— Как я понимаю, ты не хочешь сейчас говорить со мной. Не возражаешь, если я побеседую с Роем? Могу я задать ему несколько вопросов?
— Он смеется. Смеется. Он… Давай, поболтай немного. Я пока выпью пива.
— Рой, как ты попал сюда?
— Он… привез, — Рой с тоской смотрел вокруг опухшими от слез глазами. — Мне кажется. В моей машине.
— Какая у тебя машина?
— «М-мерседес». Е55. Я только что купил ее. Я только что…
— Все хорошо. — Она нацарапала в блокноте номер машины и приписала:
— Я был в багажнике. С кляпом, с завязанными глазами. Ничего не видел. Я вернулся домой, заехал в гараж. Там он меня и ждал. Приставил к затылку пистолет, — он снова прижал лицо к коленям. — Пошел со мной. Потом провал. Когда я очнулся, то понял, что не могу ни видеть, ни говорить. Я лежал в багажнике с завязанным ртом. Даже дышал с трудом.
Фиби несколько приободрилась, когда вынырнувший из темноты Дейв написал в ее блокноте:
— Давно ты здесь?
— Я не знаю, не знаю!..
— Ладно-ладно, все в порядке. А как ты попал туда, где ты сейчас сидишь?
— Услышал, как открылся багажник. — Задрожав, он снова поднял голову. Даже отсюда Фиби могла видеть, сколько на нем комаров. — Он чем-то закрыл мне лицо. У меня закружилась голова, я попытался вырываться. Тогда он ударил меня по лицу. Когда я очнулся, то был уже здесь. Он говорил. Говорил в моей голове. Я кричал, но никто не услышал. Он сказал мне что нужно делать. Телефон, он оставил мне мой телефон. Сказал, чтобы я позвонил девять-один-один. Только этот звонок, иначе он нажмет на кнопку.
— Значит, ты его так и не увидел, — заметила Фиби. В это же время она писала на листке полное имя Роя, его адрес и телефон.
— Рой…
Но тот рыдал взахлеб.
— Я ничего не сделал. Почему это случилось?
— Это не поможет, Рой. Рой! — Она заговорила резче, пытаясь пробиться сквозь рыдания. — Постарайся успокоиться. Мы должны действовать сообща, только так мы сможем решить эту ситуацию. Я бы хотела еще раз поговорить с ним, если он готов. Не мог бы он назвать мне имя — совсем необязательно свое. Пусть будет любое имя — из тех, которые ему нравятся. Просто чтобы я могла обращаться к нему.
— Мне так плохо. Мне… Нет! Нет! Пожалуйста! — Рой судорожно напрягся. — Ради бога… Ладно… Хорошо. Я… Я устал от твоего нытья, никчемный ублюдок. Еще немного, и я взорву тебя ко всем чертям, так ты мне надоел.
— Если ты это сделаешь, я так и не узнаю, для чего ты вызвал меня сюда. Почему ты так зол на меня? Не хочешь ли назвать мне какое-нибудь имя, чтобы я могла к тебе обращаться?
— Он… — голос Роя дрожал от ужаса. — Конечно, Фиби. Можешь называть меня Купером.
Почувствовав, что все в ней напряглось, она начертила это имя в блокноте, приписав снизу:
— Прекрасно, Купер. Поскольку я не могу говорить с тобой напрямую, мне трудно понять, что ты сейчас чувствуешь. Можешь сказать мне это?
— Чувствую себя великолепно. Все здесь зависит от меня.
— Для тебя это так важно?
— Совершенно верно.
— Возможно, ты чувствовал бы себя еще более уверенно, если бы мог встретиться со мной лицом к лицу?
— Еще не время.
Фиби смотрела на Роя, вслушивалась в его дрожащий голос и отчаянно пыталась проникнуть в разум человека, который оставался для нее невидимкой.
— Купер, скажи мне, откуда мы знаем друг друга? Что нас с тобой связывает?
— Ты должна мне кое-что сказать.
— Хорошо. Что ты хочешь от меня услышать?
— Тебе так уж важно, что будет с этим… никчемным сукиным сыном?
Что тут скажешь? Как бы она ни ответила, это может разозлить его еще больше.
— Ты имеешь в виду Роя?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду гребаного Роя.
— Это мой бывший муж. Я не хочу, чтобы он или кто-то другой пострадал из-за меня. Послушай, Купер, ты ведь пока никого не убил. Мы могли бы разрешить эту ситуацию…
— Скажи это Чарльзу Джонсону. Ты же видела — о боже, боже — ну, ладно — ты же видела, с каким удивлением он встретил эти выстрелы?
— Ты хочешь сказать мне, что это ты виноват в смерти Чарльза Джонсона?
— А ты хочешь сказать, что совсем разучилась понимать английский? Это я отправил его на тот свет. Не первый раз, когда по твоей вине человек отправляется на тот свет, правда? И не последний, это я тебе обещаю. Пожалуйста, — заверещал Рой. — Прошу тебя, прошу…
— Ты знал Чарльза Джонсона?
— Еще один никчемный бандит. Но ты уговорила его выйти, правда? Уговорила отпустить заложников. Никто из них и гроша не стоил, но ты их спасла, не так ли?
— Кого мне не удалось спасти, Купер? Эти розы для нее? Кто был тебе так дорог?
— Подумай об этом, Фиби, как следует подумай. И моли о прощении. Может, тебе и удастся спастись.
— Я прошу у тебя прощения, Купер. Если мне не хватило смелости или сообразительности спасти кого-то, я прошу у тебя прощения. Скажи, что ты хочешь от меня услышать, и я скажу это.
— Ладно, пора начинать. Скажи… что? Нет-нет, нет! — Рой попытался встать, но это ему не удалось. — Пожалуйста. Ладно, ладно. Скажи, пора. Прощай, Фиби.
— Купер, если ты…
Ударной волной ее подбросило в воздух и отшвырнуло назад. Она приземлилась на пригорок, оказавшийся чьей-то могилой.
Она знала, что там кружит в воздухе и падает на землю. Обломки ангела, куски дерна. И то, что осталось от Роя.
Перед глазами ее промелькнуло множество образов. Первая их встреча на вечеринке, где Рой буквально ослепил ее своей улыбкой. Их совместная ночь в номере отеля, который он снял для них на выходные. Розы и шампанское. Первый поцелуй после объявления их мужем и женой. Свадебный вальс. Праздничные огни.
После этого наступила темнота.
Крики. Кто-то звал ее по имени.
Она приподнялась на локтях и увидела краем глаза какое-то движение. Дункан. Бросившись к ней, он прижал ее к земле. Вокруг раздавались чьи-то крики, слышался топот ног.
Она не сопротивлялась. Теперь это уже было ни к чему.
— Что же я наделала, — прошептала Фиби. — Что я наделала!
22
Она заявила, чтобы он шел домой. Дункана это просто взбесило. За кого, интересно, она его
