— глаза разбегаются! Но то, что мы нашли только что, оказалось чистым бриллиантом.
Он нежно погладил корпус синтезатора.
— Создатель этой штуки обвел бы вокруг пальца большинство парней из моего отдела. Вот что значит творческая мысль! — Фини потряс указательным пальцем. — Это вам не просто плато и панели. Творческая личность способна творить чудеса. Этот парень очень удачно нашел себе поле деятельности и стал на нем полновластным хозяином. И вот она — его слава!
Он протянул Еве панель, на которую она взглянула в полном недоумении.
— И что?
— Это настоящее мастерство. Она была защищена паролем, были и другие защитные механизмы. Должен сказать, мы с Рорком час назад чуть не взорвались.
Рорк встал и засунул руки в карманы.
— Я ни на миг в вас не сомневался, капитан.
— Да ну? — усмехнулся Фини. — А у меня, признаться, поджилки тряслись. Но, пожалуй, в такой компании я бы согласился и на воздух взлететь.
— Разделяю ваши чувства.
— Может, вы оба перестанете распускать друг перед другом хвосты и объясните, что это такое?
— Это сканер. Я видел такие только на тестировании в нашем Управлении.
— На тестировании?
Этой процедуры полицейские боялись как огня, а проходить ее приходилось тем, кто вынужден был вести огонь на поражение.
— Ты, конечно, знаешь, что данные о структуре мозга каждого служащего нью-йоркской полиции имеются в архивах. Но перед тестированием проводится новое сканирование — для выявления дефектов, отклонений, повреждений, которые могли бы спровоцировать применение оружия. Результаты сравнивают с уже имеющимися данными, и только после этого начинаются испытания — в том числе на виртуальных аппаратах. А впрочем, что я тебе рассказываю? Ты сама все знаешь об этой мерзкой процедуре.
Фини проходил тестирование лишь однажды и в глубине души надеялся, что больше ему через это проходить не придется.
— Так он что, сумел воссоздать этот процесс? — спросила Ева.
— Я бы сказал, он его значительно улучшил. — Фини показал на кипу дисков. — Здесь записаны сигналы мозга разных людей. Кстати, можно будет сверить их с имеющимися в твоих делах и идентифицировать.
«На одном из этих дисков — данные о моем мозге», — подумала Ева.
— Тонкая работа, — сказала она вполголоса.
— Блестящая идея. И очень опасная. У парня имелось несколько способов воздействовать на настроение. Сигналы были наложены на музыку. Понимаешь, он выбирает мелодию, потом задает нужную тональность и имеет возможность влиять на реакцию субъекта, на его сознание, на подсознательные импульсы.
— То есть пробирается в глубины мозга? В подсознание?
— С медицинской стороной дела я не вполне знаком, но, по-видимому, что-то вроде этого. Этот тип специализировался на сексуальных импульсах, — добавил Фини. — Мне надо еще разобраться, но, полагаю, он мог выбрать адресат, задать необходимое настроение, и человек становился марионеткой.
— Мог и с карниза прыгнуть?
— Точно не знаю, Даллас. Скорее, твой Джесс Барроу подталкивал человека к тому, к чему у него изначально была склонность. Если кто-то уже сидел на карнизе, это дало бы ему последний толчок. Но я не уверен, что он мог принудить человека к чему-то, что было бы тому абсолютно несвойственно.
— Они прыгали с крыш, вешались, резали себе вены, — напомнила Ева. — При том, что от них этого меньше всего ожидали. Неужели в подсознании у каждого из нас стремление к самоубийству? Выходит, Барроу просто вытаскивал это стремление наружу.
— Это вопрос к доктору Мире, а не ко мне. Я еще покопаюсь. После завтрака, — добавил он с надеждой.
— Да, конечно, мы все должны позавтракать, — согласилась Ева, сдерживая свое нетерпение. — Ты работал всю ночь, спасибо тебе. Но мне нужен был настоящий специалист.
— И ты его получила. Кстати, парень, с которым ты связала свою жизнь, тоже совсем не плох. Если бы он решил сменить род занятий, я бы сделал из него неплохого электронщика.
— Непременно подумаю над вашим предложением, — улыбнулся Рорк. — Вы знаете, где кухня, Фини? Скажите Соммерсету, что вы хотели бы на завтрак. Мы к вам присоединимся чуть позже.
Когда Фини вышел, погруженный в мечты об яичнице и оладьях с черникой, Рорк повернулся к Еве.
— Я знаю, у тебя мало времени… — неуверенно начал он.
— Если ты хочешь что-то сказать, говори.
— Хочу. Фини только что объяснил тебе, что под воздействием этого аппарата человек может делать только то, что ему свойственно изначально. Ева сразу поняла, куда он клонит.
— Рорк…
— Позволь мне договорить. Я испытал все это на своей шкуре, и впечатление изгладится не скоро. Вчера вечером я тебя изнасиловал. Я превратился в животное, потому что оказался способен на это! Больше того — когда-то я был этим животным. Стремление стать другим помогало мне довольно долго. Но зверь сидит во мне. И события прошлой ночи об этом напомнили.
— Ты хочешь, чтобы я тебя за это ненавидела?
— Нет, я просто хочу, чтобы ты это поняла. И меня тоже. Человек, который вчера ночью над тобой надругался, является частью меня.
— Я это знаю, — медленно сказала Ева. — А ведь и я когда-то была животным, Рорк. Девочка, которая сжимала в руках окровавленный нож, была маленьким отчаявшимся зверьком.
— Господи, Ева! — воскликнул он пораженно.
— И меня это тоже пугает. Я просыпаюсь посреди ночи и с ужасом думаю о том, что таится внутри меня. И живу с этим каждый день. Ну а насчет тебя… Когда я начала с тобой общаться, я знала, откуда ты, и мне было на это наплевать. Я знала, что ты совершал преступления, нарушал законы, просто жил вне закона. И все же я вышла за тебя замуж. — Она перевела дыхание. — Я тебя люблю, понимаешь? И это главное. Все. Я хочу есть, у меня впереди трудный день, так что пошли к Фини, пока он все не съел.
Рорк загородил ей дорогу.
— Еще минутку! — Он обнял ее и поцеловал так нежно, что у нее ноги подкосились.
— Ну вот, — выговорила она наконец, — так, пожалуй, лучше.
— Гораздо лучше! — Он взял ее за руку и сказал на том языке, который внезапно вспомнил ночью:
— Ghra.
— Что? — Ева сосредоточенно нахмурилась. — Это снова по-гаэльски?
— Да. — Он поцеловал ей пальцы. — Это означает любовь. Моя любовь.
— Звучит красиво…
— Да. — Рорк тихо вздохнул, подумав, что страшно давно не слышал этих звуков.
— Только не грусти, — прошептала она.
— Я и не грущу. Просто задумался. — Он пожал ей руку. — С удовольствием угощу вас завтраком, лейтенант.
— Так и быть, составлю вам компанию.
Перед началом допроса Джесса Барроу Ева с тоской подумала о том, что под воздействием лекарств она чувствует себя не вполне самой собой. Искусственное возбуждение, искусственная энергичность, а под этим все равно нечеловеческая усталость. Ей казалось, что она напялила клоунскую маску, чтобы скрыть изнеможение.
— Снова в седле, Пибоди? — спросила Ева вошедшую в комнату помощницу.
— Да, мэм. По дороге сюда я заглянула в ваш кабинет, просмотрела отчет. Вас там ждет сообщение от майора и два сообщения Надин Ферст. Видно, она почуяла сенсацию.
— Ей придется подождать, а с майором я свяжусь в перерыве. Вы знаете что-нибудь про бейсбол, Пибоди?
