поторопить события? Джулия говорила, что мужчины любят, когда женщины берут инициативу в свои руки. И разве Этану не понравилось, что она наконец набралась храбрости и попросила его о любви?
Она сама может за ним поухаживать, не так ли? И ускорить события. Видит бог, она прекрасно умеет составлять планы и следовать им, не выбиваясь из графика.
Только надо набраться смелости. Грейс затаила дыхание. Ей придется найти в себе смелость сделать ему предложение, но она ее обязательно найдет!
Кэм пытался придумать название раскаленной едкой смеси, которой дышал, но ничего приличного в голову не приходило. Он работал под палубой, терпеливо отделывая каюту, пока удушье не выгнало его наверх глотнуть не то чтобы прохладного, но не такого обжигающего воздуха.
Лакируя корпус, Этан, как и Кэм, изнемогал от жары. Пот заливал глаза, ручьями стекал по обнаженной груди и спине.
— Чтобы лак высох при такой влажности, понадобится не меньше недели, — заметил Кэм, вылезая на палубу.
— Приличный шторм не помешал бы. — Этан редко жаловался на условия труда, тем более что жаловаться было некому. Здесь, как и в заливе, он работал на себя.
— Тогда помолимся о хорошем шторме. — Кэм схватил бутылку и стал жадно пить прямо из горлышка.
— Некоторым духота действует на нервы, как я посмотрю.
— Я не нервничаю. Мне просто жарко. Где парень?
— Я послал его за мороженым.
— Отличная идея. Я мог бы искупаться в мороженом. Там, внизу, совсем нет воздуха.
Этан кивнул. В такую погоду возиться с лаком достаточно противно, но работать в крохотной каюте, куда не достают воздушные потоки, разгоняемые огромными вентиляторами, закрепленными под потолком, все равно что жариться в аду.
— Хочешь переключиться на что-нибудь другое?
— Я вполне способен выполнять свою чертову работу.
Этан пожал потными плечами:
— Как хочешь.
Кэм стиснул зубы, затем раздраженно произнес:
— Ладно, ладно, я нервничаю. Мои жареные мозги не перестают задавать один и тот же вопрос: получила ли та уличная кошка письмо Анны?
— Должна была. Письмо отправили во вторник, как только почта открылась после праздников, Сегодня пятница.
— Черт побери, Этан, я знаю, какой сегодня день. — Кэм раздраженно смахнул пот с лица и хмуро уставился на брата. — Неужели ничто не может лишить тебя самообладания?
— Мои переживания ничего не изменят. Глория все равно сделает то, что задумала. — Этан скосил глаза на Кэма. — И тогда мы с ней разберемся.
Кэм заметался по палубе, забыв о жаре и усталости.
— Я никогда не понимал, как ты можешь — оставаться таким спокойным, когда все катится в ад.
— Я долго практиковался, — пробормотал Этан, продолжая лакировать корпус.
Кэм повел плечами, разминая затекшие мышцы. Черт побери! Если он немедленно что-нибудь не придумает, то совсем свихнется.
— Как прошло великое свидание?
— Нормально.
— Этан, я что, должен вытягивать подробности клещами?
Легкая улыбка скривила губы Этана.
— Ну, мы отлично поужинали. Пили французское вино, которое так обожает Фил. Вполне приличное, но не понимаю, из-за чего столько шума.
— А потом провел великолепную ночь?
Этан на секунду поднял глаза, увидел широкую ухмылку Кэма и решил ответить в том же духе:
— Да… А ты?
Кэм от души расхохотался. Болтовня не остудила его, но отвлекла от гнетущих мыслей.
— Черт побери, братишка, Грейс — лучшее, что случилось с тобой, я имею в виду не только секс, хотя ты явно приободрился в последние дни. Эта женщина — именно то, что тебе нужно.
Этан бросил работу и почесал зудящий от пота живот.
— Почему?
— Потому что она надежна, как скала, красива, как картинка, терпелива, как Иов, а ее оптимизма вам вполне хватит на двоих. Думаю, очень скоро мы снова будем украшать двор к свадьбе.
Пальцы Этана вцепились в кисть.
— Кэм, я не собираюсь жениться на ней.
Кэма потрясли не сами слова, а тон, которым они были произнесены. Полное, безнадежное отчаяние.
— Выходит, я ошибся, — медленно сказал он. — По тому, как продвигались ваши отношения, я решил, что ты настроен серьезно.
— Я очень серьезен во всем, что касается Грейс. — Этан макнул кисть в ведерко с лаком, уставился на золотистые капли. — Но я не думаю о браке.
В других обстоятельствах Кэм не стал бы развивать эту тему. Просто отошел бы; пожав плечами: мол, твое дело, братишка. Однако он слишком хорошо знал Этана, слишком сильно любил его, чтобы отмахнуться от его боли, а потому присел на корточки и посмотрел ему в глаза.
— Я тоже не думал, — прошептал он. — Одна мысль о браке пугала меня до смерти. Но когда в твою жизнь входит твоя единственная женщина, гораздо: страшнее отпустить ее.
— Я знаю, что делаю.
Упрямый взгляд Этана не остановил Кэма.
— Ты всегда так уверен в себе. Надеюсь, ты прав и на этот раз. И дай бог, чтобы это не имело отношения к мальчишке с глазами мертвеца, которого мама с папой как-то привели домой. К тому мальчишке, что каждую ночь просыпался с дикими криками.
— Не возвращайся туда, Кэм.
— Это ты туда не возвращайся. Мама с папой этого не заслужили. — Это не имеет к ним никакого отношения.
— Это имеет к ним самое непосредственное отношение. Послушай…
— Эй, это дерьмо уже тает! — заорал вбежавший с мороженым Сет.
Кэм тихо выругался, выпрямился и скорее по привычке хмуро уставился на Сета:
— Разве я не велел тебе найти замену для слова «дерьмо»?
— Ваше любимое слово, — возразил Сет, перекидывая пакет с мороженым с руки на руку.
— Это не обсуждается.
Вытряхивая стаканчики в ящик-холодильник, Сет вступил в рутинную перепалку:
— Почему?
— Потому что, если ты не перестанешь ругаться, Анна свернет мне шею. А если она свернет шею мне, приятель, то я сверну шею тебе.
— Ой, ой, ой, как страшно.
— Между прочим, зря хорохоришься.
Кэм и Сет привычно переругивались, а Этан сосредоточился на лакировке корпуса, постепенно отключаясь от их голосов и от своего несчастья.
17
«Я сама попрошу его жениться на мне! Какая чудесная мысль! Почему она не пришла мне в голову
