разговоре с лидером максималистов Михаилом Соколовым Савинков пытался убедить его в выгоде сотрудничества эсеров и максималистов и получить его согласие на совместные действия, независимо от линии партии: «Почему мы не можем работать вместе?.. Мне все равно — максималист вы, анархист или социалист-революционер. Мы оба террористы. В интересах террора — объединение Боевой организации с вашей». Савинков далее уверял, что расхождения в программах не должны мешать боевой работе и что террористам не следует ссориться между собой из-за таких второстепенных вопросов, как социализация фабрик. Со своей стороны Соколов согласился в принципе, что террористическая работа будет гораздо более эффективной, если эсеры и максималисты объединят свои усилия, и сожалел, что его товарищи на это не пойдут, видя в эсерах своих врагов: «Вы нам объявили войну». На это Савинков ответил: «Не мы, а Партия социалистов-революционеров», таким образом проводя резкую черту между интересами Боевой организации и официальной партийной линией ПСР(7).
И все же в Москве и других городах сотрудничество террористов-эсеров и максималистов никогда не прекращалось, и, несмотря r a постоянные попытки руководства ПСР оградить членов партии от вредного влияния инакомыслящих, отдельные эсеры всегда были готовы поддержать различные акции своих бывших партийных товарищей. Максималисты отвечали тем же, и нередко такие крупные суммы, как пятьдесят тысяч рублей, передавались максималистами официальным организациям эсеров (что часто вызывало негодование у руководства максималистов)(8).
Эсеры-террористы также шли на сотрудничество с другими, чуждыми в идеологическом отношении организациями. Даже в центральном руководстве партии некоторые лидеры стремились к совместным действиям с другими боевыми группами. Николай Чайковский, один из старейших и известнейших лидеров эсеров, во время революции 1905 года был ярым сторонником партизанской войны и призывал организовывать партизанские отряды, в которые входили бы боевики из различных партий и даже экстремисты без определенных политических убеждений, объединенные лишь желанием бороться с существующим режимом с оружием в руках(9). Для осуществления своих планов Чайковский отправился на Урал для переговоров с Александром Лбовым, с которым эсеры поддерживали довольно тесные связи(Ю). Рубанович, не желая ограничиваться только агитацией за более тесное сотрудничество эсеров и социал- демократов, наладил личные тайные связи с несколькими анархистами за границей. Есть доказательства того, что он знал о подготовке анархистами покушения на жизнь великого князя Владимира Александровича, в котором, кстати, участвовали и несколько членов ПСР(П).
На местах революционеры не стояли в стороне от межпартийных ссор и соперничества, и это подтверждается постоянным переходом отдельных членов из одной радикальной группы в другую(12). Иногда такое соперничество выливалось в обоюдные словесные оскорбления, угрозы, драки и экспроприации партийных средств и оружия(13). Иногда встречались и более экстремальные формы межпартийных разборок, включая физическое насилие. К примеру, в городе Вайнли местные анархисты убили владельца сахарной фабрики Браунсона (или Брамсона), убежденного эсера, отбывшего ссылку(14). Революционные активисты часто резко отрицательно относились к бывшим членам партии, покинувшим ее ряды для независимой деятельности, особенно когда эта деятельность принимала формы экспроприации, при которых деньги не поступали в казну партии. Верные партийцы считали таких дезертиров бандитами, и между ними иногда происходили кровавые стычки из-за экспроприированной добычи(15).
Подобные примеры вражды, однако, были редки на фоне сотрудничества местных эсеров с другими революционными группами на всей территории Российской Империи. Сотрудничество это не ограничивалось ненасильственными действиями, такими как совместное печатание подпольной литературы, организация митингов, демонстраций, конференций и иногда даже объединение в смешанную организацию членов разных партий. Например, в Париже в начале ноября 1910 года был создан Клуб левых, в который вошли представители эсеров, максималистов и анархистов(16). Не допуская, чтобы теоретические разногласия мешали боевой работе, эсеры также участвовали в терактах вместе с другими радикалами, не испрашивая на то официального разрешения центрального руководства ПСР, а иногда даже и не сообщая ему об этом(17).
Если помнить о неразборчивости максималистов в боевых средствах, не стоит удивляться тому, что многие из них объединялись со своими товарищами-анархистами не только для совершения покушений, например, для подготовки покушения на жизнь великого князя Николая Николаевича(18), но и для экспроприации. Одним из таких совместных вооруженных нападений была неудавшаяся попытка конфисковать двести тысяч рублей из конторы Московско-казанской железной дороги, при которой один анархист был убит, а несколько экстремистов арестованы; двое из последних предстали перед судом и были приговорены к смертной казни(19). Эсеры тоже часто объединялись с анархистами для совершения революционных грабежей. В одном таком случае члены одесской ячейки эсеров напали на банк вместе с местной группой анархистов-синдикалистов и унесли тысячи рублей(20). Одесские эсеры также участвовали в совместных с анархистами-коммунистами террористических актах и экспроприациях (21).
На периферии эсеры и другие экстремисты особенно часто соединяли свои усилия в дни хаоса 1905 года, когда, например, «в мае эсеры из Белостока объединились с анархистами… Их насильственные действия достигли своего рода кульминации в «экспроприациях» — приличное название для наглого грабежа и вымогательства», — которые даже местные бундовцы считали не намного лучше хулиганства (22). В 1906 году в Екатеринбурге эсеры и анархисты организовали Союз активной борьбы с самодержавием. Его члены были обычными налетчиками, грабившими местные церкви(23).
Время от времени эсеры также участвовали в совместных действиях с экстремистскими группами без определенной идеологической базы, но с четкой ориентацией на политическое насилие и революционные грабежи. Одна из банд, члены которой называли себя террористами-экспроприаторами, главным образом занималась нападениями на частные квартиры, но со вершила и несколько крупных актов экспроприации, включая попытку грабежа в монастыре около Гродно в декабре 1906 года. В эту банду входило несколько эсеров, в том числе Евстилия Рогозинникова, известная террористка, героиня, прославленная в партийной печати за ее роль в убийстве Максимовского(24).
На окраинах, где традиционно эсеров было меньше, чем революционных националистов и социал- демократов, они охотно шли на объединение с экстремистами любого толка, которые были хорошо знакомы с местной политической ситуацией и пользовались поддержкой большего числа людей, что было немаловажно для пополнения казны. В разных районах Кавказа, например, группы эсеров обращались к максималистам с предложениями о совместной террористической деятельности . В грузинских городах Тифлисе и Кутаисе действия эсеров ничем не отличались от действий крайних анархистов, и многие эсеры действовали заодно с анархистами(26).
Эсеры в Грузии следовали собственной инициативе, в Баку же сотрудничество эсеров с националистической революционной террористической организацией Дашнакцутюн было вполне официальным. Когда дашнаки обнародовали формальную декларацию о том, что любой представитель царской администрации, который попытается конфисковать оружие, делать обыски в домах или совершать аресты среди местного населения, будет безжалостно уничтожен, бакинский комитет ПСР немедленно выпустил специальную прокламацию о намерении содействовать армянским товарищам в наказании жандармов, полицейских и других царских чиновников ?). В дополнение к этому при своих постоянных попытках ввоза оружия и взрывчатки в Российскую Империю через Черное море и Кавказ эсеры часто временно объединялись с местными повстанцами-националистами, которые не интересовались социалистическими идеями и не имели ничего общего с эсерами, кроме ненависти к российской администрации(28).
В Польше эсеры также поддерживали тесные связи с местными экстремистами. Например, Ян Тычинский, член боевой бригады ППС, ответственной за несколько террористических нападений в городе Радоме, лично руководил налетом на тюрьму с целью освобождения известного эсера Мичурина(29). Во Львове представители ПСР, ППС и нескольких других радикальных организаций создали в 1909 году отряд для раскрытия и уничтожения полицейских агентов в революционной среде(30). После решения лидеров ППС в 1909 году о временном прекращении террористических операций партийные инакомыслящие, разгневанные этим решением, иногда предлагали свои боевые услуги ПСР(31).
В Прибалтике и в Финляндии эсеры участвовали вместе с национальными революционными организациями в общей борьбе с российским правительством. По приезде в Цюрих Моисей (Михаил)
