Особенности состава монетных кладов XI в. позволяют выделить в денежном обращении этого времени два периода. Как мы уже видели, в первой половине XI в. клады денариев включают сначала очень большой, а затем все же весьма заметный процент куфических монет. Клады же второй половины XI в. состоят почти исключительно, а иногда и исключительно из западноевропейских монет. Понятно, что эта разница в составе кладов не могла не накладывать отпечатка на характер приема монет в обращении и на весовые нормы этого приема.
По-видимому, в отношении первой половины XI в., когда в обращении находилась еще значительная масса куфических монет, главным образом в обломках и обрезках, можно говорить об известной инерции, непосредственной преемственности особенностей обращения нового монетного материала от особенностей монетного обращения второй половины X в. Но во второй половине XI в., когда дирхем полностью был устранен из обращения, определяющая роль переходит к денарию.
Действительно, анализируя клады XI в., так сказать, на целостность их монет, мы видим, что клады первой половины XI в. содержат громадное, преобладающее число монетных обломков. При этом дроблению подвергается не только более крупный по размеру дирхем, но и значительное число денариев. Что касается кладов второй половины XI в., то здесь обломки встречаются крайне редко. В качестве примера можно привести Скадинский клад, в котором на 786 целых монет не было ни одного обломка. В громадном Вихмязьском кладе, обнаруженном в 1931 г., на 12 204 целых монет приходится только 1 194 обломка. Последняя цифра кажется довольно большой, но нужно иметь в виду, что в кладах первой половины XI в. на тысячи ломаных монет приходятся десятки, а иногда и единицы целых монет.
На основании приведенных наблюдений мы можем утверждать, что в первой половине XI в., по непосредственной преемственности от предшествующего периода, сохранялся в основном весовой прием монеты, тогда как во второй половине XI в. восстанавливается счетный прием монеты.
Состав кладов XI в. был подробно изучен Н. П. Бауером. По его наблюдениям, в составе кладов первой половины XI в. хорошо различаются три основные группы. Преобладают куфические монеты, на втором месте стоят немецкие пфенниги, чеканенные главным образом на монетных дворах Кельна, Майнца, Саксонии и других южногерманских местностей, третье место занимают английские пенни, чеканенные при Этельреде II (978—1016 гг.). Постепенно процентное соотношение монет этих групп в обращении изменяется; сокращается количество куфических монет, и сильнее всего увеличивается количество германских пфеннигов, относительно больше становится и английских пенни и других монет англосаксонских типов (исключением является клад из Нагинщины б. Гдовского уезда, зарытый около 1055 г., в котором английские и датские пенни преобладали над другими монетами). В кладах первой половины XI в. единицами встречаются также чешские, венгерские и североитальянские денарии, византийские милиарисии и русские сребреники. Весь этот разнообразный по происхождению материал представлен главным образом обломками и обрезками монет.
С середины XI в. в кладах денариев отмечаются значительные изменения. Полностью исчезает из обращения дирхем. Английские пенни, да и вообще англосаксонские монеты также почти полностью исчезают из этих кладов. Клады второй половины XI в. по своему составу являются в основном кладами германских пфеннигов.
Но и говоря о германских пфеннигах, следует отметить существенное изменение в их составе. Если в первой половине XI в. преобладали пфенниги, чеканенные в Кельне, Майнце, в Баварии и других пунктах и областях южной Германии, то теперь на первое место выходят отличающиеся меньшим размером пфенниги Фрисландии и других монетных дворов, находящихся на территории современных Голландии и Бельгии (Брюгге, Брюссель, Утрехт, Гронинген, Голландия, Фрисландия, Гамаланд) [250]. В некоторых кладах монеты этих дворов преобладают над совокупностью всех остальных монет. В наибольшем количестве фрисландские монеты встречаются только в двух местах: у себя на родине, во Фрисландии, и у нас, на Руси. Отсутствие их в промежуточных областях может свидетельствовать о непосредственном завозе их на Русь из Фрисландии[251].
Клады второй половины XI в. состоят почти исключительно из целых монет. Переход к счетному приему монеты, таким образом, совпадает с переходом от употребления дирхема и монет англосаксонских типов к употреблению главным образом монет обычных германских типов и монет фрисландских и родственных им типов.
Дошедшие до нас клады конца XI в. – самые большие по количеству монет (Демшинский клад – свыше 6 кг, Лодейнопольский I – до 4,5 кг, Вихмязьский – 13 кг). В их составе снова отмечаются изменения. В них уже нет преобладания монет Фрисландии, и они включают любые разновидности монет, употреблявшихся на Руси на протяжении всего XI в. Здесь и обычные типы германских денариев, и фрисландские типы, и английские пенни, чеканенные в начале XI в., и другие монеты англосаксонских типов; даже дирхемы представлены в них сравнительно обильно. В этих кладах как бы собраны все остатки монетного обращения XI в. И действительно, более поздних монетных кладов не существует.
Рис. 50. Весовая диаграмма Скадинского клада. По 786 экз. коллекции Эрмитажа. Дифференцированная диаграмма Скадинского клада
Исключительно сложная смесь разнотипных монет в кладах рубежа XI–XII вв. связана с тем, что время, к которому они относятся, было временем конца монетного обращения на Руси, временем перехода от монетного обращения к безмонетному. По мере угасания обращения западноевропейских монет, монеты из средства обращения превращались исключительно в средство накопления. Клады конца XI в. являются поэтому как бы итогом накопления сокровищ, монетами которых уже невыгодно было пользоваться в качестве средства обращения. Фактическое отсутствие в этих кладах обломков монет, вопреки сложному в метрологическом отношении их составу, также подтверждает приведенную характеристику сокровищ рубежа XI– XII вв.
Рис. 51. Весовая диаграмма Вихмязьского клада (13 398 экз.). Эрмитаж
Переходя к метрологическому анализу, мы должны учитывать существование в обращении XI в. важной хронологической вехи – перехода от весового приема монеты к счетному, который, как показано выше, датируется серединой XI в.
Наблюдения над весовыми нормами монет, обращавшихся в первой половине XI в., приводят к выводу, что обращению было в это время свойственно не только разнообразие монетных типов, но и разнообразие их весовых норм. О большой весовой пестроте дирхема последнего периода его обращения уже говорилось. Однако и нормы денариев не были единообразными. Германские пфенниги этого периода по своему весу немного превосходят 1,0 г, а в большинстве случаев равны 1,2 г. Английские пенни тяжелее: их норма колеблется в пределах 1,3–1,5 г. Все эти величины не соответствуют нормам северной денежно-весовой системы, установившейся с середины X в., и несоответствие норм приводит к постоянному дроблению монеты. В кладах первой половины XI в. обломки по своему числу во много раз превосходят количество целых монет.
В середине XI в. обломки перестают встречаться в кладах. По-видимому, нормы наиболее характерных для этого времени монет – германских пфеннигов и пфеннигов фрисландского типа – совпадают с русскими весовыми нормами. Иначе отсутствие в кладах обломков было бы необъяснимо.
В кладах второй половины XI в. присутствуют две весовые группы монет. На диаграмме Скадинского клада (рис. 50) мы ясно видим наличие в обращении монет обеих групп. Вполне закономерно сопоставить наличие этих весовых групп с наличием в обращении второй половины XI в. двух различных типов монет. И в самом деле, разбив монеты по типам и анализируя их весовой состав уже дифференцированно (рис. 50), мы видим, что монеты основных германских типов имеют в это время вес 0,9–1,1 г, а монеты фрисландских и родственных им типов показывают расхождения в весе от 0,6 до 0,7 г. Те же результаты дает изучение веса монет громадного Вихмязьского клада (рис. 51).
Значение весовой нормы первой группы монет нам совершенно ясно. Она полностью совпадает с нормой резаны в северной денежно-весовой системе (1,02 г). Вопрос о значении нормы второй группы более сложен.
Весовая величина 0,6–0,7 г точного соответствия среди реконструированных выше русских денежно- весовых единиц не находит. Однако на протяжении второй половины XI в. монеты с таким весом не подвергаются дроблению, их не режут и не кромсают, они обращаются как целые монеты. Очевидно, их вес был или кратным какой-то употребительной русской единице, или же составлял какую-либо рациональную
