— Я думаю, это зависит от того, что вы понимаете под словом «непристойный». Ваше представление об этом может отличаться от моего.
В его глазах вспыхнула улыбка, и они каким-то странным образом сделались гораздо привлекательней. У нее мелькнула мысль: интересно, сколько женщин проникли в логово этого льва и были съедены?
— Не сомневаюсь в этом. Продолжайте.
— Поначалу… поначалу мне это показалось смешным. Все выглядело весьма безобидно, хотя и раздражало меня. Но потом… — она облизнула губы и поднесла к ним сигарету, потом он осмелел и начал высказываться откровеннее. Мне стало противно.
— Надо было сменить номер телефона.
— Так я и сделала. Звонков не было целую неделю. А сегодня все началось сначала.
Откинувшись назад, Квин сделал глоток в своего стакана. Как и хозяйка, водка была высшего качества.
— Вы узнали его по голосу?
— Нет, он всегда шепчет.
— Вы можете снова поменять номер. — Он пожал плечами, и в его стакане звякнул лед. Или попросите полицию установить подслушивающее устройство.
— Я устала менять номера. — Шантел нетерпеливым жестом загасила сигарету. И я не хочу вмешивать в это дело полицию. Я хочу, чтобы об этом никто не знал. Мэту кажется, что вы поможете мне решить эту проблему. Квин снова отпил из своего стакана. Комната была выдержана в белых тонах, но не наводила на мысль о девственности. Само отсутствие цвета, с Шантел в центре комнаты, необыкновенно возбуждало. И он был уверен, что она хорошо понимает это. Во всех своих фильмах она изображала женщин, которые преднамеренно играли на чувствах мужчин, на их слабостях и самых заветных желаниях. И Квин не испытывал никакой симпатии к женщине, специально создавшей себе имидж, который возбуждал мужчин, а теперь жаловавшейся на то, что ей пришлось ответить на несколько безобидных звонков.
— Мисс О’Харли, вы, наверное, знаете, что мужчины, которые делают непристойные предложения по телефону, никогда не переходят от слов к делу. Я предлагаю вам снова сменить номер, а потом попросить своих слуг отвечать на звонки, пока ему это не надоест.
— Квин… Мэт покрутил свой стакан. У него была привычка во время стресса постоянно двигать руками или ногами. Он прочистил горло и попытался успокоиться. — Это не поможет.
— Стоит попробовать нанять телохранителя, если мисс станет лучше от этого. Можно также усилить охрану дома.
— Может, мне еще натянуть повсюду колючую проволоку и завести свирепых сторожевых псов? — вмешалась Шантел и поднялась.
— Это цена, которую приходится платить, — холодно заметил Квин, — за то, чем вы занимаетесь.
— А чем я занимаюсь? — Ее глаза, и без того ярко-голубые, сверкнули гневом. — А, понимаю. Я выставляю себя напоказ на экране, не одеваюсь в лохмотья, не ношу паранджи, поэтому и получила то, что получила. Причем совершенно заслуженно.
Ее холодная красота обезоруживала, а страстный отпор, который она дала Квину, был похож на огонь во льду. Квин не обратил внимания на то, что мышцы его живота напряглись, и пожал плечами.
— Ну, что-то вроде того.
— Благодарю вас за то, что потратили на меня время, — сказала Шантел и отвернулась. Но, не совладав с собой, резко развернулась и выпалила: — Почему бы вам не вернуться в двадцатый век? Если женщина привлекательна и не собирается скрывать свою привлекательность, это вовсе не означает, что она заслуживает того, чтобы ее оскорбляли словами, делом или в эмоциональном плане.
— А я вовсе не говорил, что женщина вообще заслуживает, чтобы ее оскорбляли, отпарировал Квин.
Но его небрежный тон только подлил масла в огонь.
— То, что я актриса и сексуальность является частью моего ремесла, вовсе не означает, что я должна стать добычей любого мужчины, который захочет меня получить! Если я играю роль убийцы, это еще не значит, что я сама должна сидеть в тюрьме.
— Вы возбуждаете самые низменные инстинкты, мисс О’Харли, и делаете это вполне осознанно. Так что не удивляйтесь, если к вам прилипает какая-нибудь грязь.
— Иными словами, так мне и надо, — прошептала она. — Вы дурак. Вы из тех мужчин, у которых мозги находятся ниже пояса. Из тех мужчин, которые думают, что если женщина согласилась отужинать
— Шантел, — начал было Мэт, но она повернулась к нему, озлобленная, взъерошенная, словно кошка. — Лучше я съем еще несколько канапе, — пробормотал он.
— Мисс О’Харли.
— Что там? — Шантел резко обернулась к своему высокому старику мажордому и втянула в себя воздух, чтобы побыстрее успокоиться.
— Что случилось, Марш?
Услышав, каким тоном она произнесла эти слова, Квин сощурил глаза. В этом тоне прозвучали человеческие нотки. Мисс О’Харли, несомненно, игнорировала классовые различия и общалась со слугами как с людьми. Несмотря на то что от волнения все ее тело было вытянуто, как струна, она улыбнулась старику.
— Вот это только что принесли для вас.
— Спасибо. — Шантел пересекла комнату и взяла из рук слуги вазу с лилиями.
— Ты мне сегодня больше не понадобишься, Марш.
— Очень хорошо, мисс.
Пройдя за спиной Квина, она поставила вазу на столик у окна.
— Почему ты не проводишь своего друга, Мэт? Не думаю, что…
Она вытащила из цветов карточку и замерла на месте. Она собиралась уже было надорвать бумагу, но пальцы ее дрогнули. Не успела Шантел бросить ее на пол, как Квин схватил ее за руку и стал медленно вытягивать из ее кулачка сложенную записку. Он прочитал ее, и его живот свело от отвращения.
— Значит, я заслуживаю это? — Голос Шантел звучал холодно, почти отстраненно, но, заглянув в ее глаза, Квин увидел в них ужас.
Он сунул записку в карман и взял Шантел за руку.
— Почему бы вам не сесть?
— Что, еще одна? — бросился к ним Мэт, но Квин указал на бар.
— Налей ей бренди.
— Я не буду пить. Я не хочу садиться. Я хочу, чтобы вы ушли. — И она начала вытаскивать свою руку, но он только крепче сжал пальцы и подвел ее к софе.
— И как часто вы получаете такие записки?
— Почти каждый день. — Она взяла сигарету, потом положила ее назад.
— И все они такие же… откровенные?
— Нет. Она взяла бокал с бренди и отхлебнула, не желая признаваться даже себе, что нуждается в выпивке. — Это началось пару недель назад.
— А что вы делаете с записками?
— Первые я просто выбрасывала. Потом, когда тон стал меняться, я собиралась их сжечь. — От бренди по ее телу разлилось тепло, но она не успокоилась. — Но потом решила сохранить их. Не знаю почему. Я думала, что, если ситуация выйдет из-под контроля, надо будет иметь их под рукой.
— Позовите своего слугу. Я хочу задать ему несколько вопросов. И принесите остальные записки.
Его приказы сделали то, что не смогло сделать бренди. Шантел почувствовала, что ее позвоночник распрямился.
— Это не ваше дело, Доран. Мы уже все решили.
— Но записка меняет дело. — Он вытащил карточку из кармана и увидел, как она сжалась.
— Я не хочу, чтобы вы мне помогали.
