мы вместе будем вести священную войну, а все дела будут решаться в гармонии и на общее благо, то все мои стремления и помыслы полностью осуществятся». Однако полученный им ответ отнюдь не удовлетворил его и не отвечал его задачам.
В субботу, 23-й день этого месяца (12 мая), Нур аль-Дин вывел свои войска из упомянутого лагеря и атаковал район мечети Аль-Кадам[287] и ее окрестности к востоку и западу. Число шатров было настолько большим, что они простирались до новой мечети к югу от города. Никогда в прошлые годы командиры армий не выбирали это место для устройства лагеря. Между авангардом аскара Нур аль-Дина и вышедшими из города воинами произошло несколько стычек, но потом все вернулись на свои места. Сам же аскар упорно воздерживался от наступления на город и открытой атаки на его жителей, желая избежать загубленных душ и инвалидности из-за ран большого числа воинов. В результате нехорошие люди с обеих сторон получили возможность грабить, собирать урожай зерновых в Мардже, Гуте и окрестных районах города, разрушать дома в деревнях и уносить добытые таким образом материалы в город или лагерь. Потери собственников, ремесленников и крестьян все увеличивались, а аппетиты воровской толпы постоянно росли, и бесконтрольные грабежи достигли неимоверных размеров, так как не предпринималось никаких мер для их пресечения. Поставки сена на корм лошадям прекратились со всех сторон, цены выросли, и возникла серьезная ситуация. Между тем поступали сообщения и подтверждения того, что франки собирают силы, чтобы прийти на помощь народу Дамаска, и все верующие и здравомыслящие люди были переполнены горем и отвращением от такого ненавистного и отвратительного положения дел. Эта неблаговидная ситуация оставалась без перемен, стычки происходили ежедневно, без каких-либо регулярных атак или сражений, вплоть до четверга, 13-го дня месяца сафара (31 мая).
После этого аскар Нур аль-Дина покинул свой лагерь и остановился в районах Фадхайи и Халфабалтайна, а также Аль-Хамисайна, поблизости от города, хотя в стародавние времена ни одна из армий, как известно, не отваживалась приближаться к этим местам. Бой произошел в упомянутый день. Большое число конных и пеших защитников города было ранено, захвачен скот крестьян и бедняков, животные простых горожан,[288] а также личная собственность крестьян Гуты, Марджа и окрестных районов. В четверг, 20-й день[289] месяца сафара (7 июня), Нур аль-Дин отступил оттуда в Дарайю после получения из нескольких источников предупреждений о том, что армия франков идет к городу на помощь его защитникам. Он предпринял этот шаг, чтобы оказаться поближе к месту предполагаемого их наступления. Это было продиктовано его твердой решимостью сразиться с ними и его полной готовностью к борьбе с врагом. Аскар Нур аль-Дина достиг неимоверных размеров числом и силой и постоянно увеличивался благодаря прибытию, одного за другим, воинских подразделений из различных районов, а также туркменских племен. Несмотря на это, он не позволял никому из своего аскара вступать в бой с кем-либо из мусульман, будь то городские войска или представители низших классов, всячески воздерживаясь от кровопролития, если это не содействовало достижению его целей, так как такими людьми руководила лишь глупость и тщеславное стремление ринуться в бой и показать себя, однако они всегда возвращались ни с чем и побежденными. Простояв на этих позициях несколько дней, Нур аль-Дин переместился в окрестности Аль-Аваджа, ввиду приближения армии франков и их намерения атаковать его. Затем он счел необходимым отступить к Аль-Забдани,[290] чтобы завлечь франков, но при этом послал подразделение своего аскара численностью около четырех тысяч конных воинов с несколькими предводителями, чтобы они, присоединившись к арабам в районах Хаурана, выслеживали и нападали на франков, наблюдали за их приближением и за выходом аскара Дамаска на соединение с ними, дабы в конечном итоге отрезать их.
Случилось так, что армия франков подошла к Аваджу после его отступления оттуда, остановилась там в 3-й день первого месяца раби (20 июня), и большое их число пришло в [291] город [Дамаск], чтобы удовлетворить их нужды. Муджир аль-Дин и Муайид аль-Дин[292] вышли со своими приближенными офицерами и значительным числом горожан, чтобы провести совещание с их королем и с его приближенными офицерами, но при этом обнаружили, что численность франков не превосходит и сил у них гораздо меньше, чем они того ожидали.
Между ними было решено, что обе армии станут лагерем у замка Бусра, чтобы завладеть им и получать доходы с его территорий. Поэтому армия франков отправилась маршем к Раас-аль-Ма,[293] но аскар Дамаска был не в состоянии присоединиться к ним из-за своей слабости и взаимных разногласий в войсках. Подразделение аскара Нур аль-Дина, которое находилось в Хауране вместе с теми арабами, которые присоединились к ним, выступило всеми силами навстречу франкам, чтобы примерно наказать их. В поисках убежища и спасения войска франков отступили к Леяху в Хауране. Когда эта новость дошла до Нур аль-Дина, он отправился в поход и стал лагерем у Айн-аль-Джарра в Бекаа, намереваясь вернуться к Дамаску и атаковать франков и аскар Дамаска. В это время франки, объединившись с силами с аскаром Дамаска, отправились к Бусре, чтобы взять город в осаду и вести против него боевые действия. Но им не удалось выполнить эту задачу, и, когда правитель города, Ширхал, выступил против них со своими воинами, франки в замешательстве отступили перед ним. Армия франков вернулась в свои территории между 11-м и 20-м числами первого месяца раби и направила письма Муджир аль-Дину и Муайид аль-Дину, требуя остаток суммы, обещанной им, если они вынудят Нур аль-Дина отойти от Дамаска. В них было написано: «Если бы мы не заставили его отойти, он бы никогда не ушел от вас».
В это время пришли сообщения о прибытии в прибрежные города египетского флота огромной силы, большой численности и прекрасно оснащенного. Говорилось, что он насчитывал семьдесят военных кораблей, полных воинами. Такой флот еще никогда не приходил в прошлые годы, а сумма, потраченная на его снаряжение, как сообщалось, составляла примерно триста тысяч динар. Флот подошел к Яффе, одному из прибрежных городов франков, и [находившиеся на борту] убивали, брали в плен и сжигали все, до чего доходили их руки, а также захватили большое число греческих и франкских кораблей. После этого флот направился к Акке, где, действуя таким же образом, завладел значительным числом франкских военных кораблей, убив больше число паломников и других людей. Отправив все, что можно, обратно в Египет, они проследовали в порты Тир, Бейрут и Тарабулюс, сотворив там то же самое. Нур аль-Дин обещал выступить навстречу этому флоту и оказать ему содействие в крушении франков, но случилось так, что он был занят другими делами в Дамаске, куда ему пришлось вернуться, чтобы продолжить осаду города. Он питал большие надежды завладеть им, зная о его слабости, о симпатиях, которые испытывали к нему войска и горожане, а также о своей репутации справедливого правителя, которую имел среди них. Рассказывают, что Нур аль-Дин приказал своей армии провести парад и подсчет, который определил ее численность в полные тридцать тысяч воинов. После этого он выступил в поход и стал лагерем у Аль-Даламии в Бекаа. Оттуда он проследовал к Дамаску и разбил лагерь у Кавкабы к западу от Дарайи в воскресенье,[294] 21-й день первого месяца раби (7 июля). Его конница контролировала дорогу, ведущую от Хаурана в Дамаск, и захватила большое количество верблюдов, зерна и животных. Они также совершали набеги на Гуту и Мардж и увели всех животных, которые им попались. В понедельник Нур аль- Дин покинул свой лагерь и остановился возле Дарайи, ближе к Деревянному мосту.
В городе было выпущено воззвание ко всем войскам и городскому ополчению выступить против него, но никто так и не появился, за исключением немногих, кто это уже сделал. В среду, 24-го числа, Нур аль- Дин вышел из своего лагеря и остановился у Аль-Катии[295] и в ее окрестностях. Таким образом, он идет к городу, и между двумя сторонами начали происходить стычки, но главное наступление все откладывалось, и стремления к тому не ощущалось.
Нур аль-Дину сообщили, что его подчиненный, эмир Хассан аль-Манбиджи, овладел городом Телль- Баширом, капитулировавшим в четверг, 25-й день первого месяца раби (12 июля). В честь этой славной новости в его лагере били барабаны и пели трубы. Посыльного[296] сопровождала группа знатных людей Телль-Башира, которые прибыли, чтобы урегулировать дела города (с Нур аль-Дином).
Нур аль-Дин оставался верен своему решению не атаковать город и не пускать в бой свои войска и своих людей в силу благого намерения не убивать мусульман и говорил: «Нет необходимости, чтобы мусульмане убивали друг друга, а я, со своей стороны, пожалую им передышку, чтобы они могли посвятить
