представляется весьма искусственной попыткой отыскать недостающие 8 коп., тем более что и названная ею норма угара в 2 %, как будет показано далее, документально не подтверждается. Эти недоумения заставили обратиться к архивному оригиналу публикации 1875 г. в Сборнике списков с царских грамот 1530–1696 гг. из фонда Новгородской приказной палаты, хранившемся затем в коллекции актовых книг Археографической экспедиции[631]. Сравнение опубликованного текста с оригиналом выявило ошибку в одном из наиболее ответственных мест публикации. Поэтому считаю необходимым воспроизвести здесь полный текст документа:
«(л. 78) О денежном дворе. 125 году. Государева грамота за приписью дияка Ивана Остапова.
Велено в Новегороде учинити денежной двор по прежнему и денги делати в серебре и в старых денгах и въ ефимочном и в ветоши в серебре. А пошлины имать по государеву указу торговым людем, которые учнут серебро и ефимки и ветош приносить, и с того серебра имать на государя велено золотничные и плавилные пошлины з гривенки по 14 алтын по полу 16 де(нег). А торговым людем за гривенку велено давать по 3 рубля с полтиной. А мастером давать з гривенки и чеканщиком, и волочилщиком, и бойцом, и кузнецом по 10 де(нег) с полуденгой. А сто рублев велено приимать против 16 фунтов. А велено выбирать к денежному двору голов и целовалников лутчих // (л. 78 об.) людей. А свершку велено давать на 100 рублев по десяти рублев или как договор учините и какъ бы государеве казне было прибылние. А сколко у ково гривенок и серебра и старых денег возмут и сколко отдадут и сколко золотиичные и плавилные пошлины из обменных денег прибыли от денег будет и сколко у плавленья у серебра и у денег у сливки угару будет, велено писати в книги подлинно по статьям. А у книг велено быть диячим пометам по полям и у статей».
В публикации 1875 г. во фразе «и с того серебра имать на государя велено золотничные и плавилные пошлины з гривенки по 14 алтын по полу 16 де(нег)» ошибочно напечатано «по 14 алтын по полуденге».
Данные указа позволяют прежде всего рассчитать стопу. Основой расчета денежного двора с заказчиком является гривенка серебра (204,7 г) в виде уже отчеканенных из этого веса монет. Из гривенки заказчику выдается «по 3 рубля с полтиной», т. е. по 700 денег (350 копеек), а удерживается золотничной и плавильной пошлины 14 алтын 15,5 денги (а не 14 алтын 0,5 денги, как ошибочно указывалось в публикации 1875 г.), т. е. 99,5 денги. В общей сложности из гривенки, таким образом, приготовлялось 799,5 денги, или 399,75 копеек (по 0,51 г серебра копейка). Не очень понятно, почему из гривенки чеканилось не 400 копеек, а на полушку меньше. Может быть, казна учитывала неизбежное отпадение «крох» при чеканке?
В той же части указа говорится о порядке оплаты мастеров, которым положено получать по 10,5 денги с гривенки. Этот расход извлекался из золотничной пошлины, как можно судить, например, по заголовку 3-й книги Новгородского денежного двора 1611 г.: «Что отдано денежным мастером серебра и что за то серебро за дело из золотничной пошлины денежным мастером дано и что за мастерьскою дачею золотничной пошлины останется, и тому книги»[632].
Нуждается в обсуждении вопрос о величине общей суммы оплаты мастеров. А. С. Мельникова полагает, что каждому из четырех названных в указе мастеров (чеканщику, волочильщику, бойцу и кузнецу) следовало по 10,5 денги, т. е. размер мастерской оплаты доходил до 42 денег (21 копейка) с гривенки[633]. Это неверно. В 1611 г. в Новгороде при 3-рублевой стопе за изготовление из гривенки 300 копеек мастерам платили общим счетом всего лишь 3,5 денги; в начале 1613 г. в Москве при 4-рублевой стопе мастера все вместе получали около 13,5 денги[634]. Надо полагать, что оплата в 10,5—13,5 денги с гривенки в начале царствования Михаила Федоровича была обыкновенной. Разница в оплате на Новгородском и Московском денежных дворах в этом случае скорее всего объясняется тем, что в Москве чеканились не только копейки, но и денги, требующие вдвое большего расхода труда.
Убедительные материалы в той же связи опубликованы С. Б. Веселовским и повторены А. С. Мельниковой, не обратившей внимания на то, что они противоречат ее мнению о плате в 10,5 денги с гривенки каждому мастеру[635]. В 1626 г. на Московском денежном дворе для Новгородской чети из 61 рубля 23 алтын старых денег было сделано новых 77 рублей 24 алтына 2 денги. В старых денгах весу было 18 гривенок 33 золотника. Из них в сливке угорело 8 золотников (т. е. чуть меньше 1 %), а из оставшихся 18 гривенок 25 золотников сделано всего 78 рублей 23 алтына 4 денги, по 4 рубля 8 алтын 2 денги из гривенки, что свидетельствует о существовании к этому времени новой стопы – в 425 копеек из гривенки. Из новых денег дано мастерам за работу по 10,5 денги с гривенки, всего 32 алтына 2 денги, а остальные 77 рублей 24 алтына 4 денги отосланы с денежного двора в Новгородскую четь. 32 алтына 2 денги равны 194 денгам. При делении этого количества на 10,5 денги получаем 18,5 гривенки, что равно количеству отчеканенного серебра. Отсюда следует, что 10,5 денги с гривенки платились не каждому мастеру, а всей группе мастеров, участвовавших в денежном переделе.
Таким образом, после расчета с мастерами в казне оставалось 89 денег плавильной и золотничной пошлины с гривенки, что и составляло чистый доход государства от чеканки монеты.
Указ 1617 г. определяет и нормы обмена приносимого на денежный передел серебра: «А сто рублев велено приимать против 16 фунтов». Очевидно, речь здесь идет о старых, дореформенных рублях, соответствующих 3-рублевой стопе. В самом деле, если 16 фунтов серебра (6550 г) приравниваются 100 руб., то каждый рубль должен содержать 65,5 г серебра, а копейка – 0,655 г серебра. Нормой копейки при 3-рублевой стопе было 0,68 г, однако практически из-за потертости в обращении ее вес максимально близок рассчитанному здесь. В указе в перечислении видов приносимого на передел серебряного сырья называются не только старые денги, но также ефимки и «ветошь». Норму их обмена легче всего было рассчитать в старых рублях, поскольку цена разных категорий ефимков и серебряного лома подробно регламентировалась «Торговой книгой»[636].
Из 16 фунтов (32 гривенок) серебра по нормам 4-рублевой стопы чеканилось 128 руб. (32 X 4), из которых, согласно предыдущему расчету, 16 руб. (99,5 денги X 32 = 15 р. 92 к.) оставались на денежном дворе в виде плавильной и золотничной пошлины. Таким образом, на долю заказчиков должно было бы приходиться 112 руб. Между тем при обмене старых денег на новые «свершку велено давать на 100 рублев по 10 рублев», а не по 12 руб., как это следовало бы из приведенного расчета.
Надо полагать, что разница в 2 руб. образуется за счет угара серебра, равного здесь примерно 1,5– 1,6 %. Этот процент несколько выше нормального при переплавке высокопробного серебра. Если угар при плавке ефимков достигал 11–13 %, то чистое серебро в плавке теряло около 1 %[637]. Торговая книга, в частности, замечает: «А говорят, что шпанское де в слитках добре бело и чисто серебро, маленько де не придет в денежное, у гривенки всего угорит ползолотника»[638], т. е. угар в этом случае равен 1,04 %. Выше приводилась цифра угара при переплавке старых денег в 1626 г., приближающаяся к 1 %. Указ 1617 г. и в этом расчете корректирует процент угара в пользу казны, как в пользу казны корректировался в нем вес старого рубля.
Опираясь на предписанные указом 1617 г. нормы, попытаемся выяснить объем денежного производства в Новгороде за период с марта по 23 августа 1617 г. Как уже показано, доход денежного двора составил к последней дате 1140 рублей 7 алтын (из которых 100 руб. было возвращено целовальникам). Поскольку в расходных статьях Описи 1617 г. не фигурирует оплата денежных мастеров, следовательно, она, на основании царского указа, извлекалась в их пользу до подсчета общей суммы казенного дохода. 1140 рублей 7 алтын равны 228 042 денгам. Эта сумма, как мы знаем, складывается из умножения 89 денег на то число гривенок серебра, которое было переделано на монету. Простым делением устанавливаем, что переработано было 2 562,3 гривенки. Поскольку из каждой гривенки получалось 399,75 копеек, общее число отчеканенных в указанный период копеек – 1 024 280. В рублях эта сумма равна 10 242 р. 80 к.
Есть ряд сведений о доходах денежного двора в Новгороде за последующие годы. Три записи в приходо-расходных книгах Новгородской чети были известны ранее, одна публикуется впервые.
Под 1620 г. сообщается: «С новгородцкого з денежного двора золотничную и плавилную пошлину збирают на государя на веру выборные головы и целовальники. А на нынешней на 128-й год денежного двора пошлин против збору 127-го году помечено собрати 700 рублев 30 алтын оприч того, что денежного двора на росходы во 127-м году вышло 23 рубли 8 алтын 5 денег, а в сметном списке 127-го году те денги были в збор не приложены. И обоего денежного двора пошлин против 127-го году собрать 724 рубли 5 алтын 3 денги. И по новгородцкому сметному списку 128-го году те денги во 128-й год собраны сполна да сверх окладу прибрано 42 рубля 8 алтын 5 денег. И обоего по окладу и сверх окладу собрано 766 рублев 14
