для всех тайной.
– А если Вася сумеет доказать, что он никогда не был ее любовником? – спросила Ольга. – У него ведь тоже есть друзья, которые могут это подтвердить.
– На его друзей я клал с прибором, их показания – не в счет. И потом, он мог и не распространяться перед ними на эту тему. А сам Вася уже никому ничего не скажет: мертвые не болтают, – отрезал Руслан. – Он с минуты на минуту явится сюда, я ему позвонил и велел срочно приехать к Альбине, он сказал, что уже выходит. Я его запущу в дом, дам по башке, и потом вы все дружно взлетите на воздух. Это я вам гарантирую. Не зря я в армии считался лучшим минером!
– Не будь глупцом. Все твои жалкие попытки спихнуть вину на Васю ни к чему не приведут. В полиции не дураки работают. У них полно доказательств против тебя, – сказала Ольга. – Подумай сам, ты наследил везде. У тебя еще есть время удрать, вот и беги.
– А вот это ты видела? – Руслан сунул ей прямо под нос кукиш. – Ни хрена они не докажут! Да и зачем? Есть трупы, есть на кого эти трупы спихнуть. Зачем им лишняя головная боль? Дело закроют еще до того, как вас на кладбище отпоют.
Олеська громко сглотнула и посмотрела на подруг глазами, полными ужаса. На лице Ольги читалась бурная работа мысли. А Альбина вспомнила, что сама рассказала следователю о том, что перед поездкой в горы звонила Васе и предлагала ему отвезти его на выходные к родителям. Чем не заботливая любовница? Да она фактически подтвердила версию Руслана!
Паника накатила на нее густой вязкой волной, в солнечном сплетении образовался тугой ком. Что делать?! Надо срочно что-то придумать!
И тут раздался звонок в калитку.
– О, а вот и Вася! – ухмыльнулся Руслан, выглянув в окно. – Пойду открою.
В ту же секунду, как он повернулся к ней спиной, Альбина вскочила вместе со стулом, схватила свободной рукой бутылку «Нарзана» и врезала ею Руслану по голове. Она вложила в этот удар весь свой испуг, всю жажду жизни. И не промахнулась.
Не издав ни звука, он рухнул на пол.
– Ура! Альбинка, ты умница! – крикнула Олеська. – Отвязывай нас скорее, пока он не очнулся!
Альба надрывалась от лая, Вася продолжал трезвонить не только в калитку, но еще и на сотовый. Альбина, шатаясь, потянулась к буфету, где лежал нож, кое-как, рискуя порезаться, распилила путы на
