– Кажется, нет.
– Жаль. – Анечка села на доски и уперла подбородок в ладони. – Но как бы там ни было, флейта – это ключик от неведомой для нас двери.
– И что?
– Мы не будем отдавать флейту аварийной команде, вот что. Это будет так же глупо, как если бы Буратино отнес свой ключик в полицию. Если вокруг флейты завязалась такая кутерьма, значит, за дверью находится нечто стоящее.
– Например?
– Не знаю. Но и Сергей, и дядя Миша говорили о каком-то другом мире, из которого людей изгнали в незапамятные времена. Еще Сергей был уверен, что, если бы не устройство, управляющее случайностями, в нашем мире могли бы действовать заклинания.
– Подробнее можно?
Анечка рассказала Денису все о прогулке, о парке и других невероятных вещах. Только о могиле инженера она говорить не стала, поскольку сама возле нее не была.
– Это все одни лишь предположения, – остудил ее вампир. – Никаких практических доказательств. Ладно, хоть мне твоя идея об аналогии с золотым ключиком и кажется притянутой за уши…
– Ты первый сказал!
– Я шутил, а ты всерьез ухватилась. Ладно, не дуйся. Значит, будем считать, что ты Буратино. А я тогда кто? Артемон?
Он выдвинул клыки и пару раз гавкнул.
– Похож, – улыбнулась Анечка.
– А кто тогда папа Карло? Этот персонаж должен появиться в самом конце и, как лесник из анекдота, надрать Карабасу задницу.
– Иван Сергеевич уже никому задницу не надерет, – вздохнула Анечка.
– Тогда кто?
– Сергей! – выкрикнула девушка.
– Но он ведь тоже погиб, – негромко напомнил Денис.
– А вдруг нет? – В глазах Анечки мелькнула надежда.
– Ань, успокойся. Мне больно об этом говорить, но, если человек плавает в ванной лицом вниз, ему уже ничего не поможет. Черт дернул меня за язык обмолвиться о золотом ключике!
Анечка закрыла лицо руками и разревелась.
– Лысый у меня всех забирает. И Сергея, и дядю Мишу. Они оба что-то важное знали о нем, и он их убил.
– Это война. – Денис присел рядом и погладил ее по плечу. – На войне всегда бывают потери.
– Когда я принимала присягу, мне все казалось игрой в «Зарницу». Ну, типа, круто – охотники за привидениями.
– А на меня все рухнуло как лавина. И все же странно, что человек такой силы, как Лысый, не использует ее открыто. Значит, есть какое-то ограничение. Есть! Он о нем знает, а мы нет. Глупо.
– Я думаю, что Лысый не человек, – совсем тихо сказала девушка. – Разумное Зло. Теоретически это возможно, ты же знаешь. На заре экзофизики не раз поднимался этот вопрос.
– Сатана? – шевельнул губами Денис.
– Какая разница, как это назвать?
– Н-да, – Деня поежился. – Мы призваны бороться со злом, но выступать против самого прародителя Зла было бы несколько опрометчиво.
– Шерлок Холмс, – узнала Анечка. – Из «Собаки Баскервилей». Только цитата не совсем точная.
– Я тебе не компьютер.
– Может, все же попробуем надрать ему задницу?
– Кому? – Деня прищурился.
– Лысому.
– Сатане?
– Ну, – Анечка пожала плечами, – мне бы не хотелось так его называть. Слишком весомо. Лучше пусть будет Лысым. Так, по-домашнему.
– Надрать задницу. Звучит круто, но пока что задница горит у нас. Не заметила? У меня мышцы деревенеют без свежей крови!
– Тогда тебе лучше не двигаться. Экономь кислород.
– Да фиг он так экономится. – Денис грустно вздохнул. – Пойду лучше еще пару крыс изловлю.
– Фу! – скривилась Анечка.
– Думаешь, мне не противно? А как жить? Мало того, что эти твари на вкус хуже стоялого гноя, так у них
