– Ты Южанин, – сказала она. – Южанин. А это Север, Тигр… Мы должны придерживаться Северных обычаев.
– Ты должна придерживаться Северных обычаев, а я… это я.
– Тигр…
– Ни к чему хорошему это не приведет, – отрезал я. – Ты не можешь сделать из меня то, чем я не являюсь, и я не могу вытащить из тебя то, чего в тебе нет. Как ты отреагируешь, если я потребую от тебя бросить меч, заниматься моим домом и прятаться за Южную вуаль?
Дел застыла.
– Танец мечей и домашнее хозяйство нельзя сравнивать.
– Разве? Танец – мужская работа, дом – женская, – я помолчал и добавил: – Обычно.
– Ты ничего не понимаешь.
«Вечная женская защита», – подумал я, но сообщать об этом Дел не стал.
– Может и нет, – согласился я. – Но я понял, что с того момента, как мы пересекли границу, ты ведешь себя смешно.
Лицо Дел покрывали грязные пятна. Мне пришло в голову, что такая нежная кожа должна требовать большой заботы.
– На мне лежат обязательства.
– У всех они есть, Дел.
– А что касается смешного поведения, то посмотри на себя. Особенно в последнее время.
Я погладил шрамы.
– Ну да… последнее время все идет как-то не так. Я не знаю, в чем дело, но вокруг меня те же шипы, что и раньше.
Дел вскинула брови.
– Шипы?
– Я не знаю, как это объяснить. Просто все идет не так, как надо, – я махнул рукой. – Так мы будем искать наш лагерь?
Дел хотела что-то сказать, но передумала и, резко повернувшись, пошла дальше. Я следовал за ней степенно, волоча за повод гнедого.
Лагерь был как лагерь. Был знакомый полог, хотя и без повозки, к которой его можно было бы привесить, знакомые одеяла и костер. Адара сидела на корточках у кольца камней, помешивая в котелке что-то, по запаху напоминавшее тушеное мясо. Киприана помогала матери, разливая по чашкам чай. Массоу, с чашкой в руках, сидел на одеяле и сердито смотрел на жеребца. Наш лагерь втиснулся между дорогой и огромным количеством беспорядочно стоящих повозок. Я понял, что Дел не заботилась о выборе места, уже утром мы собирались уехать. Я отвел в сторону своенравного жеребца, чтобы не раздражать мальчика, и, обнаружив полянку, где трава не была еще примята колесами, ботинками и подковами, оставил там гнедого пастись.
Дел следовала за мной.
– Кимри всегда праздник. Всю ночь люди будут петь и танцевать.
Вот так она извиняется, подумал я.
Я похлопал жеребца по плечу.
– Люблю праздники, но не умею ни петь, ни танцевать.
– Ты танцуешь в круге.
– Это разные вещи.
– Я никогда не слышала, чтобы ты пел. Может у тебя неплохо получится.
Я чуть не расхохотался.
– Баска, ты когда-нибудь слышала ослиный рев?
Она искренне удивилась.
– Какой рев?
– Не какой, а чей. Осла. Это такое животное, таскает тяжести на Юге,
– я улыбнулся. – Не отличается музыкальным голосом.
– Я никогда его не слышала.
– И меня тоже не захочешь слушать.
Она нахмурилась.
– А ты когда-нибудь пытался петь?
– Не пытался и не буду.
Дел покачала головой.
– Танцору меча нужно петь.
– Пустая трата дыхания, баска.
– Не пустая, если хочешь выиграть.
– Я прекрасно делаю свое дело не создавая лишнего шума, – я убрал ногу с кустика травы, который жеребец непременно хотел выдернуть, и повернулся к лагерю. – Из-за того, что ты поешь…
Она схватила меня за руку.
– Тигр, смотри…
Я посмотрел. Ничего особенного я не увидел: три всадника приближались к месту кимри, а навстречу им шел мужчина. Светловолосый человек с длинными косами.
– Гаррод, – сказал я. – Ну и что? Он продает лошадей.
Пальцы Дел впились в мое предплечье.
– Эти люди, Тигр… я знаю их. Это люди Аджани.
Я оттащил ее назад, прежде чем она успела сделать второй шаг к дороге.
– Дел, подожди.
– Я знаю их, Тигр.
– Ты уверена?
– Да.
– И что ты собираешься делать? Разбушеваться там и вызвать их на танец?
Она попыталась вырваться. Я не выпустил.
– Тигр… ты не понимаешь…
– Понимаю. И еще понимаю, что сейчас не самое подходящее время бросать им вызов.
Она перестала бороться. Щеки заливал румянец.
– А когда будет подходящее время?
– Может быть утром, если ты настаиваешь. Последние две недели мы занимались только тем, что лазили по пригоркам, баска… Почему, в конце концов, одну ночь не поспать как следует? Они никуда не денутся, Гаррод тоже. Если он с ними знаком, может он знает и Аджани. Если нет, они просто хотят купить у него лошадей.
– У них уже есть лошади, Тигр.
– Прежде чем проткнуть его твоим мечом, я думаю, нужно его хотя бы расспросить.
– Тогда давай спросим его прямо сейчас.
– Давай не будем, – я снова потащил ее назад. – Дел, я тебе помогу, если ты подождешь до утра.
– Утром нам нужно уезжать.
– А перед этим найти лошадь и повозку, – я мотнул головой в направлении Адары и ее детей. – Это наша последняя ночь вместе, баска… Думаю, им хотелось бы провести ее не любуясь лужами крови в круге.
Дел скрипнула зубами.
– Ты сентиментальный дурак.
Я крепче сжал ее руку.
– Это лучше, чем просто дура, каковой в данный момент являешься ты.
– Я должна получить кровный долг, – яростно зашипела она. – Каждый из них должен десятикратно заплатить за то, что сделал с моей семьей. А если ты думаешь, что я позволю им уехать с кимри и не вызову
