– И что ты знаешь про кошку Шведенгера? – с наигранным интересом спросил он.
– Она и живая, и мертвая одновременно, – не раздумывая ответила девочка.
– Ну да. Что-то вроде того.
– Ты извини, что я тебя напрягаю не по делу, – мягко улыбнулась Светлана. – Просто этот эксперимент никак не выходит из головы.
– Да ничего, – благодушно ответил Андрей. – Даже интересно узнать о твоей работе побольше. Что за эксперимент?
– Мы изучали роли разных особей в группе лабораторных крыс. Ты, может быть, не знаешь, но у нас существует теория, по которой отдельные организмы при помощи общения могут создавать некую общность, функции которой похожи на функции более сложного организма.
– Знаю. Муравейник или термитник как единый мыслящий организм. Читал в научпопе еще в пору юности.
– Ну, насчет мыслящего большой вопрос, но в принципе верно. Муравейник действительно по многим параметрам напоминает единое существо – питается, размножается, строит. А отдельный муравей, отделенный от этого организма, погибает без видимых причин.
– До чего же мне нравились в детстве такие теории! – улыбнулся Андрей. – Они будили воображение со страшной силой.
– Сейчас не будят?
– Да уж прямо. Пошел бы я в физики, если бы половина моего мыслительного процесса не состояла из фантазий.
– Прямо как у меня, – улыбнулась Светлана.
– И у меня, – поддержала маму Надюшка. – Иногда как придумаю что-нибудь, так потом всю ночь снится.
– Наследственность, – шутливо пожал плечами Андрей. – Но ведь одно дело муравьи, а совсем другое дело крысы.
– Поэтому мы их и взяли в эксперимент. Каждая из них намного сложнее муравья, поэтому возникла идея, что созданный ими групповой организм может не просто обладать разумом, но и превышать разум человека.
– Ну, вы даете, биологи… – Андрей покачал головой. – И здорово превышать?
– Зависит от количества элементов в группе. Но даже обычная крысиная стая действует гораздо разумнее, чем одна крыса в отдельности.
– И в чем проявляется такая разумность?
– Ну… Одна крыса, к примеру, может съесть приманку с ядом и умереть, а с точки зрения крысиной стаи это будет как ожог – потеря нескольких клеток эпидермиса. Зато в следующий раз приманку с таким запахом никто в стае не тронет и популяция в целом выживет.
– Но дохлой крысе от этого не легче.
– Одна крыса ничего не значит с точки зрения стаи.
– Но особь не может жертвовать собственными интересами в угоду интересам стаи! – возразил Андрей.
– Еще как может! – ответила Светлана. – Если все особи объединены в групповой организм. Этим стайные животные и отличаются от одиночек.
– Но стая – это еще не организм.
– Конечно. Мы взяли именно крыс, поскольку они склонны образовывать стаи, у них прекрасная система коммуникации и хорошая слаженность совместных действий. Но для наших исследований этого мало, мы хотели повысить уровень коммутации настолько, чтобы разные зверьки начали выполнять разные функции, как те же муравьи например. В муравейнике ведь несколько различных функциональных групп, представители которых даже внешне отличаются от собратьев из других групп. Рабочие, воины, матка. Один вид, а какое многообразие.
– Э, погоди, – остановил Светлану Андрей. – А смысл какой? Зачем вам крысы, выполняющие строго отведенные функции?
– В первую очередь для исследования. Но если честно, не только вы, физики, боретесь с пределом быстродействия обычных компьютеров.
– Так-так… – Андрей кивнул. – Программа нейрокомпьютера?
– Да. И меня назначили руководителем одной из ведущих групп, – призналась Светлана. – Платит космос, им скоростные вычисления сейчас нужны чуть ли не в первую очередь.
– Вот заразы… – вздохнул Андрей. – Нам тоже платят они. Я думал, их интересует именно наш проект, а получается, что технология для них вообще не важна. Хотят получить быструю машину в любом виде, хоть квантовую, хоть оптическую, хоть на крысиных мозгах. Лишь бы рабочий образец.
– Ничего удивительного. Уже который год все человечество топчется на месте.
– Значит, все-таки конкуренты? – грустно усмехнулся Андрей.
– Получается так. – Светлана развела руками. – Хоть и не хочется.
– Но на мою помощь в виде консультаций ты все-таки можешь рассчитывать. – Андрей хитро прищурился.
– Что-то задумал?
