можно встретить Гущеедовых, но вот в других областях эта фамилия встречается неоднократно. Зато Гущиных на Новгородчине немало. Ну как было не назвать любимое дитя таким вкусным и сытным именем? Впрочем, «съедобные» фамилии популярны везде: Кашины, Лапшины, Киселевы, Борщевы и Борщовы, Соломатины и Саломатины ('саломата', 'соломата' - «каша с салом или маслом»), Пироговы, Похлебкины и многие другие.
Но уж собственных загадочных фамилий на Новгородчине - хоть отбавляй. И для того, чтобы их разгадать, приходится «углубляться» в далекую старину. Особенности местных фамилий связаны с тем, что и сами новгородские говоры сильно разнятся, например, с тверскими или московскими. А это, в свою очередь, связано с тем, что новгородский диалект сформировался во времена, когда северные русские земли были объединены в единое и самостоятельное государство - Новгородскую феодальную республику.
Быт и язык Господина Великого Новгорода и Руси Московской очень сильно отличались. Если в московских документах, например, Григорий именовался обычно Гришей, а чаще просто Гришкой, то в новгородских - Грихно или Грига. Александра здесь звали обыкновенно не Сашка, а Алехно или Сахно, Степана - Стехно и пр. Справедливости ради стоит заметить, что не одни новгородцы так переиначивали церковные имена. У белорусов и украинцев эти имена тоже были популярны: батька Махно - тому подтверждение (в этом случае, правда, сложно утверждать, как звали его предка: это может быть и Матвей, и Епимах).
Такое совпадение популярных форм церковных имен вполне объяснимо. Литва, т.е. Великое княжество Литовское, подавляющую часть населения которого составляли славяне, и Господин Великий Новгород были гораздо более близки и по культуре и по «духу» друг с другом, нежели с Москвой.
Поэтому современным представителям таких фамилий, как, например, Сахнов, Грихнов, Стехнов и т.п., следует искать своих предков где-нибудь на западе или северо-западе России, в Белоруссии или на Украине.
Такая же история и у имен Свирид и Свиря. Греческое имя Спиридон, которое, по определению исследователей, восходит к латинской основе, означающей «надежный», а также «сосуд», «корзина», в Московской Руси обычно заменялось народным Спиря. Отсюда произошла фамилия Спирин. Потомки же новгородцев, крещеных Спиридонами, сегодня носят фамилии Свирин, Свиркин, Свиридов, Свирский, Свиридович и т.п.
Немало и других имен и прозвищ, ставших основами современных фамилий, можно назвать новгородскими. Хотя, конечно же, не стоит даже пытаться провести четкую границу, указывающую, где кончаются одни и начинаются другие говоры. Крупнейшими центрами новгородской феодальной республики являлись: Великий Новгород, Псков и Старая Русса. Их жители, а точнее, фамилии их коренных жителей и являются сегодня яркими примерами традиций именования, принятых здесь в XIII-XIX вв.
Например, в новгородских и некоторых северных говорах было очень популярно мирское имя Бухара (ударение на втором слоге), как в здешних говорах называли любое жалящее насекомое (например, пчелу и шмеля). Частенько так здесь прозывали насмешливого, язвительного, «жалящего» словом человека. Потомки тех, кто звался Бухарой, сегодня носят фамилию Бухарин или же Бухаров, нередко полагая, что их предки когда-то перебрались в наши северные широты из знойной Бухары. Такое же значение, но на более широкой территории имело слово Строк (Строка). Но так здесь называли еще и крапиву: отсюда и современное 'стрекать', т.е. «жалить», «жечь». Потомки Строка или Строки сегодня именуются Строковыми или Строкиными.
А вот Паскаловы, Паскалы и Паскали, проживающие ныне где-нибудь на русском северо-западе, скорее всего, уверены, что их далекому иноземному предку чем-либо безумно понравилась Россия-матушка, либо, например, году в 1812-м не хватило сил на обратный путь по Смоленской дороге...
Не исключено, что некоторые из них и впрямь могут претендовать на французское подданство (да еще с поправкой на то, что их предки являются военнопленными французами). Другие вполне могут быть потомками французов, приехавших в Россию на заработки в качестве учителей французского языка, хороших (в смысле - европейских) манер или, например, гимнастики и военного дела, поваров или парикмахеров. Но, в большинстве случаев, представителям этих фамилий следует искать своих предков не среди земляков Эдит Пиаф, Мирей Матье или Шарля Азнавура (тем более, что последний вовсе и не Азнавур, а скорее Азнавурян и по происхождению - армянин). В древних архивах наверняка найдется немало интереснейших примеров того, что в XIV-XVIII вв. имя Паскал носили и коренные жители современной Белоруссии, Литвы и даже западных областей России. Как уже говорилось, основное население Литовского княжества было славянским, но и в южных землях княжества проживало немало выходцев из северо-западных земель, т.е. собственно литовцев. Некоторые из них приезжали по делам торговым, другие - по долгу государственной службы и по разным причинам оставались здесь жить навсегда. Многие вступали в межнациональные браки, постепенно привыкали к языку и т.д. В результате этого среди славян уже в XII-XIII вв. популярны были и мирские имена литовского происхождения, конечно, несколько измененные на славянский манер. Нередким было и имя Паскал в переводе с литовского, где оно произносилось как Paskala, означающее «плетка». Возможно, так называли человека, острого на язык, «жалящего», как плетка (напрашивается параллель и с именами Бухара и Строк: в условиях более-менее демократического правления юмор и сатира не считаются преступлением; может быть, поэтому и прозвища, указывающие на «насмешника», здесь имели особенное распространение). А ведь новгородское государство было, как известно, самым демократическим из всех древнерусских княжеств и земель. Именно на Новгородчине возникли первые ростки русского предпринимательства. Новгородские купцы и просто искатели приключений, разъезжая по всей Руси, несли с собой и новгородские имена и прозвища, поэтому уже в средние века новгородско-белорусские и даже литовские имена и прозвища могли встречаться в документах московских, тверских, вятских и других центральных и северо-восточных русских земель (как правило, в среде выходцев из новгородских земель).
Ничуть не менее могут быть уверены в своем русском происхождении и представители фамилии Чаплин. Знаменитый актер Чарли Чаплин им лишь «однофамилец», а их предки не были даже тезками. Французское слово, которое можно передать в русском произношении как Шапеллан, более знакомое нам как 'капеллан' - «священник» (а предки этого рода переехали в Британию из Франции), в английском языке стало произноситься как 'чаплин'. Эту фамилию получил и их потомок - великий актер Чарльз Чаплин.
А вот русские Чаплины - потомки человека, который в миру получил имя или прозвище Чапля. По поводу происхождения такого имени нужно было бы «говорить» на страницах целой книги. Тем более, что ни один исследователь русской старины не решился сделать полный и окончательный вывод о том, чем же отличались говоры русских людей, например, в Старой Руссе и Рязани. Можно лишь с уверенностью говорить, что бытовавшее в Рязани и Москве название птицы 'цапля', ставшее современной литературной нормой, в псковско-новгородских говорах произносилось «на местный манер»: 'чапля'. Но с другой стороны, современный чибис (это название стало литературным) в Поволжье даже в XIX веке назывался 'цибизом'. Северные говоры вообще отличались своеобразной «шепелявостью». Именно здесь появились сегодняшние Шашины и Шошины (в переводе на современный язык: Сашины и Сохины). Эту загадку, возможно, смогут разрешить будущие исследователи, тем более, что компьютерная обработка материала дает возможности, ранее даже не предполагавшиеся.
Другая интереснейшая особенность новгородских фамилий: частое упоминание того, что предок принадлежит к угро-финскому, а то и вовсе финскому, балтийскому и даже германскому роду-племени.
Забытые сегодня слова-названия 'чудь', 'чудин' и 'чухонец' в прошлом были понятны не только новгородским подданным, но и жителям Тулы и Рязани. Так называли славяне представителей древнего финского племени - чуди, жившего здесь задолго до прихода славян. Из древних летописных славянских источников известно, насколько многочисленными были поселения чуди. В Лаврентьевской летописи при перечислении племен, проживающих в новгородских землях, чудь
