требует вашего присутствия в его доме.
— Он в списке один из последних, — сказал Нистур. — Видимо, Правитель не считает, что он представляет для него большую опасность. Но было бы приятно поговорить с человеком, который сам хочет встретиться с нами.
— Согласен, — сказал Железное Дерево и, повернувшись к Ракушке, наставительно произнес:
— По-моему, это один из самых богатых людей в городе.
Но не вздумай прихватить хоть что-нибудь на память в его доме.
Ракушка фыркнула:
— Обычно то, что есть у таких богачей, в руках незаметно не унесешь.
Следуя за слугой, они подошли к дому, стоящему в плотном ряду других зданий. Видимо, его владелец предпочитал не тратить деньги на покупку пустого пространства. Войдя внутрь, они оказались в огромном зале, заваленном и заставленном странными скульптурами, непонятными инструментами, чучелами и скелетами редких зверей. На стенах висели непонятные рисунки, чертежи и карты звездного неба, испещренные разными стрелками и надписями.
Ракушка присвистнула:
— Как в каюте Станбога, только в сто раз больше!
Они поднялись по резной винтовой лестнице в виде извивающегося дракона.
Каждая чешуйка была вырезана из дуба с величайшим усердием. Наконец на третьем этаже слуга постучал в закрытую тяжелую дверь, с которой на гостей взирали нарисованные чудовища.
— Входите, — послышался приглушенный дверью голос.
Они вошли в комнату, сверх всякой меры забитую магическими приборами, колдовским инвентарем и астрологическими чертежами. В центре помещения вокруг большого стола стояли пять-шесть мужчин и женщин, одетых в костюмы с вышитыми магическими символами. На столе лежали звездные карты — словно в штабе генерала, планирующего сражение. Во главе стола сидел маленький пожилой человек, близоруко разглядывающий вошедших.
— А, вы и есть следователи, назначенные Правителем? — спросил он. Глянув издалека на предъявленные печати, старик продолжил:
— Входите, входите. Я вас другими представлял.
— Прошу прощения, если наш вид разочаровал вас, — с поклоном сказал Нистур.
— Нет, нет, напротив. Я-то ждал кого-нибудь из придворных канцелярских крыс или вовсе тупого констебля. А вы, судя по виду, и вправду знаете, за что беретесь.
— Именно так, господин Советник, именно так, — заверил его Нистур.
— Но в будущем у вас может не все так гладко получаться, если, конечно, вам не будет оказана помощь. Вот, извольте взглянуть. — И он потащил гостей к столу.
Весь стол, до последнего дюйма столешницы, был завален звездными картами со свеженанесенными линиями, чертежами, наложенными на рисунки созвездий, свитками пергамента, покрытыми магическими символами и беспорядочными чернильными кляксами. Повсюду валялись металлические булавки, стеклянные шарики, костяные скрепки и еще много всякой всячины.
Нистур внимательно оглядел все это богатство и сказал:
— Э-э… я позволю себе признать свое невежество, но что все это должно обозначать?
— Это доказательство моих серьезнейших опасений, над которыми смеялся Правитель! Доказательство того, что Киага обладает огромной магической силой!
— Игнорировать такие свидетельства, — заметил Нистур, — значит подвергать себя серьезнейшей опасности. А ваши исследования показывают, какого рода могуществом обладает Вождь кочевников?
— Весьма странным, — ответил Альбан. — Все указывает на то, что у Киаги есть талисман с огромной энергией, который может одарить его поистине сверхъестественными возможностями.
— Понятно. А эта сила не имеет ничего общего с убийством посла? — на всякий случай решил поинтересоваться Нистур.
Астролог лишь отмахнулся:
— Это слишком мелко для моих построений и исследований.
— И все же мы назначены расследовать это убийство. Скажите, вы, наряду с другими советниками, принимали у себя в доме членов посольства кочевников?
— Конечно. Но среди них был всего лишь один интересующий меня человек.
— Говорящий с Тенями, — сказал Железное Дерево.
— Совершенно верно, молодой человек. Именно шаман вызвал у меня интерес.
Альбан опустил руку в стоящую на столе большую чашу, набрал полную горсть каких-то поблескивающих кристаллов и высыпал их, пропуская между пальцами.
Кристаллы каким-то непонятным образом легли на стол узором в форме пятиконечной звезды. Астролог продолжил:
— Эти шаманы, несмотря на примитивность и грубость их методов, подчас имеют доступ к великим энергиям.
— Позволю себе высказать некоторые сомнения, — оторвался от стола один из астрологов в высокой островерхой шапке из серого шелка с серебристыми звездами.
— Шаманы, в своем большинстве, общаются лишь с ограниченным кругом духов и пророчествуют от лица умерших родственников. Да и в этих жалких рамках они действуют подчас наугад. Эти дикари не знают и не воспринимают истинное Искусство и Мастерство.
— А я не согласна! — почти завизжала очень толстая женщина, чья хламида с вышитыми лунными дисками и разной полноты полумесяцами была размером с небольшой шатер кочевников. — Я встречалась с некоторыми шаманами диких племен и могу заверить, что они умеют подчинить себе большие силы. Их ритуалы и техника кажутся нам странными и подчас необъяснимыми, но это лишь оттого, что у дикарей все передается устно и ничего не записывается.
— Но у нас совсем другой случай, — возразил еще один участник совещания колдунов с морщинистым, словно сушеное яблоко, лицом. — Если бы Говорящий с Тенями имел доступ к большим силам, наши карты показали бы это.
— И все же, — вновь заговорил Советник Альбан, — у нас есть пока еще не вполне ясные указания на странное единение шамана и Вождя. Их звездные карты до странности совпадают. А если у Вождя есть столь могучий талисман, да и сам он так тесно связан с шаманом, то что мешает Киаге передать часть своего могущества Говорящему с Тенями?
Нистур решил влезть в разговор:
— Мы узнали от кочевников, что Говорящий с Тенями странствовал по Пыльным Равнинам, пророчествуя о скором пришествии Великого Вождя.
В отличие от Железного Дерева и Ракушки, которым явно не нравились все эти обсуждения, Нистур не хотел упускать ни малейшей возможности выяснить что-либо, что могло бы помочь в их деле.
— Да, да, и это очень странно, — согласился Альбан. — Я от него так и не добился объяснений.
Ведь шаманы обычно предсказывают будущее и говорят от имени предков в некоем экстатическом трансе. Я никогда еще не слыхал, чтобы шаман, во-первых, ходил из племени в племя, а во-вторых, пророчествовал, находясь в сознании и отдавая себе в сказанном отчет.
— А почему это не вызвало подозрения у кочевников? — спросил Железное Дерево.
— Почему же не вызвало? — переспросил Советник. — Но, как я уже говорил вам, Киага и Говорящий с Тенями обладают сверхъестественными возможностями большой силы. Видимо, им удалось погасить вполне естественную подозрительность кочевников, как и заставить тех отбросить древнюю межплеменную вражду во имя борьбы за идею Киаги.
— Не настолько уж и эффективно было это магическое воздействие, — сказал Нистур. — Скорее, он сумел убедить их чем-то земным и осязаемым. Да и недовольных его владычеством среди кочевников и их вождей тоже немало. Не забыты и старинные распри между племенами.
— Умей он полностью управлять столькими людьми, он был бы величайшим магом в мире и не нуждался бы в целой армии для достижения господства над другими народами.
— Какая изящная и убедительная мысль! — согласился Нистур.
— Талисман дает Киаге преимущество в земных делах, — продолжал Альбан, — и этот Вождь умеет с
