похвальную решимость, объявив о всеобщей забастовке. Большинство командующих рейсвера заняло выжидательную позицию. На четвертый день военная диктатура исчерпала свои ресурсы. Генеральный штаб получил наглядный пример абсурдности военной диктатуры без поддержки масс.
Сект раньше других понял всю нелепость этой затеи. Когда его спрашивали, почему он не присоединился к перевороту, Сект отвечал, что прусский генерал не нарушает клятву. Все помыслы Секта были устремлены на то, чтобы сохранить целостность армии, целостность, если можно так сказать, его собственного инструмента.
Весьма характерно, что Сект воспрепятствовал заключению в тюрьму Эрхарда, Лютвица и высшего офицерства, принимавшего участие в путче. Это было так же типично для него, как и скрытый антиреспубликанизм, как его отношение к флагу республики. Он признавал этот флаг, по его же собственным словам, только потому, что не желал, чтобы прежние имперские цвета (черный, белый, красный) были опорочены республикой.
17 марта, в тот день, когда утром Капп покинул Берлин, а днем за ним последовал Лютвиц, Носке по телеграфу передал Секту командование войсками группы I. Тогда же вице-канцлер Шиффер возложил на него обязанности главнокомандующего сухопутными войсками (вместо уволенного с этого поста Рейнхардта). Носке тоже был освобожден от должности министра рейхсвера. Некоторые из коллег Секта считали, что он продался республике. Полковник Бауэр заявил, что, по мнению всех офицеров, Сект сам выносит приговор и сам является приговоренным. Это говорит только о политической недальновидности тех, кто занял подобную позицию.
Путч Каппа нанес смертельный удар по доверию рабочих к новому демократическому государству, что привело к серьезным волнениям, опять инспирированным коммунистами, в Рурской области. Несколько добровольческих отрядов было разоружено, часть людей погибла. Мятежники захватили оружие и бронемашины, по сути, появились революционные войска, и на сей раз нельзя было обойтись без помощи германской армии. В ходе операций в нескольких случаях формирования рейхсвера нарушили демилитаризованную зону, после чего Франция направила оккупационные войска во Франкфурт и Дармштадт.
Теперь Сект наконец-то приступил к восстановлению армии. Фактически пост главнокомандующего сухопутными войсками, который он теперь занимал, противоречил Версальскому договору. Согласно условиям договора Германии запрещалось иметь не только Генеральный штаб, но и генералиссимуса. Командование рейхсвера должно было подчиняться парламентскому военному министру, являвшемуся гражданским лицом. Поэтому Секту в первую очередь требовалось удержать за собой должность главнокомандующего.
То, что он ухитрился удержаться на этой должности, не было связано с какой-то особой способностью, которая помогла ему снискать расположение недавних врагов. После подписания договора прошел ряд совещаний, и Сект сопровождал германскую делегацию на первое из этих совещаний в Спа, где должно было состояться обсуждение окончательного сокращения армии до ста тысяч человек. Вероятно, при более искусном ведении переговоров Германии удалось бы сохранить двухсоттысячную или, по крайней мере, стопятидесятитысячную армию, поскольку, по мнению Англии, Франция начала занимать ту же возмутительную позицию военного превосходства, которую до этого занимала Германская империя. Одним словом, Ллойд Джордж вполне мог пойти на некоторые уступки. Но Ллойд Джордж, имевший в течение войны огромное количество разногласий с собственными генералами, не видел особой пользы от генералов, и, уж конечно, высокомерная манера Секта не могла убедить его в том, что прусские генералы отличаются от британских в лучшую сторону.
Сект умудрился сделать все как нельзя лучше. Суть задуманного им хорошо показал французский писатель, который написал, что Сект пытался сделать из рейхсвера ядро будущей национальной армии. Сект создавал рейхсвер как армию, каждый военнослужащий которой готовился таким образом, чтобы в будущем занять более высокую должность. Сект не испытывал доверия к массовой армии. Он создавал элитную армию, уделяя особое внимание обучению и военной подготовке офицеров. Этот замысел тем более понятен в связи с тем, что наконец-то закончилась позиционная война, метко названная биографом Секта «тактическим извращением». Между прочим, именно благодаря мобильности особым признанием Секта пользовалась кавалерия. Союзники, считая кавалерию устаревшим родом войск, не наложили ограничений на ее численность, чем немедленно воспользовался Сект. Суть его плана заключалась в том, чтобы компенсировать малочисленность армии максимальной мобильностью.
Недоверие, которое многие, а не только Сект, испытывали к массовой армии, было одной из причин, по которой Сект отдавал предпочтение небольшой элитной армии. Но само собой разумеется, что речь шла о высококвалифицированной армии, даже с учетом того, что Германия не будет вести войну на нескольких фронтах. Перед Германией стояла неотложная, трудновыполнимая проблема: защита собственных границ. На востоке на германскую территорию втискивались Польша и Чехословакия, и если отношения с Чехословакией постепенно становились относительно дружескими, то Польша претендовала на большие, относительно условий договора, территории в Восточной Пруссии и Верхней Силезии. Возникла реальная угроза конфликта. Решение о судьбе Верхней Силезии должен был принять народ. Польша попыталась ускорить это решение с помощью подготовленных восстаний. Понятно, что стотысячная армия была слишком мала для преодоления назревших проблем; вот почему мысль о всеобщей воинской повинности никогда не снималась с повестки дня. Теперь понятно, по какой причине Сект не расставался с идеей о мобильной элитной армии, усиленной призванной на военную службу милицией. На тот момент ближайшим воплощением этой идеи был проект пограничной охраны восточных границ («Grenzschutz Ost»).
Несмотря на условное ограничение армии до ста тысяч человек, Сект продолжал стремиться к увеличению даже своей отборной, элитной армии в два, а то и в три раза. По мнению Секта, это должен был быть медленный процесс (в свое время подобный метод встретит яростное сопротивление со стороны Гитлера). Можно сказать, что подготовительные мероприятия к созданию задуманной Сектом армии начались уже в сентябре 1921 года с системы тщательно продуманных, детально отработанных тренировок.
Сект, рассматривая рейхсвер как ядро будущей национальной армии, считал, что он ни при каких обстоятельствах не должен использоваться в гражданской войне. Использование армии в полицейских целях могло привести к разрыву между армией и народом, которого следовало избежать любой ценой, поэтому-то офицеры должны были оставаться абсолютно аполитичными. Офицеры не могли быть контрреволюционерами, но и не могли быть республиканцами.
Не все социал-демократические политики были настроены к армии столь дружелюбно, как Эберт и Носке. Несмотря на то что представители государства предпринимали решительные действия по защите интересов армии, Сект сохранял пропасть между армией и государством. Глава государства, по мнению Эберта, должен лично заниматься своими вооруженными силами и быть заинтересован в увеличении их дееспособности. Эберт стремился присутствовать на парадах и маневрах. Этот человек обладал качествами, которые притягивали людей, однако Сект пресекал все его попытки вмешиваться в дела армии. Президент республики не имел отношения к рейхсверу, и рейхсвер отвечал ему тем же.
В этом отношении Сект заметно отличался от Шлейхера, который заявлял, что офицеры должны соответствовать духу времени. Это было несложно, поскольку офицеры рейхсвера в основном были выходцами из буржуазии, хотя 9-й пехотный полк в Потсдаме, сохранявший черты традиционной прусской гвардии, и некоторые кавалерийские полки являлись исключением из этого правила.
Первый армейский список, изданный в 1923 году, показал успешность попытки перевести как можно больше знающих офицеров старой армии в рейхсвер, что способствовало, по мнению Секта, сохранению жизненно важных традиций. Сект хотел, чтобы каждая группа рейхсвера являлась преемником знаменитых полков прусской, баварской, саксонской и вюртембергской армий. В этом смысле Войсковое управление, как уже отмечалось, было неофициальным «переносчиком» традиций Генерального штаба. Правда, в силу малочисленности оно не могло оказывать такое же влияние, как его предшественник.
Сект всеми силами стремился сохранить дух прежнего Генерального штаба. В инструкциях, составленных Сектом для штабных офицеров, мы находим следующее: «Форма изменилась, дух остался. Это дух беззаветной преданности делу армии. У офицеров Генерального штаба нет имени. Но у нас нет времени ни сокрушаться, ни выдвигать обвинения. И конечно у нас нет времени на усталость. Наша честь
