нескольких других служащих, но они не поддерживали отношений с Карлайлом после того, как он перестал практиковать в Бостоне.
– Я могу съездить в Бостон, – предложил Даг, отламывая еще кусочек торта. – И вообще куда угодно. Сделай мне одолжение, – обратился он к Джейку.
– Любое.
– Присмотри за моей женщиной и ее малышом в мое отсутствие.
– С удовольствием.
– Эй, минуточку! – Лана захлопнула папку. – У Джейка и без меня забот хватает. И я не уверена, что мне нравится, когда ты называешь меня «своей женщиной».
– Ты сама это начала. Ты первая пригласила меня на свидание.
– Подумаешь, ужин в ресторане!
– Сама подцепила меня на крючок, – продолжал Даг, прожевывая торт, – теперь не знает, на кой я ей сдался.
– Подцепила? – возмущенная до глубины души, Лана выхватила из рук Колли бутылку пива и отпила.
– Ну, словом, мне будет спокойнее, – сказал Даг Джейку, – если ты присмотришь за ней и Таем. А когда я вернусь, – он повернулся к Лане, – может, ты решишь, что со мной делать.
– У меня уже сейчас есть кой-какие мысли на сей счет.
– А они милые, правда? – Колли слизнула с пальцев сладкую глазурь. – Вы, голубки, согреваете мне душу.
– Извини, что прерываю представление, но мне пора домой, к Таю. Вся последняя информация в папке. Будут вопросы – позвони.
– Я провожу тебя до дому. – Даг встал и помог подняться Лане. – А вы надолго тут останетесь? – спросил он у Колли и Джейка.
– Мэтт и Диггер сменят нас в два часа ночи.
Даг ждал, пока Лана уложит Тайлера, изучая фотографии в рамочках, расставленные на книжных полках. В особенности его внимание привлек один снимок: Лана стояла, прислонившись к высокому светловолосому мужчине, а он обнимал ее сзади, и его руки были прочно сплетены у нее на талии.
«Стивен Кэмпбелл», – подумал он. Они хорошо смотрелись вместе. Спокойные, веселые, счастливые. «А у мальчика глаза отца», – решил Даг и сунул руки в карманы, чтобы удержаться от искушения взять снимок. И он так счастливо улыбался, прижимаясь подбородком к макушке Ланы, что сразу было видно, как они близки, как любят друг друга.
– Он был потрясающим парнем, – тихо сказала Лана. Она подошла к полке и сняла фотографию. – Это его брат нас щелкнул. Мы гостили у его родных и как раз объявили, что я беременна. Это была одна из счастливейших минут моей жизни. – Она бережно поставила фотографию на полку.
– Я как раз думал: здорово вы с ним смотритесь. И Тай похож на вас обоих. Твой рот, его глаза.
– Его обаяние, мой характер. У него было столько планов, когда Тай родился! Футбол, велосипед. Стиву нравилось быть отцом, он быстро приспособился к родительским обязанностям. Это мне пришлось привыкать, а он словно для этого родился. Ему было отпущено всего несколько месяцев отцовства, но в это короткое время он сумел вместить несколько лет. Как будто что-то предчувствовал.
– Он любил вас обоих. Это же видно прямо здесь, видно по тому, как он обнимает вас.
– Да, верно. – Лана отвернулась, потрясенная тем, как точно Даг сумел угадать все это по моментальному снимку.
– Я не пытаюсь занять его место в твоей жизни, Лана. Или в жизни Тая. Я, как никто, знаю, насколько это невыполнимая задача – заполнить собой оставшуюся в прошлом пустоту. В детстве мне казалось, что я сумею, более того, что я обязан ее заполнить. Но, сколько я ни старался, мои родители расходились все дальше у меня на глазах, пропасть между ними становилась все шире и глубже. Из-за этого во мне скопилось много злости, хотя я сам тогда ничего не понимал. Я просто постарался – и географически, и эмоционально – уйти подальше от источника этой злости. Я старался как можно чаще уезжать из дому и задерживаться в командировках как можно дольше.
– Тебе нелегко пришлось.
– Мне гораздо тяжелее теперь, когда она вернулась. Я увидел всю свою жизнь в совершенно ином свете. Я не поддержал своих родителей, я их предал.
– Даг, это неправда.
– Это чистая правда. – Ему очень хотелось, чтобы она его поняла, поняла, что он готов стать другим. – Я отдалился от них, потому что не хотел и не мог жить с призраком. Я решил, что меня им мало, чтобы жить вместе, и я всю вину возлагал на них, – признался Даг. – С тех пор я избегал всяких серьезных отношений. У меня никогда не было настоящего дома… я и не старался им обзавестись. Я никогда не хотел детей: ведь это лишние хлопоты и ответственность. – Он подошел к ней, взял ее за руки. – Я не пытаюсь заменить его. Но дай мне шанс занять свое место рядом с тобой и с Таем.
– Даг…
– Я прошу тебя дать мне этот шанс. Прошу тебя подумать, пока я буду в отъезде.
– Не знаю, смогу ли я позволить себе еще раз вот так полюбить кого-то. – Лана крепко стиснула его пальцы, чтобы скрыть дрожь. – Не знаю, хватит ли мне смелости.
– А я вот смотрю на тебя, на этот дом, на мальчика, спящего наверху, и не испытываю ни малейших сомнений в твоей смелости. – Он поцеловал ее лоб, щеки, губы. – Не торопись, хорошенько все обдумай. Мы поговорим, когда я вернусь.
– Останься со мной сегодня. – Она крепко обняла его. – Останься со мной.
– Ты уверена?
– Да. Да, я уверена.
Колли дотемна работала на переносном компьютере, а потом вытянулась на спине под звездами и начала планировать свой следующий рабочий день. Она закончит извлечение открытых накануне останков женщины и проследит за их отправкой в лабораторию. А потом она продолжит разработку горизонтального пласта в том же секторе. Лео должен вернуться. Она передаст ему отчеты и отснятую пленку.
Им с Джейком надо провести новую съемку местности и обновить планировку. Надо изучить долгосрочный прогноз погоды и сделать соответствующие приготовления. На ближайшие несколько дней погода никаких неприятных сюрпризов не обещала.
Колли позволила мыслям унестись далеко, не обращая внимания на музыку в стиле «кантри», которую тихо включил Джейк, и сосредоточившись на ночных звуках. К северу от поля проходило шоссе, и оттуда изредка доносился шелест шин проезжавшего автомобиля, в пруду порой шлепала хвостом по воде рыба.
Она слышала шорох карандаша по бумаге – это Джейк что-то увлеченно рисовал при свете фонаря. Интересно, почему он предпочел заняться наукой, а не искусством? И почему она никогда не спрашивала его об этом раньше?
Открыв один глаз, она принялась изучать его при свете фонаря. Он выглядел спокойным – Колли судила об этом по подбородку, по линии челюсти. Он снял шляпу, легкий ветерок шевелил его волосы.
– Почему ты не захотел зарабатывать на жизнь рисованием?
– Таланта не хватило. И потом, мне надо было пощадить чувства отца. Уже и то было плохо, что я отказался работать на семейном ранчо и предпочел колледж, но если бы я при этом выбрал карьеру художника, мой старик умер бы от стыда. Мужчины в моей семье занимались земледелием, разводили лошадей, выращивали скот. Из всей семьи я первый получил высшее образование.
Колли перевернулась на живот.
– Я этого не знала. Они гордятся тобой?
Джейк перевернул страницу блокнота и вновь энергично зашуршал карандашом.
– В последний раз я был дома… где-то с полгода назад. Мама поставила на стол лишнюю тарелку. Две – для меня и для Диггера. Вошел отец, пожал мне руку. Мы поели, поговорили о ранчо, о семье, о моих делах. Я с ними почти год не виделся, но можно было подумать, что мы расстались только вчера. Не было заклания упитанного тельца, если ты меня понимаешь. А потом я случайно взглянул на книжную полку в гостиной и
